Алевтина Иоффе: <br>Пространство спектакля – это сон Персона

Алевтина Иоффе:
Пространство спектакля – это сон

Премьера оперы «Жестокие дети» Филипа Гласса продолжает вектор актуализации репертуара театра. О том, каково соотношение классических постановок со спектаклями на музыку современных композиторов, Дина Якушевич (ДЯ) расспросила главного дирижера Театра имени Сац Алевтину Иоффе (АИ).

АИ В нашем театре развивается невероятно плодовитое и радикальное современное направление, которое продолжает новаторские устремления Наталии Ильиничны. Это и копродукция с North Theatre, с которым мы осуществляли совместную постановку оперы «Пиноккио» Джонатана Дава, и сотрудничество с венским театром в работе над «Маленьким Арлекином» Штокхаузена. Также у нас идут постановки на музыку наших современных композиторов, признанных во всем мире, – это Михаил Броннер и Ефрем Подгайц. Постановка Гласса для нас стала очередным экспериментом в ряду других, так как репертуар театра развивается по трем направлением – это мир детской сказки, классическое направление с его шедеврами мировой оперы и балета, и, наконец, третье, наиболее радикальное. Оно формируется постепенно – усилиями профессионалов, фанатично любящих новую музыку. Фойе Большого зала и новая сцена стали своеобразной лабораторией, которая представляет барочную музыку наравне с операми Бриттена, постановкой «Лунного Пьеро» Шёнберга и «Истории солдата» Стравинского. Этот сектор формирует также и специфическую публику, которая приходит к нам именно за перформативным, инновационным искусством.

ДЯ Сюжет романа Кокто представляет собой глубокое исследование внутреннего мира подростков, в трактовке Кокто – предельно болезненного. Как вы думаете, что в фабуле становится главным для Филипа Гласса?

АИ Мне кажутся интересными отсылки к древнегреческому мифу о гермафродите, который был разделен на две половины; у Кокто Элизабет и Поль представляют собой неделимое существо, за сохранение целостности которого Элизабет борется с невероятной пассионарностью. Героиню можно рассматривать как психически больного человека, однако ее можно и оправдать, поскольку для удержания частицы себя – Поля – она готова на все.

ДЯ Как, по вашему мнению, композитор трактует то закрытое пространство, куда помещены герои? Какую метафору оно может воплощать?

АИ В моем представлении образ «комнаты», которую герои всюду носят с собой, связывается с обособленностью мира детства, уголка, создаваемого ребенком и затем с ним взаимодействующего. Вспоминаю, что в моей собственной комнате напротив фортепиано висела картина в духе Дали, на которой была изображена дверь, ведущая в неизвестность, – при взгляде на нее мое сознание рождало различные образы; к сожалению, это наполненное тайной детское пространство никогда не удается сохранить, и остается лишь воссоздавать ее в творчестве. Элизабет борется именно за эту комнату и за ее чистоту, за их с братом таинственную «игру» – медитацию, которая очень близка Филипу Глассу: на вопрос о том, как происходит процесс создания музыки, он всегда отвечает рассказом о погружении в иную реальность, в потусторонний мир грез между сном и явью. Само пространство спектакля – это сон, предутреннее состояние дремы, во время которого на человека наваливаются самые немыслимые видения. Во время репетиций все исполнители тоже словно погружаются в состояние игры, в ходе которой у них будто происходит вибрационная сонастройка. Минимализм Гласса создает то особенное, пограничное пространство замедленности и медитации, которое можно назвать полем энергетического взаимодействия – в нем исполнители становятся единым организмом. Его музыка остро воспринимается именно на физическом уровне.

ДЯ Каковы наиболее яркие особенности воплощения сюжета в стилистике минимализма?

АИ Конгломерация Гласса с Кокто дает неожиданный эффект. Пьеса носит романтически-­декадентский характер, музыка же оперы – довольно жесткая, она крепко запечатывает действия и характеры героев. Элизабет предстает настоящей эгоисткой, и благодаря музыкальному материалу она становится героиней нашего времени, настоящей современной женщиной. Двое близнецов нераздельны как инь и янь: в начале XX века Кокто пишет романтическую болезненную сказку, воспевающую страдания и пестующую идею смерти. В современном же мире присутствует четкое разделение ролей, чувства становятся более конструктивными – и на них сделан акцент. Музыка Гласса с ее минималистскими паттернами как нельзя лучше отображает механизированные процессы современной жизни и современных эмоций, что делает оперу невероятно актуальной именно для нашего времени.

ДЯ Роман Кокто полон декадентской чувственности; каким образом она проявляется в музыкальном материале?

АИ Минимализм трактует эмоции очень своеобразно: если раньше композитор использовал для их выражения мелодику и логику построения формы, то в музыке «Жестоких детей» чувственность становится главным состоянием. Непрерывность повторения паттернов рождает куда более тонкую и сложную эмоцию, она воплощает чувственность более высокого порядка. Минимализм – музыка состояния, выбирающая инструментом воздействия конструктивную манипуляцию: увертюра оперы начинается агрессивно машинообразным напором, затем вдруг сменяется на состояние застывшей природы с медленно падающим снегом. Тематизм развивается постепенно, без кульминаций – от состояния к состоянию. Кстати говоря, дети намного тоньше чувствуют эти тонкие переходы.

ДЯ Роль оркестра передана трем фортепиано: что меняется в вашей работе в связи с такой экстравагантной инструментовкой? Становятся ли пианисты тремя актерами, вплетающими свои голоса в общую драматургию?

АИ Исполнители становятся носителями состояния, богами, наполняющими комнату смыслами и звучаниями, одновременно с этим ограничивая их действия. В процессе работы у нас сложилась потрясающая команда концертмейстеров, которые творчески подошли к материалу. Гласс создал невероятно сложную партитуру – ее можно исполнить только при нахождении каждого из пианистов в едином ритме дыхания. К тому же от исполнителей требуется твердость жеста и безупречная выстроенность ансамбля.

Луис Горелик: Работа у микрофона восхищает меня так же, как и дирижирование Персона

Луис Горелик: Работа у микрофона восхищает меня так же, как и дирижирование

Ольга Пащенко: <br>Моцарт мыслил оперой Персона

Ольга Пащенко:
Моцарт мыслил оперой

Филипп Чижевский: <br>Темные сферы музыки Циммермана мне созвучны Персона

Филипп Чижевский:
Темные сферы музыки Циммермана мне созвучны

Нина Костенко: Все, что связано с Римским-Корсаковым, надо сохранить Персона

Нина Костенко: Все, что связано с Римским-Корсаковым, надо сохранить