Без промахов

Наблюдая за конкурсными баталиями в первую очередь хочется воскликнуть как минимум трижды «браво» всем причастным к организации столь значимого мероприятия в эпоху пандемии. Во-первых, за сам факт проведения, во-вторых, за сохранение достаточного количества участников, и в-третьих, за широту «международности» представителей разных стран.

Другой позитивный момент – выраженное стремление конкурсного судейства сохранять и поддерживать лучшие традиции мирового скрипичного исполнительства: высокую культуру звука, интонационное качество игры, благородство самовыражения, осмысленность, цельность интерпретаций. Высокая планка в этом смысле была обеспечена строгой системой предварительного отбора: из более трехсот заявок к очным турам были допущены лишь двенадцать участников. Из них десять предстали перед авторитетным жюри – крупнейшими представителями мирового скрипичного сообщества: Михаилом Копельманом, Владимиром Спиваковым, Борисом Кушниром (он судил дистанционно), Дзедзи Хаттори, Джули Рид-Йебоа.

Несмотря на молодость, конкурс обрел высокий статус, зарекомендовав себя неоспоримыми результатами. Достаточно вспомнить лауреатов предыдущих лет (2016 и 2018) Даниэля Лозаковича и Марию Дуэньяс – молодых музыкантов, чья исполнительская карьера сегодня развивается на мировом уровне. Ну, а что же сегодняшние конкурсанты?

Как на любом творческом состязании, на конкурсе Спивакова палитра участников была самая разнообразная. Среди скрипачей, принявших участие в соревновании, были и опытные концертанты, и те, кто только вышел на международную сцену, а также и совсем юные, кому лишь недавно исполнилось шестнадцать лет. В этом смысле наблюдать за разворачивающимися событиями было очень интересно.

В первую очередь, конечно, хочется отметить невероятный прогресс скрипачей из стран Азии. И здесь речь пойдет не только о данном конкретном скрипичном соревновании, но о тенденции в целом.

К примеру, если в 1970-1990-х годах конкурсные выступления скрипачей из Кореи, Китая и Японии в большинстве своем сводились к техницизму, отличались однообразным жестким звучанием, то к 2000-м годам наметилась тенденция вдумчивой работы над красочностью и содержательностью скрипичного тона, стилистикой исполнения, сформировался глубокий интерес к изучению традиций скрипичного исполнительства России и Европы (чему во многом способствовали наши педагоги). Сегодня же их творческое развитие достигло таких высот, что с ними стало сложно конкурировать.

Не было «длинного смычка»? Он теперь у них есть, практически у каждого. Не было разнообразных интерпретаций? Теперь их становится все более интересно слушать. Вспомним, например, исполнение Первой фа-минорной сонаты С.Прокофьева на втором туре XVI Международного конкурса имени П.И.Чайковского скрипачом из Южной Кореи (обладателемтретьей премии) Донгюнем Кимом…

Не менее впечатляюще прозвучал «Дивертисмент» И.Стравинского на уфимском конкурсе в интерпретации корейской участницы Джевон Ви. Идеи и образы этого непростого сочинения скрипачка зримо воплотила многоцветием средств выразительности, феерической красочностью тембров и потрясающей живой «спонтанностью».

Об эмоциональной выдержке скрипачей из Кореи, Японии и Китая не стоит и говорить – она всем очевидна. В чем здесь секрет? В традициях восточной философии? В высокой конкуренции среди своих? В особой государственной политике, направленной на развитие национальной культуры? Вероятнее всего, все вместе. Вследствие ли природной эмоциональной устойчивости, или в силу иных, неизвестных нам причин, но на сегодняшний день факт остается фактом: скрипачи из Кореи, Японии и Китая обладают высокой точностью интонации, что в конкурентной атмосфере скрипичного конкурса – сильный аргумент.

Проблема интонации является, пожалуй, самой наболевшей из всех других для каждого, кто когда-либо держал в руках скрипку, альт, виолончель или контрабас. Всем известно, что играть чисто на струнных инструментах непросто. Но, думается, пора уже отмести в сторону этот факт, как оправдательную причину промахов, случайных неточностей и откровенных интонационных провалов.

Да, сложность в этой сфере никто не отменял, но, возможно, шансы воспитать потребность играть чисто повысятся, если быть более требовательным к ученикам с самых первых шагов, если перестать поощрять лауреатскими званиями и всевозможными премиями «музыкальные», но фальшивые и с ошибками выступления, если перестать действовать неграмотно с педагогической точки зрения, нагружая способного ученика слишком сложной программой, когда он к ней совершенно не готов.

Премия за некачественное выступление вызывает привыкание к такой «победе», формирует ложные ориентиры и лишает возможности профессионального прогресса в будущем, а непомерно завышенная программа подрывает его нервную систему, что, конечно, никак не может способствовать стабильности на взрослых конкурсах. На эту проблему сегодня необходимо обратить пристальное внимание как педагогам, готовящим конкурсантов, так и членам жюри.

Выступление с некачественной интонацией не является музыкальным… В этом смысле очень грустно было наблюдать на конкурсе игру россиян: мелкие и крупные текстовые срывы, интонационные промахи, «оркестровая» интонация (характерное явление, со временем развивающееся у музыкантов, работающих в оркестре, – широкие полутоны, когда все повышенные ноты в сольном исполнении звучат слишком низко). Особенно хорошо заметной становится разница качества интонации, когда в конкурсной очередности сразу за музыкантами из Кореи и Японии на сцену выходит кто-то из россиян. Больно и очень жаль, но факт остается фактом: в финале конкурса скрипачей Владимира Спивакова мы не увидели наших исполнителей. И вынуждены, к сожалению, признать, что это справедливо.

А ведь наши музыканты талантливы! Все, кто принял участие в состязании, обладают яркими интересными дарованиями. Прекрасно звучали лучшие из наших, отмеченные денежными наградами и специальным призом «Надежда»: Юлия Смирнова, Арсения Сибилёва, Александра Вайссбеккер… Но финал все же разыграли между собой Джевон Ви (Южная Корея), Чиса Китагава (Япония) и Элиас Дэвид Монкадо (Германия). Все трое имеют солидный международный исполнительский опыт, как конкурсный, так и концертный, и обладают разными творческими индивидуальностями.

Джевон Ви – утонченная, изящная, очень музыкальная. Стиль ее выступлений на конкурсе был красочным, выразительным, разнообразным. Чиса Китагава – исполнительница выраженного виртуозного плана. Ее сильная сторона – высочайшая техничность. Это качество скрипачки из Японии знакомо российскому слушателю по ее выступлениям на XVIМеждународном конкурсе имени П.И.Чайковского (2019).

Элиас Дэвид Монкадо производит впечатление скрипача «мыслительного» направления. Его интерпретации отличались стройностью форм, продуманной линией драматургии, работой со временем, выверенностью, ясностью каждой фразы. Разумность, порой граничащая со строгостью, наблюдалась и в «Поэме» Шоссона, и даже в «Интродукции и рондо-каприччиозо» Сен-Санса. Столь глубокая осмысленность исполнительских задач вызывает уважение, однако, думается, трактовкам Монкадо иногда не помешала бы некоторая доза «неправильности», творческой свободы, отчего его выступления только выиграли бы. С другой стороны, может быть, именно повышенное чувство меры и обеспечило конкурсанту завидную стабильность на всех этапах.

На третьем туре наиболее ярко выявилась разница исполнительских качеств финалистов, поскольку все три конкурсанта выбрали для выступления с оркестром одно и то же произведение – Скрипичный концерт П.Чайковского. При этом о какой-либо «острой» борьбе в финале говорить не пришлось.

Первой участнице – кореянке Джевон Ви не хватило ни психологической устойчивости, ни физических сил, ни способности охватить целиком форму концерта. Третий тур, пожалуй, был единственным неудачным из всех предыдущих ее выходов на сцену. Выступление финалистки из Японии Чисы Китагава отличалось звучностью, атлетичностью, смелостью, но ей зачастую не хватало чувства меры: почти постоянная, преувеличенно страстная вибрация и обилие чувственных глиссандо вряд ли уместны в этой музыке. Немало нелогичного наблюдалось и в других деталях.

В этом смысле Элиас Дэвид Монкадо выиграл у обеих своих конкуренток. Ему хватило всего: и эмоциональной устойчивости, и технической стабильности, и озвученности, и чувства меры. А смелость и воодушевленность подачи сделала его победу очевидной.

Что ж, конкурс завершен. Он был и интересным, и поучительным, и наводящим на размышления. Каждый участник здесь ставил свои задачи и стремился решить их в конкурентной атмосфере. Кто-то демонстрировал будущие перспективы, кто-то использовал возможность укрепить исполнительскую стабильность, а кто-то показывал закаленный «в боях» уровень музыкантского мастерства, претендующий на победу.

Оглядываясь на десятилетия назад, невольно задумываешься о том, насколько сильно все изменилось… Увы, времена расцвета отечественной скрипичной школы давно канули в Лету. Но, как известно, история развивается по спирали, и, возможно, однажды все вернется в совершенно иной форме, которую сегодня мы и не представляем. Но если это произойдет, то очень нескоро.

А сегодня нам стоит уже оставить годами взлелеянную горечь об утраченном великом прошлом и смиренно продолжить путь учения мастерству – с чистым сердцем, с чистого листа. Ведь все гармонично в мироздании: когда-то все учились у нас, а теперь, возможно, пришло время и нам «сесть на школьную скамью»?..