Персона
Айгуль Ахметшина (АА), имя которой гремит по всему оперному миру как символ новой неутомимой Кармен, выпустила первый сольный альбом Aigul на лейбле Decca. Год назад меццо-сопрано из Башкирии была признана «Певицей года» на церемонии International Opera Аwards, а совсем недавно организация Opera for Peace выбрала ее своим «послом мира». В интервью Владимиру Дудину (ВД) певица рассказала о бешеном темпе оперной индустрии и своих азартных поисках настоящей Кармен.
ВД Минувший сезон принес вам много триумфов и пышных церемоний. Как выдерживаете столь раннее испытание славой?
АА Было много всего, но я к этому так привыкла, что у меня ощущение, что ничего особенного и не происходит, для меня это уже обычный режим работы. Времени на осмысление происходящего не остается, тут же возникают новые задачи. На самом деле ничего не изменилось по сравнению с тем периодом, когда я впервые спела Кармен в Лондоне, учась в Молодежной программе. Я та же самая Айгуль, только работаю больше. После спектаклей возвращаюсь к нормальной жизни, живу как все артисты. Да, сегодня меня узнает больше людей, но возрастает и ответственность. Появилось ощущение, что за тобой все время наблюдают, от чего не всегда комфортно. Такова цена, приходится считаться с этим. Всем интересна моя личная жизнь, а все мои отношения – это отношения с работой. Слухи обо мне множатся. Чем больше узнают, тем активнее хейт со стороны, соответственно, больше страхов у меня самой. Многим молодым артистам на вопрос, как я борюсь со стрессом, отвечаю, что количество стрессов увеличивается с каждым днем. Никому же не важно, что у тебя был бессонный перелет. Это давно забытый миф, что певцы высыпаются перед спектаклем, вкусно едят, соблюдают тишину и спокойно после этого идут петь. Темп жизни и требования оперной индустрии таковы, что мы должны существовать зачастую в экстремальных условиях. Приходится работать над тем, чтобы не реагировать на негатив. Но позитивного, впрочем, больше.
ВД Далеко не каждому дебютному альбому достается имя собственное, а вам повезло, что ваш первый диск – именной.
АА С идеей именовать этот диск Aigul выступили мои директора в Decca и Питер Гелб, решившие в один голос, что это имя – редкое для Европы. Была идея назвать альбом Moon Rose, как переводится мое имя, но утвердили все же Aigul. Признаюсь, этот диск я записывала с воспалением легких, не могла говорить в тот момент, чудом каким-то справилась. Сеансы записей продолжались по четыре часа, тяжелый был период.
ВД Программа Aigul составлена из арий любимых героинь и героев?
АА Была выбрана концепция моего творческого портрета за последние годы: благодаря этим оперным партиям я вокально росла. Каждая из ролей – важный для меня этап, давший большой импульс в движении вперед. Розина в «Севильском цирюльнике» проявила меня как комическую актрису; Шарлотту в «Вертере» Массне я мечтала петь с тех пор, как впервые услышала запись трансляции 2014 года из Метрополитен-оперы с Йонасом Кауфманом. Я влюбилась в эту оперу, но никогда не думала, что мне доведется исполнить эту партию с самим Йонасом. Шарлотта показала, что я могу петь и играть драматические роли. Кармен – это, конечно, хорошо, но не хочется оставаться певицей одной роли. В партии Ромео я дебютировала на Зальцбургском фестивале в концертном исполнении «Капулетти и Монтекки» Беллини, это была моя первая брючная партия. Сейчас в моем репертуаре оперы бельканто и французских композиторов, но на будущее запланировано много новых интересных партий, я нахожусь в предвкушении. Мой график расписан до 2031 года. А сезон Кармен подходит к концу.
ВД Мировая оперная индустрия давно не сталкивалась с феноменом такой неутомимой Кармен, как вы, называющей это «50 оттенков Кармен».
АА Да, начиная с сентября прошлого года было восемь разных постановок – в Мюнхене, Берлине, Нью-Йорке, Лондоне, Арене ди Верона, Глайндборне, Вене, и вот сейчас осталась последняя, в Неаполе. Потом я вернусь уже только в апреле на возобновление «Кармен» в Ковент-Гардене, после чего она будет появляться раз в сезон, а в каком-то из сезонов ее вообще у меня не будет. В нынешнем сезоне появится больше итальянской музыки, а за бельканто уже не спрячешься, это не Кармен, где только страсти, где можно и актерством прикрыться, – поэтому в вокальном плане мне ее несложно петь, зато в эмоциональном она отнимает очень много энергии.
ВД Не было момента перегорания в «Кармен»?
АА Наверное, все-таки нет. Каждый режиссер привносил что-то новое, интересное в трактовку образа. Проблема была только в том, что не все режиссеры были одинаково хорошо подготовлены. Вот тогда наступало мое разочарование, много сил уходило на то, чтобы самой делать роль, искать свои краски. «Кармен» была и совсем современной, в постановке Дзеффирелли это был период Муссолини, потом события переносились в 1960-1970-е. Вследствие этих переносов во времени менялись и обстоятельства «смерти героини»: «умирать» приходилось по-разному.
ВД Среди множества версий «Кармен» у вас появилась самая любимая?
АА В данный момент это постановка Франко Дзеффирелли в Вероне, самая классическая, масштабная. На сцене было человек пятьсот – хор, актеры, танцоры фламенко из Мадрида, солисты, восемь лошадей, ослы, – столько всего происходит. Эту грандиозную постановку надо смотреть много раз, чтобы насытиться, в ней масса деталей, которые за один раз не заметишь. В следующем году надеюсь снова быть в Вероне, где будут отмечать 150-летие оперы «Кармен» и 30-летие постановки Дзеффирелли. В этом году послушать меня в спектаклях впервые прилетали мои педагог и мама – сначала в Неаполь, на «Марию Стюарт» Доницетти, потом в Верону. Мама впервые увидела меня на европейской сцене, оценила масштаб работы после последнего спектакля в Неаполе, когда все поздно закончилось, потом был ужин, а рано утром, поспав часа три, я умчалась на поезд, чтобы в десять утра быть на репетиции в Вероне, длившейся до часа ночи. И так было три дня подряд. Увидев весь спектр моей работы, мама поняла, почему иногда до меня невозможно дозвониться.
ВД Как вы думаете, почему мировая премьера «Кармен» провалилась?
АА Бизе опередил свое время: в этой опере женщина играла с мужчинами, а не наоборот, как происходит в большинстве опер. Это произвело фурор на публику. Я изучала эту историю и поняла, что примерно в то же время во Франции началось движение суфражисток, боровшихся за свои права. «Кармен» до сих пор сохраняет репутацию довольно провокативной оперы, а кое-где на нее существует и своего рода табу. Я же считаю ее идеально написанной оперой. Не люблю слово «идеальная», но в «Кармен» каждый инструмент оркестра действительно отвечает за какое-то чувство или персонажа. Кроме того, каждый номер в этой опере – хит. Бизе еще и облагородил образ главной героини. У Мериме она абсолютно беспринципная, на мой взгляд, антипатичная. У Бизе – самый честный персонаж, никому не обещает, что останется с ним навеки, а если влюбляется, то искренне, потом перегорает, переключаясь на другого. Эту оперу можно интерпретировать по-разному и очень сложно испортить – музыка все равно берет свое, какой бы отвратительной ни была постановка. Кармен – уникальный персонаж, к ней тянутся и мужчины, и женщины, и в то же время ее ненавидят. Женщины – потому что многие не могут быть, как она, ее поведение слишком свободно. Даже сейчас такая женщина в обществе будет раздражать: делает что хочет, верна одной себе. А мужчины тянутся к ней, потому что хотят ей обладать, но не могут: она абсолютно своевольна.
ВД Судя по столь пламенной отповеди, вы сейчас немного и о своем характере рассказали?
АА Как сказать… Частично я ее прекрасно понимаю, и мне импонирует психология Кармен, я продолжаю ее изучать. Но самое интересное наступает в тот момент, когда мне кажется, что я ее разгадала, а она, как в Хабанере, упархивает словно птица, и я снова оказываюсь в поиске того, что она такое. Кармен нужно проживать, ее нельзя просто отрепетировать. Лишь пятьдесят процентов репетиций, остальное – жизнь в моменте. Каждый раз, когда выхожу на сцену, я не знаю, какая у меня сегодня будет Кармен: игривая или роковая, агрессивная, тяжелая или порхающая. На одном из спектаклей я громко засмеялась после того, как пропела сцену гадания, когда Кармен вдруг увидела свое будущее. Я засмеялась смерти в лицо: «Ну, что ж, я принимаю это, значит, последние дни проживу, как захочу». Финальные сцены подтверждали ее фразу «свободной родилась, свободной и умру». Каждый раз нахожу в Кармен что-то новое, ведь я вольный башкир, и для того, чтобы творить, мне нужна творческая свобода.
ВД То есть надоесть Кармен не может?
АА Я готова ее петь и петь. Сейчас вот только возьму небольшую паузу, мне будет интересно снова взглянуть на нее через четыре месяца, после «Нормы» в «Ан-дер-Вин» в постановке Василия Бархатова, где Норму поет Асмик Григорян, а Поллиона – Фредди де Томмазо, и «Марии Стюарт» в мадридском Королевском театре в новой постановке Дэвида МакВикара. Надолго забрасывать «Кармен» не хочется: заскучаю по музыке.
