Бутерброд с Бизе

Старейший фестиваль в Казани имеет свою нишу в культурной повестке страны. Татарский академический государственный театр оперы и балета имени Мусы Джалиля всегда готовит что-то вкусное для этого проекта. И если прошлогодняя открывавшая фестиваль постановка «Ивана Сусанина», отдающая дань великому соотечественнику, вызвала дискуссию, то в этот раз организаторы начали с не совсем привычного шаляпинского репертуара – с «Кармен». И хоть с известным русским басом эту оперу мало что связывает – одной из первых сценических работ Федора Ивановича была эпизодическая роль капитана Цуниги, – был более весомый повод выбрать для открытия именно эту партитуру: в 2025 году исполняется полтораста лет с момента первого исполнения легендарного произведения Бизе. Поэтому завершить празднование своего 150-летия театр решил передачей эстафеты. В честь двойного юбилея Казанская опера обновила свою постановку, пригласив команду из Италии в лице подмастерья Франко Дзеффирелли режиссера Марко Гандини, художника-постановщика Итало Грасси и художницы по костюмам Анны Биаджотти.

Взяться за музыкальную часть новой версии «Кармен» пригласили заслуженного артиста России дирижера Большого театра Антона Гришанина. И звуковое оформление оперы вышло очень аккуратным и изящным. Гришанин пошел, как изначально кажется, по методу наименьшего сопротивления – в точности исполнил предписания композитора, не отклоняясь от указаний в партитуре ни на йоту. Но если задуматься, такого Бизе давно не было слышно. Речь даже не о динамических и артикуляционных решениях, а больше о темпах. За последние десятилетия «Кармен» значительно ускорилась. И после всех галопирующих исполнений возвращение дирижером-постановщиком изначальной размеренности звучания звучит как проще и чище, так и свежее. Похожую тактику избрала в 2023-м парижская «Опера комик», но даже там не удержались от того, чтобы поддать жару в хоре четвертого акта Les voici! В казанской же постановке на фоне замедления темпов ярче выделилась «Цыганская песня» из второго акта. Гришанин, вместо уже привычного полетного танца, сделал, как то написал Бизе, постепенный разгон от вкрадчивого andante до буйного неудержимого presto, позволяя режиссеру интереснее развить мизансцены. Да и само звучание оркестра в этих темпах раскрылось по-другому: хоть в тутти баланс был на любителя, более прозрачные места разворачивались в зале стереофонически. Слушатель сам волен выбирать, на чем фокусировать свое внимание, а исполнители очень ясно и выверенно раскладывают перед ним свои партии.

Возвращаясь к визуальной составляющей: она жила этим же принципом. Хоть массовка и была привычно разделена на группы, с ними поработали интереснее: вкупе с приподнятым выше привычных десяти градусов арьером, по ощущениям делающим уклон сцены чуть ли не отвесным, многоплановая многоярусная расстановка людей превращала зрелище во фрактальный швейцарский сыр, где по каждой из трех координат пространства происходят свои маленькие личные истории, складывающиеся в тот самый дух разгоряченной испанской толпы. В остальном же опера выглядит весьма ортодоксально. Гандини, можно сказать, перенес на казанскую сцену с Арены ди Верона постановку своего наставника. Похожие костюмы, похожая сценография, похожие текстуры декораций, похожие роли в толпе. Единственное значимое отличие – перестановка музыки последнего антракта после открывающего хора последнего акта, что дало возможность хореографу Надежде Калининой поразить гостей еще раз за спектакль. Но и это решение перекочевало в оперу по наследству из предыдущей версии Татарского театра оперы и балета, делая новую постановку еще более конвенциональной.

 

На этом фоне еще ярче проявилась извечная изюминка фестиваля – сборные актерские составы. В оба премьерных дня исполнители основных ролей кардинально отличались, поэтому счастливчики, сумевшие купить билеты на два вечера подряд, могли выбрать артистов себе по душе. Так, в первой версии в партии Кармен блистала солистка Мариинского театра Екатерина Сергеева. Ее голос заполнял весь зал снизу доверху, оставаясь при этом достаточно ярким и подвижным, чтобы иногда гипнотизировать и завораживать им, а иногда резать навахой. Однако ее актерская интерпретация впечатляла меньше: Кармен в исполнении Сергеевой не была роковой цыганкой, а получилась истеричной девочкой-подростком, которая вместо американских горок страстей скорее усадит тебя на эмоциональные качели – образ вышел несколько прямолинейным и плоским. Ближе была солистка театра «Новая Опера» Анастасия Лепешинская. Несмотря на идентичную сценографию, никогда не знаешь, что она вытворит дальше; благодаря отыгрышу и подаче звука ощущаешь в ней некую тайну, азарт разгадать которую берет верх. И такая актерская работа кажется более правильной, хоть вокально Лепешинская все же уступает, особенно в точности и подконтрольности вибрато.

Среди исполнителей партии Дона Хозе же выбор очевиден: египетский тенор Рагаа Эльдин хоть и выцеливал зрителей ружьем, постеснялся прострелить зал своим голосом, вечно прикрывая и ужимая звук, из-за чего господин офицер получился немного гнусавым и тихим. Зато солист Мариинки из первого состава Ахмед Агади сделал с партией все возможное. Через его интонации и оттенки голоса действительно можно проследить, как добропорядочный бригадир постепенно сходит с ума от своих чувств и решается на убийство; в последних сценах ты все сильнее вжимаешься в кресло с каждым новым его вопросом. Интереснее ситуация с исполнителями роли Микаэлы. Гульнора Гатина создала приземленный и простой образ. Ее весьма сдержанная эмоциональность и скромные повадки выступали как бы камертоном, на фоне тихонько сходящего с ума Агади. Венера Протасова же поначалу вообще не впечатлила: здесь не до эмпатии – нужно для начала услышать бедную Микаэлу, похороненную где-то под пластами хора и оркестра. Но наступает момент ее арии в третьем действии – и сомнения насчет мискаста улетучиваются: это уже не просто молитва, а неистовая мольба. И первоначальная возлюбленная Хозе становится даже интереснее его самого, и скорее хочется наблюдать за ее молчаливым противостоянием Кармен.

Такой разноплановой получилась не только сама постановка, но и весь фестиваль. ТАГТОиБ создал для своих гостей множество точек притяжения: это и выставка, посвященная истории театра и проекта в фойе театра, и цикл образовательных лекций в Национальной библиотеке Татарстана, первую из которых прочитала музыковед из Санкт-Петербурга Наталья Кожевникова. А сама «Кармен» пусть и не стала вычурным изысканным деликатесом, но простым и аппетитным бутербродом с клюквенным вареньем, какие и любил Шаляпин.