Персона
Солист МАМТ Дмитрий Ульянов (ДУ) исполнил роль Ивана Хованского в премьере оперы «Хованщина» Мусоргского в постановке культового режиссера Каликсто Биейто на сцене Оперного театра Женевы и рассказал об этой работе Владимиру Дудину (ВД).
ВД Для того чтобы работать с режиссером Каликсто Биейто, имеющим репутацию скандалиста, нужно иметь, наверное, крепкую психику, большую закалку и опыт. Это ваш случай?
ДУ Я участвую уже в третьей его постановке в Женевской опере, все три — русские оперы. Мы встретились на «Войне и мире» Прокофьева, потом была «Леди Макбет Мценского уезда» Шостаковича и теперь «Хованщина» с теми же постановочной командой и дирижером — аргентинцем Алехо Пересом, чудесным музыкантом, очень эмоциональным и грамотным, доверяющим и любящим певцов. Мы без проблем сработались и с режиссером, оказавшись на одной волне. Когда мы только начали репетировать, он объявил, что я ему нужен на все три постановки.
ВД Как бы вы охарактеризовали режиссерский стиль Биейто?
ДУ Это всегда острые углы и полная вседозволенность на сцене. Для него главное — эмоции и взрывная энергетика. Он не сторонник точной мизансцены, и когда помощники режиссера пытаются зафиксировать какие‑то точки, он говорит: «Ни в коем случае. Вот Дмитрий чувствует эту сцену, знает, что здесь делать. Его абсолютное право и желание двигаться так, как диктуют его эмоции и музыка». Он отдает на откуп наполнение сцены, доверяясь твоему актерскому нутру. Разумеется, какие‑то важные технические моменты он закрепляет, какие‑то выявляются в процессе репетиций и остаются как важные событийные точки, но внутри можно «плавать» свободно, как кит в океане.
ВД Такая свобода — мечта для артиста?
ДУ Если ты не готов к такому, это, конечно, может напрягать, и если привык работать по заданным рельсам, будет тяжело. Любимое же слово Каликсто — еnergy. «Look, listen, energy» — «смотри, слушай и дай энергию».
ВД Но для того чтобы получить такое доверие Биейто, нужно быть состоявшимся певцом-актером?
ДУ Да, и он всячески поддерживает это, говоря то, что далеко не всегда услышишь от режиссеров: «Посмотрите, какой прекрасный певец и артист, зачем я должен его чему‑то учить? Он все сделает сам». Главное, чтобы было выразительно, чтобы сцена заиграла в нужном направлении. Конечно, если у него в постановке нет таких составляющих, как «секс, наркотики и рок-н-ролл», как я это называю, и много бутафорской крови, то спектакль «не задался», как говорится. Биейто всегда ищет пограничные вещи, обязательно выносит их наружу, заставляет зрителя содрогнуться от отвращения, встрепенуться, делая такие вбросы, чтобы зритель точно проснулся и судорожно начал соображать, что же происходит на сцене. В «Хованщине» есть сцена, где появляется муляж трупа Сталина, а такой персонаж Кузька в нашем варианте — как некий «личный песик» Хованского, как шут возле короля — начинает пожирать мозги этого трупа…
ВД Страшно представить, что происходит в этой постановке в сцене пожара в скитах раскольников…
ДУ Локальный пожар в этой «Хованщине» происходит в сцене «Батя, батя, выйди к нам». Хованский понимает, что проиграл, ему ничего не остается, как распустить свое войско восвояси: «Идите в домы ваши…» Появляется Шакловитый, дает Хованскому зажигалку, которой тот поджигает макет Европарламента, как бы это грозно и страшно ни звучало.
ВД Чувствую, у Биейто сильно наболело, раз таким образом решил свести счеты с Европарламентом…
ДУ Да-да, он упоминал, что терпеть не может политиков. Он не раз повторял: «Мы делаем историю не про Россию, не про другую конкретную страну, мы находимся в некоем абстрактном пространстве, у нас есть некий “поезд истории”» (в Испании есть такое понятие, аналогом которого у нас является «колесо истории»). Так вот, эти колеса поворачиваются, и все снова оказывается в той же точке. Меняются люди, проходит время, а по существу в человеческих взаимоотношениях ничего нового не происходит. «Рассвет на Москве-реке» начинается со станции, некоего вокзала, где люди снуют туда-сюда, приходят-уходят, уезжают-приезжают. «Поезд истории» начинает свое движение, а в финале вагон, в котором уезжают Досифей с Марфой и Андреем, уходит в глубину, куда‑то в непонятную «светлую даль». Этот вагон толкает в неизвестность толпа людей, то есть не сам он катится, а его раскачивает и приводит в движение людская масса — главный движитель «поезда истории».
ВД Марфу в таком «антиполитическом» спектакле исполняет афроамериканка, вероятно, тоже не без умысла?
ДУ Поскольку мы играем в абстрактную историю, то это не имеет значения, все очень органично. Рэйанн Брайс-Дэвис очень эмоциональная, интересная, энергичная, яркая певица. Моя душа, конечно, желала другого, хотелось бы услышать здесь представительницу нашей школы, поскольку в памяти — трактовки Архиповой, Образцовой, Бородиной. Но в этой постановке Рэйанн была очень хороша, очень старалась и переживала, это был ее дебют в роли, и она проделала отличную работу над русским языком.
ВД Нестандартно решен и хор персидок, которые сначала выходят в черном камуфляже.
ДУ Да, Хованского выкатывает в ванне свита непонятного пола, воинство, которое можно сравнить со стражей Каддафи, у которого был, как известно, женский батальон.
ВД Однако коварный Биейто учел и такие тонкие смысловые контрапункты истории…
ДУ Да, я помню, как он что‑то говорил на эту тему, что у Хованского вот такая охрана. Дальше они начинают раздеваться. Хованский во время водных процедур пьет, курит, радуясь обнажению стражи, у которой под штанами оказываются… леопардовые легинсы, приводящие моего героя в дикое исступление. Его начинают катать в ванне по всей сцене под общее улюлюканье. Потом приходит Шакловитый и…
ВД …и приканчивает его в ванне?
ДУ Совершенно верно, вы предвосхитили мой ответ: топит его голыми руками.
ВД В женевской «Хованщине» собрался знатный русский триумвират, где кроме вас Дмитрий Головнин в партии Голицына и Владислав Сулимский — Шакловитый.
ДУ Дима и Слава — мои давние потрясающие коллеги и друзья. Где бы Слава ни появлялся, это всегда гарантирует невероятный уровень качества и мастерства, с ним работать одно удовольствие. Мы с ним многое придумывали в этом спектакле, классные идеи обсуждали. Слава играет очень страшного персонажа, который появляется везде, он даже отмывает от крови ванну, в которой меня утопил, — отмывает в момент исполнения своей арии. Он как криминальный чистильщик, который сам же кого‑то притопил-зарезал-придушил, сам же и очищает место преступления — и пошел следующий. И Дима Головнин — прекрасный друг, партнер, с которым множество спектаклей исполнили, кстати, тоже в «Хованщине» в Базеле, где он тоже пел Голицына, Хованским был потрясающий бас Владимир Маторин, а я пел Досифея. Дима — это всегда тоже невероятное мастерство, классный голос, харизма. В дни премьерных показов по местному телеканалу был репортаж, где говорилось о том, что публика непременно должна услышать нашу троицу («уникальную возможность услышать лучшие на данный момент славянские голоса»). Досифей, Хованский и Голицын — три единства: единство духа, войны и светской власти. В сцене второго акта все мы, каждый в своем одеянии (Голицын в плаще, Хованский в камуфляже, и Досифей, завернутый в ковер), пытаемся договориться, как на политических дебатах, но у нас ничего не получается. Рядом стоят флажки стран Европы и Евросоюза, и когда Хованский входит в раж, кричит на Голицына, начинает ломать их. Кстати, Досифей в исполнении Тараса Штонды весь спектакль таскает на себе этот персидский ковер как некий символ. Я думал, мы получим за это обструкцию, хотя никаких «бу» не было, все кричали «браво» на премьере, спектакль понравился зрителю. Не представляю, какая была бы реакция на подобное в Ла Скала, где забукали нашего «Евгения Онегина» в постановке Марио Мартоне.
ВД Да, вы же исполняли там Гремина. Как думаете, в чем была причина провала на премьере? Хотя фирменные «бу» миланских снобов тоже надо было когда‑то услышать.
ДУ Они, думаю, ждали красивой постановки, какую ожидают те, кто живет вечной bella vita. Дом в «усадьбе Лариных» оказался какой‑то непонятной избушкой посреди поля. Потом периодически где‑то что‑то горело, возникали какие‑то трибуны, маргинальные личности что‑то жгли в бачках. Дуэль Ленского с Онегиным была решена как русская рулетка, то есть когда очередь дошла до Ленского, он упал замертво. Для публики Ла Скала все это оказалось совсем не тем, чего ждали, — думаю, они сравнивали этот спектакль с роскошью предыдущей постановки «Онегина». Но вот как раз в сцене греминского бала появились долгожданные канделябры, люстры, красивые диваны, интересное решение с огромным воздушным красным занавесом, оставляющим Татьяну и танцующие пары в глубине… Ну а на втором и последующих спектаклях прием был более теплый. На первом спектакле была строгая чопорная публика, а на втором и следующих был зритель, который уже все отлично воспринял, и «браво» были слышны.
ВД В Ла Скала вы прежде выступали?
ДУ Нет, это был мой дебют, который прошел в целом удачно, если не считать, что мне приходилось много ездить между Женевой и Миланом. Я, честно говоря, противник такого графика, сторонник находиться на одном месте и делать одну работу. У Гремина роль хоть и небольшая, но ответственная, времени на раскачку нет — выходишь сразу с очень известной арией, и надо выдать результат на все сто.
ВД Какая акустика в Ла Скала?
ДУ Мне показалась достаточно сложной, не хватало какой‑то четкости, глубины. Там есть такие точки, где глуховато, в других не хватает объема, в третьих голос рассыпается. Обычно я так остро не реагирую на акустику, а тут пришлось приспосабливаться, искать баланс, который в итоге, конечно, нашли.
ВД Какие еще испытания ждут вас до конца сезона?
ДУ Будет «Трубадур» в Венской опере, а дальше — пора фестивалей. В новом сезоне я должен спеть Захарию в «Набукко» в июле — августе на фестивале во Франции, в Лионе будет «Борис Годунов» в постановке Василия Бархатова. Есть планы в Ла Скала, Баварской и Венской опере, в Театре Колон. В Комише опер будет премьера «Леди Макбет Мценского уезда» Шостаковича в постановке Барри Коски — состоится наша долгожданная встреча с Барри после «Золотого петушка». Будет сезон Борисов — Годунова и Измайлова, «Леди Макбет» хочет поставить и Александр Борисович Титель. Три разных постановки этой оперы будет за полгода — то еще испытание!
ВД Ну а о чем еще мечтать оперному певцу?
ДУ Да, это правда, все в движении! И слава богу!
