Динара Алиева: Верди, Пуччини – мои кумиры

31 января – новая сольная программа солистки Большого театра, приглашенной солистки Венской государственной оперы и Латвийской национальной оперы Динары Алиевой (ДА). Сегодня она – признанный мастер, певица широчайшего репертуарного диапазона и высокой культуры. Специально для «Музыкальной жизни» примадонна рассказывает Евгении Кривицкой (ЕК) о концепции концерта и размышляет о сути вокального искусства.

ЕК Динара, вы посвятили свой концерт памяти Дмитрия Хворостовского. Вы были лично знакомы?

ДА Уход такого певца, как Дмитрий Хворостовский, – огромная потеря. Не буду оригинальна: для меня, как и для многих, его кончина стала личным горем. К этому невозможно было быть готовой. Тем более, что все, кто знал о болезни, были уверены, что Дмитрий еще останется с нами. Но все случилось слишком быстро… Мы неоднократно пели с Хворостовским в разных концертах, я участвовала в цикле «Хворостовский и друзья». И, как и все, попадала под его обаяние. Точнее, даже не обаяние, а поток доброй энергетики, которой он наполнял все вокруг и вдохновлял всех своих друзей. Несомненно, даря столько окружающим, он расходовал себя. Ведь все питались его жизнелюбием, увлеченностью. У него был такой добрый и искренний азарт к жизни, ко всему новому. Это тоже «подзаряжало» всех вокруг… И еще мне становится невыносимо тяжело, когда думаю о его семье. Если нам, его коллегам и друзьям, столь тяжело пережить его уход, то насколько эта потеря невосполнима для его родных?.. Он был так необходим как супруг, отец, сын! Понимаю, что утешить его близких невозможно, но, может, его семья сможет почерпнуть какие‑то силы, зная, как много людей не только ощущает их утрату, как собственную, но и переживает за них, оставшихся без Дмитрия в этом мире.

ЕК Вы выбрали для выступления в КЗЧ только Верди и Пуччини. Почему так строго? В прежних программах рядом с классикой были и блюз, и оперетта…

ДА Мемориальный характер концерта как раз и продиктовал обращение к такой академичной программе. Все‑таки джазовые и мюзикловые композиции привносят характер шоу, развлечения. Мне же хотелось сосредоточиться исключительно на опере, причем обратиться к эталонным образцам этого жанра, к которым я причисляю оперы этих великих итальянцев. Оперы, фрагменты которых вошли в программу, – это квинтэссенция оперного искусства. Арии, включенные в концерт, не просто моя любимая музыка, но и подлинная антология тембровых и технических красот в репертуаре для сопрано. Обращение к этим партиям в таком их сочетании – это определенный рубикон. А я стремлюсь в каждом сольном выступлении брать новый рубеж. Сейчас же надеюсь создать действительно яркие интерпретации во многом благодаря таланту Массимо Дзанетти.

ЕК Вы придирчиво выбираете партнеров по сцене – певцов, дирижеров. Чем вас привлек Массимо Дзанетти? Вы уже выступали с ним?

ДА Я давно слышала о Массимо Дзанетти как о первоклассном дирижере, в первую очередь оперном. И год назад я участвовала вместе с Дзанетти в постановке Элизабеты Курир оперы «Трубадур» Верди в Театре Реджо – Королевском оперном театре Пармы (Teatro Regio di Parma) в рамках фестиваля Верди. Это знаменитый фестиваль, который проходит в двух городах, связанных с Верди, – в Парме и в Буссето. «Трубадур» был финалом фестиваля. Элеонора в постановке Курир оказывается в эпицентре военных действий. Такое видение мне чуждо, но вся эта военизированная тематика, мрачная атмосфера постановки – это сейчас «модный тренд», таких режиссерских концепций нынче много. Однако, самым запоминающимся была не режиссерская трактовка, а реакция членов местного Клуба любителей Верди. Это такое элитарное собрание меломанов, досконально знающих вердиевские партитуры. Они ходят в театр всю свою жизнь, знают каждую ноту, приходят на премьеры с партитурами, и если что‑то, по их мнению, не так, то могут освистать и «забукать» певца так, что потом в себя прийти сложно. Из-за этих консерваторов-знатоков выступления в Парме многие певцы считают гораздо более ответственными, чем даже в Ла Скала и любом другом театре.

ЕК И каково же было ваше «столкновение» с этими знатоками Верди?

ДА Меня и певицу меццо-сопрано из Албании Энкелейзу Шкозу (она исполняла Азучену) принимали хорошо. Но повод поволноваться у меня все же остался. Дело в том, что когда я репетировала с маэстро Дзанетти, я, позабыв об этих особенностях пармской публики, решилась петь вставные ноты, которые у Верди не написаны, но в традицию исполнения давно входят. Тебальди, Кабалье их вставляли в арии для красоты, для того, чтобы показать богатство тембра и технические возможности голоса. И после того, как на репетиции я спела свою партию с этими нотами, Массимо Дзанетти мне так доверительно сказал: «Динара, я не советую вам что‑то добавлять, у вас и так всё красиво получается. Лучше не надо, здесь это не любят». Я, конечно, сильно задумалась, буквально ночь не спала, но наутро решилась петь как привыкла. И в итоге меня приняли без единого возмущения! А это дорогого стоит – позволить себе вольности в Парме и не быть освистанной. Это впечатляющий опыт!

После Пармы под управлением Массимо Дзанетти я еще пела партию сопрано в Реквиеме Верди в Линце, в знаменитом Брукнер-хаусе. И вот теперь по моему приглашению он будет дирижировать концертом в Москве. Знаю, что итальянская опера, и в первую очередь Верди, – это исполнительский «конек» Дзанетти. А моя любовь – и Верди, и Пуччини. Так что эта программа вся состоит из музыки самых любимых нами с маэстро оперных классиков.

ЕК Если продолжить тему дирижеров – кого бы вы еще выделили, среди повлиявших на вас маэстро?

ДА Выделить сложно. Ведь мне везет работать с первоклассными музыкантами! Преклоняюсь перед Юрием Темиркановым. Не раз выступала с маэстро и его великолепным оркестром в Петербурге. Разумеется, каждый концерт с Госоркестром и Национальным филармоническим оркестром – это счастье. Оркестры такого уровня – единичные явления, уникальные не только в российском, но и в мировом масштабе! Мой кумир среди западных дирижеров – Даниэль Орен.

Когда я сообщила, что еду в Грецию, чтобы принять участие в конкурсе исполнителей, посвященном Марии Каллас, греческий посол немедленно дал указание выдать мне визу, заявив, что я – реинкарнация Марии Каллас.

С этим маэстро я работала уже не раз, в Италии, в Израиле, в России, и убеждена, что он входит в пятерку лучших дирижеров мира. Он выдающийся мастер, харизматичный человек, под его управлением оркестр звучит совершенно особенно. Таких, как Даниэль Орен, знаменитостей, а также восходящих звезд я стремлюсь показать москвичам на созданном мною в столице четыре года назад фестивале Opera Art. Опера в концертном исполнении и в формате гала-концертов – вот главная тематика фестиваля. Я приглашаю друзей со всего мира, известных музыкантов и новые для Москвы имена, и все вместе мы воспеваем (в прямом и переносном смысле) оперное искусство. Вот, на прошедшем в прошлом году фестивале Opera Art я выступала с латышским дирижером нового поколения Янисом Лиепиньшем. Он очень тонко чувствует оркестр и обладает большим дирижерским талантом. У себя на родине, в Риге, в его творческом багаже немало оперных постановок в Рижской опере. И я всегда радуюсь, когда удается познакомить москвичей с новыми именами. Кстати, с Даниэлем Ореном Москва познакомилась тоже благодаря его участию в моем фестивале. Так что я всячески стараюсь расширять кругозор столичных слушателей.

ЕК Позади 2017‑й год. Чем он вам запомнился – какие события вы считаете самыми знаковыми в ушедшем году?

ДА Начало года было всецело посвящено второму фестивалю Opera Art. Признаюсь честно, этот фестиваль дался нелегко. Некоторые задумки сорвались прямо перед началом фестиваля. И причины тому самые объективные: общая экономическая нестабильность повлияла и на финансирование фестиваля. Хорошо, что есть артисты, которые идут на компромиссы, урезают аппетиты, для которых важнее музыка, чем гонорар. Но, несмотря на все трудности, фестиваль состоялся и был вполне внушителен: два концертных исполнения опер («Ласточка» Пуччини и «Трубадур» Верди), два гала-концерта, один из которых был посвящен юбилею моего педагога, профессора Светланы Григорьевны Нестеренко, а второй гала – с замечательным баритоном Владиславом Сулимским, и, наконец, камерный вечер из лирики русских композиторов, который мы представили с пианисткой Любовью Венжик.

Летом я расширила географию гастролей – впервые выступала в Национальном оперном театре в Китае. В Пекине была новая постановка оперы «Русалка» Дворжака, где я исполняла главную партию. И это была увлекательнейшая работа и интереснейший опыт. Одну из своих любимых партий – Виолетту в «Травиате» Верди – исполняла в Гамбургской опере.

Участвовала в очень интересных опен-эйр проектах. Первым был летний музыкальный фестиваль на острове Маргит в Будапеште. Этот красивейший остров в центре Будапешта – практически как ботанический сад. И в окружении прекрасной зелени на опен-эйр сцене была очень интересная постановка «Трубадура». Другой опэн-эйр был в небольшом уютном тосканском городке Лаятико, где на сцене открытого театра Teatro del Silenzio совместно с Андреа Бочелли я пела перед огромной аудиторией. И это было выступление в интереснейшем месте, которое является потрясающим свидетельством любви артиста к своей родине и популяризации своего родного города.

Лаятико – это поселок в центре Тосканы, между Пизой и Флоренцией, откуда Бочелли родом. В 2006‑м году усилиями певца в его родном городке был сооружен уникальный театр под открытым небом – Teatro del Silenzio, что в переводе с итальянского – «Театр молчания». Такое название дано неспроста – 364 дня театр пустует и только 1 день в году театр принимает слушателей. Только раз в году Андреа Бочелли дает в Лаятико один концерт, на который приглашает коллег-друзей со всего мира, и зрители съезжаются тоже со всей Европы. В 2017 году такой концерт состоялся 3 августа. И собрал почти 8 000 зрителей. Театр расположен на живописном холме за которым создано искусственное озеро. Во время концерта оно подсвечивается и благодаря этой игре света приобретает совершенно волшебный вид.

Запоминающимся было выступление на Днях памяти Марии Каллас в Афинах. Это уже не первое мое участие в концертах памяти знаменитой оперной дивы. Не буду скромничать: греки меня любят. Как‑то перед одной из моих поездок в Грецию у меня возникла проблема с визой. Для выяснения обстоятельств я отправилась лично в Греческое посольство в Москве. У меня поинтересовались, с какой целью я еду в страну. Когда я сообщила, что еду в Грецию, чтобы принять участие в конкурсе исполнителей, посвященном Марии Каллас, греческий посол немедленно дал указание выдать мне визу, заявив, что я – реинкарнация Марии Каллас. Ну, а если серьезно, на концертах памяти Каллас я стремлюсь не просто петь, а проживать каждую арию. Именно так жила на сцене Каллас. Ведь она буквально перевернула исполнительскую традицию тем, что даже концертные исполнения превращала в мини-спектакли. И последний концерт в Афинах был особенно важен для меня. В нем я собрала основной репертуар, который в свое время исполняла Мария Каллас. В первом отделении звучал Верди, во втором – Пуччини. И сейчас практически такая же программа стала мемориальной в честь Дмитрия Хворостовского.

ЕК Многие любовались вами в новогоднюю ночь на телеканале «Культура». Вам интересно было сниматься вместе с маэстро Спиваковым?

ДА Владимир Теодорович – один из самых уважаемых мною дирижеров. Каждое выступление с ним – это праздник. Вообще, сотворчество с такими музыкантами – это счастье. Сейчас певцы, да и артисты других специальностей, часто признаются, что наш труд – самоотверженная, порой требующая даже самоотреченности, работа. Причем, работа не только над партиями, текстами, но и постоянная работа над собой. Ведь артист должен быть в хорошей физической форме, а это – каждодневный упорный труд. Зато, когда чувствуешь отдачу от зала, любовь публики, этот энергообмен, который складывается в моменты, когда удается увлечь зал, – вот это совершенно волшебно. А еще стоит многого – общение и совместная работа с такими мастерами, как Спиваков. Такие музыканты одним обликом, манерами, кругозором вдохновляют и заряжают невероятной энергетикой!

ЕК А как вы сами встретили Новый год? Есть ли традиции, как отмечать этот праздник?

ДА Во встрече Нового года я не оригинальна: стараюсь встречать с семьей. Тем более, как только появляется возможность побыть с родными – предпочитаю именно семейное времяпровождение. Ведь я мама шестилетнего сына, и сейчас наступает такой возраст, когда очень многое закладывается. Я чувствую, как нужна сыну и при малейшей возможности тороплюсь заниматься им. Однако, пока что принадлежать семье и дому, как бы этого ни хотелось, не удается. Вот и этот Новый год я практически провела на сцене: 31 декабря и первые дни января пела в «Богеме» Пуччини на сцене Берлинской государственной оперы.

ЕК После выступления в Москве где вас можно будет услышать?

ДА Пока всех планов не раскрою. Буду петь Елизавету в опере «Дон Карлос» Верди и в новой постановке оперы «Богема» Пуччини на сцене Большого театра. Представлю серию концертов из произведений русских композиторов в Пражском концертном зале Рудольфинум с Чешским филармоническим оркестром. Намечено мое участие в «Отелло» Верди в опере Франкфурта. И уже активно думаю над следующим фестивалем Opera Art. Хоть фестиваль и проводится раз в два года, но, учитывая, что музыкантов планируется привести из самых разных стран, подготовка требуется очень заблаговременная. Ведь время пролетает очень быстро!