Делийские каникулы

Хореограф выпускал премьеру в бенефис Элены Корнальбы – итальянской балерины, два сезона (с 1887 по 1889 год) работавшей в Мариинском театре. Судя по описаниям современников, танцовщица обладала крепкой техникой, уверенным апломбом, неплохим прыжком, но не блистала там, где нужно было играть на сцене. История же в либретто предполагает большие страсти и страдания. Дочь небесной богини (у Петипа ее, кстати, звали Элла; в Нирити она превратилась уже в редакции Легата) теряет свой талисман. Его находит охотящийся в лесу молодой махараджа Нуреддин. Мгновенно влюбившийся индиец отказывается отдать звезду девушке, понимая, что как только она получит свое сокровище назад, то сбежит. И Нирити, ­вообще-то заинтересованно поглядывавшая на красавца, приходит в полное отчаяние и собирается убить себя; тут Нуреддин возвращает талисман и собирается умереть от разбитого сердца. Девушка оценивает глубину чувств и остается с ним на земле навсегда, а звезда улетает в небеса. Эти эмоцио­нальные перепады, судя по всему, Корнальбе не удались, и критики, писавшие о премьере, высказали свое недовольство новой постановкой разным образом. Поклонники итальянки писали, что балет низкосортный, но Корнальба прекрасна как никогда. «Непоклонники» тоже ругали спектакль, но еще и морщились, что прима совсем не может ничего изобразить. Главной претензией оставалась вторичность: в репертуаре уже давно была «Баядерка» Мариуса Петипа, и новый «индийский» балет отчетливо ее цитировал. Кроме того, в сюжетных поворотах наблюдалось сходство и с другими балетами мэтра (в «Дочери фараона» героиня, бежавшая от преследователя, пыталась «самоубиться» точно таким же образом – прыгнув в речку). В общем, критика приняла «Талисман» холодно. Однако, когда главную роль получила Варвара Никитина, интонации слегка изменились. Когда же Нирити стала танцевать Матильда Кшесинская, с упоением изображавшая все страсти, никому в голову более не приходило сказать ­что-то дурное о хореографии. То есть, видимо, проблема была ­все-таки скорее в несоответствии исполнительницы главной партии на премьере общему эмоционально яркому стилю балета.

Почему существование «Талисмана» остановилось в 1926-м – необъяснимо. Именно этот спектакль был внесен революционной властью в список дозволяемых, тех, что не противоречат новому мировоззрению, и все же после того выпускного ленинградской школы его в театре не возобновляли. Знаменитое же па-де-де было поставлено Петром Гусевым уже после Великой Отечественной, в духе новой мужской виртуозности, развивавшейся в ХХ веке.

Па-де-де не оказалось в нынешнем бурятском спектакле, потому что хореограф Александр Мишутин старался стилизовать балет XIX века, а не XX. Стилизовать, но не реконструировать. Научная реконструкция – такая, как была проведена Сергеем Вихаревым в Мариинском театре при работе над «Спящей красавицей» и «Баядеркой», в принципе невозможна: в Гарвардском архиве, где хранятся все сокровища Николая Сергеева, в начале прошлого века вывезшего из России подробные хореозаписи нескольких балетов Петипа (в этом архиве работают все исследователи и реконструкторы), к «Талисману» относятся ровно три документа. То есть от балета практически ничего не сохранилось. Поэтому Мишутин (выпускник Московской академии хореографии, вот уже более двадцати лет занимающийся педагогической и постановочной работой в Японии) пошел тем же путем, что и Пьер Лакотт, сотворивший в свое время «Дочь фараона» и «Марко Спада», – он поставил балет «в духе Петипа». Естественно, что для этой своей работы он использовал мотивы из сохранившихся и прославленных балетов, надо сказать, очень аккуратно и точно подойдя к работе.

Мишутин называет себя «Дригоманом» – поклонником одного из самых мелодичных композиторов, что служили Мариинскому балету в XIX веке. Клавир «Талисмана» несколько лет назад нашел в Падуе японский историк балета Кендзи Усуи, оркестровка была поручена Юрию Кожеватову и Зурабу Надареишвили, и результат тоже можно назвать аккуратным и точным. Оркестр, ведомый Георгием Албеговым (прошлогодний выпускник Санкт-­Петербургской консерватории выступает с пятнадцати лет, когда он впервые встал за пульт симфонического оркестра в родном Владикавказе), был внимателен к танцующим артистам и при этом не забывал создавать сияющую и нежную музыку, а не «сопровождение». Собран музыкальный текст был под версию 1909 года, которая короче оригинала. Но решение понятно: в наше время трудно представить себе тот театр, что решился бы поставить в репертуар четырехактный балет с прологом и эпилогом. Нынешний «Талисман» представляет собой балет трехактный и позволяет горожанам спокойно разъехаться по домам на общественном транспорте.

Все важное – в наличии. От сцены, когда повелительница небесных духов Амравати (Анастасия Цыбенова) отправляет свою дочь Нирити (Елена Хишиктуева) на Землю на каникулы, поручая богу ветра Вайю (Баир Жамбалов) за ней присматривать до финального хэппи-энда история идет бодро, при этом на танцах никто не экономит. Замечателен ансамбль небесных духов (двенадцать танцовщиц в «шопеновских» пачках) – это напоминание об эпохе более поздней, чем большие балеты Мариуса Петипа. Кажется, еще немного, и из-за кулис выглянет Михаил Фокин. А потом начинается путешествие в прошлое, перелистывание великих страниц – эффектный вылет бога ветра и его вариация. Это отсылка к версии Николая Легата, где эту партию танцевали виртуозы – Вацлав Нижинский, покорявший публику летучим своим прыжком, и Петр Владимиров, который умудрялся летать не только сам по себе, но и с сидящей у него на плече Кшесинской. Первая картина «на земле», где действие происходит в доме деревенского ткача, предъявляет нам как нежный дуэт сына ткача (Вячеслав Намжилон) с его невестой (Маргарита Эрдыниева), так и «этнический» танец крестьян. Тут все по строгим правилам построения большого балета: счастливая парочка простолюдинов составляет контраст главной паре, в жизни которой ничего не будет ясно и просто. Ну и, конечно, «индийский» танец так же условен, как и все «восточные» танцы в балетах Петипа, не ездившего на Восток, – так и в дни премьеры 1889 года один из рецензентов ехидно заметил, что пляски местного народа сильно напоминают лезгинку.

Разумеется, следующая картина открывает нам площадь, и расклад здесь сильно похож на тот, что присутствует в «Баядерке»: махараджу (Булыт Раднаев), только что влюбившегося в Нирити, собирается женить на своей прекрасной дочери Дамаянти (Баярма Цыбикова) царь Дели (Сергей Бородин). Герой, конечно, – махараджа, но махараджа Лахора, а в окрестности Дели попал, заблудившись на охоте (­вообще-то, между городами 425 километров, но это Петипа тоже не смущало), и на чужой земле может быть или союзником (зятем), или врагом. Отказываясь от Дамаянти, Нуреддин провоцирует схватку охраны делийского правителя и своей собственной свиты, и вот тут очень жаль отсутствующей сцены, где сражающихся разделяла живая огненная река, возникающая по воле бога ветра. Но понятно, что ни в одном театре такой роскоши не позволит пожарная служба. Меж тем в этой сцене есть отсвет «Лебединого озера»: когда Нуреддина собираются женить, в фонтане является видение Нирити. И, конечно, не забыть нам и «Баядерку» с ее танцем «Джампе» – ансамбль девушек цитирует его достаточно отчетливо.

Далее мы получаем привет от «Корсара». Перед нами уже рыночная площадь, где торгуют всем, в том числе и прекрасными женщинами. И нам достается необходимый комический эпизод: бог ветра, принявший облик смертного, вместе с этим обликом получает и человеческие слабости – и потому напивается до потери контроля над собой. Тут надо особо отметить актерское мастерство Баира Жамбалова: героические танцовщики нечасто обладают таким замечательным чувством юмора и чувством меры в юморе, как этот артист. Его пьяный Вайю гомерически смешон, но не пошл. Это работает на строгую стилистику спектакля.

Артисты театра, выступавшие в условиях срочной замены (за сутки до показа заболела уже прилетевшая в столицу Анна Петушинова, выдвинутая на «Золотую Маску» за лучшее исполнение женской роли, и ее мгновенно заменила Елена Хишиктуева), продемонстрировали славную выучку, дисциплину и то упоение танцем, что не всегда появляется на сцене в наше время, а уж в «экзаменационных» условиях фестиваля особенно. Отлично выступили три танцовщика, каждому из которых досталось немало работы: Баир Жамбалов, Булыт Раднаев и Вячеслав Намжилон помнили и о виртуозности нашего времени, и о хороших манерах века девятнадцатого. Замечательно царственна и изящна была дочь царя Дели – Баярма Цыбикова просто выточила свою героиню из парадной классики высшего качества. Кордебалет, превращавшийся то в крестьян, то в воздушных духов, в кашмиров, браминов, баядерок, невольниц и в бенгальские розы, в каждом эпизоде выглядел убедительно и заслуживает отдельных аплодисментов. Театр создал спектакль, который точно останется в истории балета, и исполнил его наилучшим образом.