Чего не слышат короли

Хэмпсон, практик и теоретик, филантроп и исследователь, успел поучиться у великих, поработать с легендами и сам стать легендой. Его дискография насчитывает больше полутора сотен записей, а исполненными партитурами можно, наверное, вымостить путь от Земли до Луны несколько раз. Помимо таланта и невероятной работоспособности Хэмпсон знаменит умением и желанием говорить о музыке, помогать ее услышать в общественно значимом контексте, воодушевлять молодых артистов. Эмиссар песни как формы искусства, Хэмпсон не чурается ни сложного академического репертуара, ни популярного эстрадного – глубину и смысл он находит там, где они могут быть, а не там, где общественное мнение велит искать. В молодости Хэмпсон собирался стать дипломатом, но в итоге занялся делом, которое сам считает более полезным и осмысленным: делает слышимым то, что должно быть услышано. В этом Пизарони – его верный ученик и последователь, но при этом совершенно автономный артист новой формации, влюбленный в театр и готовый решать сложные режиссерские задачи, с голосом, наиболее выигрышно звучащим в студии.

В последнее время оба артиста начали регулярно приезжать в Россию: Хэмпсон уже в третий раз за пять лет дает концерт в Москве, Пизарони успел не только выйти в концертах, но и, например, поучаствовать в премьере «Ариоданта» в Большом и в Фестивале Дмитрия Хворостовского в Красноярске.

No Tenors Allowed – это не фиксированный набор концертных номеров, а энциклопедия романтических оперных дуэтов и арий для низких голосов, из которой солисты выбирают нужные для конкретного выступления с оркестром или под рояль, плюс подборка из американских мюзиклов, которые тоже, в зависимости от обстоятельств и выбранных аранжировок, исполняются с микрофоном, без микрофона либо не исполняются вовсе.

Москве повезло особенно. Хэмпсон решил вспомнить вердиевского Макбета, которого было списал в архив, Пизарони снова и с новой силой замахнулся на вердиевского же Филиппа из «Дона Карлоса»; а еще оба были готовы веселиться сами и веселить зал (чему немного мешало отсутствие супертитров) – половину второго отделения заняли мюзиклы и оперетта.

При беглом взгляде программа выглядит собранной по тривиальному хронологическому принципу: от Моцарта через Легара к Коулу Портеру; если присмотреться, то она (как и все в концерте) не так проста. Сперва «Свадьба Фигаро», в которой идеи свободы и противодействия доминирующему общественному строю хорошо спрятаны; затем «Дон Жуан», вроде бы исключительно о плотской любви, но если прислушаться – то об уважении; потом «Пуритане» Беллини – вой­на ­где-то далеко, а прямо сейчас нужно решить, поступить по совести или радостно дать сопернику умереть. Дальше кульминация – вердиевский блок, который открывается увертюрой из «Набукко» и прерывается антрактом после дуэта Restate из «Дона Карлоса». Во втором отделении к галерее сюжетов о социальной ответственности добавляется портрет узурпатора Макбета, интермеццо из «Манон Леско» Пуччини (всех неудобных – в ссылку), выходная ария графа Данило из «Веселой вдовы» Легара (ради любимой родины он, как мы помним, исключительно кутит на ее деньги) и блок мюзиклов, в котором доминируют сочинения Коула Портера (а он, как мы помним, был гомосексуалом). Второе дно есть даже у задорнейшего дуэта Anything You Can Do из мюзикла Ирвинга Берлина Annie Get Your Gun, который певцы подают как дружескую перепалку при абсолютном взаимном признании: номер заводной и очень смешной, но если вспомнить сюжет мюзикла, то он о том, как мужчина и женщина соперничают и борются за равноправие (и женщина принимает решение проиграть).

Сейчас Хэмпсон снова на пике вокальной формы, его инструмент слушается его безусловно. У него на службе не только гибкий голос с богатым светлым тембром, но и выразительный язык тела. Вместе с Пизарони они творят настоящий оперный театр, выращенный из музыки и прочитанного музыкой слова. При этом они, разумеется, не партизанствуют и фиги в кармане не держат – просто не скрывают актуальности произведений, создававшихся как актуальные и на такое понимание рассчитанных. И точно никому не мешают получать от концерта удовольствие. С ними заодно и Российский национальный молодежный симфонический оркестр под управлением Михаила Татарникова, работающий изумительно слаженно и явно от души.

Молодые оркестранты (больше всех поражает валторнистка Аида Насибова, соло которой в дуэте Il rival salvar tu dei… Suoni la tromba из «Пуритан» Беллини прозвучало с изумительной бережностью и красотой) полны энтузиазма. Должно быть, поэтому почти все номера играются полным составом оркестра – что по-настоящему уместно звучит только в музыке, написанной в расчете на микрофон у солиста, – упускать возможность поучиться у таких артистов, да и просто побыть с ними на одной сцене, очевидно, не хочет никто. И вот ­они-то явно ловят и каждый жест, и каждый нюанс, и каждый акцент во фразе: когда Макбет голосом Хэмпсона уверенно делится опытом тирании, когда пуритане спорят о долге и чести, когда вернувшийся из разоренной Фландрии Родриго ди Поза и король Филипп ищут и не находят возможности говорить о свободе. «Король ничего не слышал, не бойся», – успокаивает Хэмпсона-­Позу несгибаемый Филипп неожиданно тяжелым и весомым голосом Пизарони. В самом деле, это не страшно; страшно, если не услышали в зале.