Релизы
Цикл фортепианных сонат Бетховена в истории музыки подобен высочайшему горному пику, покорить который мечтает каждый амбициозный пианист: успешное восхождение по лестнице из 32 ступеней может стать ключевым моментом биографии, magnum opus всей жизни. Те же, кому удается не только исполнить, но и записать все сонаты, оставляют в истории своеобразный слепок собственной исполнительской индивидуальности, наглядно демонстрирующей как сильные, так и проблемные стороны музыканта. Бетховен — композитор, невероятно «требовательный» к пианисту в своих сочинениях, и сонаты его, подобно чувствительной фотопленке, безжалостно высветляют все слабые стороны той или иной трактовки.
Выдающийся музыкальный критик Андрей Хитрук в одной из своих рецензий назвал Михаила Лидского «диссидентом за роялем», подчеркнув парадоксальность его интерпретаций и репертуарных предпочтений. Настоящим подвижничеством можно считать, к примеру, осуществленный им релиз всех фортепианных сонат Мясковского, сложных в восприятии даже для профессионалов и оттого крайне редко исполняемых. На первый взгляд, дистанция между сонатами Мясковского и Бетховена непреодолима, но поклонники пианиста догадывались о том, что их ждет: музыкант неоднократно исполнял бетховенский цикл на разных площадках. Последовавшая запись сонат как фиксация масштабного свершения в этих обстоятельствах вполне закономерна. Из-за пандемии проект осуществлялся на протяжении четырех лет, а финальная точка была поставлена лишь в ноябре 2023 года. Запись велась в студии Академии хорового искусства имени В. С. Попова, и звукорежиссеры (Елизавета Михайлова и Андрей Семенов) проделали большую работу над тембровым балансом в условиях далекого от идеала инструмента (что заметно только искушенному слушателю).
Важнейшая черта исполнительского стиля Лидского — глубокий и бескомпромиссный нонконформизм направленный в первую очередь, против шаблонного ощущения комфорта у слушателей, привыкших к уютному миру стандартных интерпретаций. Трактовки пианиста неизменно яркие и спорные, они восхищают одних меломанов и кажутся неубедительными и надуманными другим: все зависит от личного вкуса и опыта. В данном релизе эти качества раскрылись в полной мере. Так, в бесконечной дискуссии о точности воплощения бетховенского фортепианного текста Лидский принимает сторону пуристов, требующих внимания к любому авторскому указанию, однако интерпретация этих указаний пианистом столь же подчеркнуто субъективна, сколь и последовательно системна: сторонники исторически информированной школы могут найти здесь пространство для критики. Аналогично — и темповые решения: пианист подчеркнуто сдержанно-неторопливо исполняет многие сонатные allegro и финалы, но вместе с тем активно использует едва ли не романтическое rubato в других случаях. Наконец, отточенная выверенность тембровых красок сочетается с подчеркнутой эмоциональной сдержанностью на грани холодности в некоторых лирических темах. Эти несочетаемые, на первый взгляд, элементы в интерпретации Лидского неожиданно соединяются в целостную концепцию: его Бетховен в своей фортепианной ипостаси — композитор конфликтный, «некомфортный», вызывающий слушателя на интеллектуальный поединок, отвергающий поспешные компромиссы. Знакомство с такой интерпретацией едва ли возможно в формате музыкальной паузы «для удовольствия», оно требует вдумчивого слушательского анализа и напряженной умственной работы, преодоления инерции собственного восприятия.
Тридцать две сонаты Бетховена, дополненные в рамках этого релиза Andante favori и Фантазией ор. 77, расположены волей пианиста в хронологическом порядке — как музыкальное странствие по бетховенскому фортепианному миру на пути к его познанию. Запись всех сонат Бетховена подобна подвигу, совершив который, исполнитель невольно отходит в сторону. Дальнейший путь должны преодолеть уже мы, его слушатели.
