Финал жизни События

Финал жизни

В рамках Международного фестиваля CONTEXT. Diana Vishneva прошел показ спектакля Grand final Хофеша Шехтера

Картина мира, существование которого висит на волоске и может оборваться в любую минуту; гранитные надгробные плиты и гибкие человеческие души; гармония и хаос – все это переплетается в Grand final Хофеша Шехтера, выступившего в данном случае не только хореографом, но и автором музыки.

Финал жизни – то неизведанное, ужасное событие, которое человек может пережить лишь раз, доведено здесь до абсурда. Гениальные танцоры английской труппы снова и снова «умирают». В один миг они отключают все свои мышцы, и тела падают. Их холодно и без доли сожаления оттаскивают на край сцены, затем мертвые встают в строй, действие не останавливается ни на минуту.

Участники спектакля в Музыкальном театре имени Станиславского и Немировича-Данченко: девять танцоров, квинтет музыкантов и электронный саундтрек. Они разрывают пространство на два мира: анархичный, дьявольский, который занимает большую часть действия, и гармоничный, просветленный, который появляется лишь изредка. В эти моменты на мгновение напряженность исчезает.

Спектакль начинается с монотонного звука, колеблющегося в пределах трех тонов. Он погружает в транс. С дальнего плана сцены, окутанной туманом, выходят танцоры, напоминающие призраков. Одетые в свободную одежду, они не олицетворяют кого-то конкретно, это обобщённый образ человека. Grand final – монолог Х. Шехтера, воссоздающего мир своих страхов и переживаний, через ритмы музыки и пластику артистов балета. Тоска, насилие, гнев – те самые чувства, которые автор пережил в своей жизни. Они словно накопились в его душе, вырвались наружу с невероятной силой и воплотились в бескомпромиссных звуковых и визуальных решениях. В спектакле с отсутствующей сюжетной линией зрителям непросто подключиться к волне эмоций автора: настойчивый ритм перкуссии заставляет содрогнуться, неестественные созвучия и жёсткие ритмы пугают.

Например, сцена, где живые «играют» мёртвыми телами. Распластанных по сцене людей они заставляют танцевать: кружат по полу, заламывают им руки и ноги, создавая разные позы из классического балета, вешают себе на шею и танцуют с ними вальс. В этот короткий момент, когда появляются узнаваемые движения, возникает музыка, в которой есть мелодия! Очевидно, что Х. Шехтер говорит и о смерти классического искусства.

Квинтет в составе: скрипка, две виолончели, гитара, то вторят дьявольской электронной записи неестественных созвучий и жёстких ритмов, то исполняют человеческую музыку. Они словно ансамбль с тонущего «Титаника», не покидают сцену ни на минуту до самого конца представления, даже в условном перерыве, когда загорается свет и публика может выйти в фойе. Последнее, к слову, обозначено оставленным на авансцене «мертвым» артистом с табличкой в руках, на которой написано: «антракт». Музыканты импровизируют на разные темы и даже на русские народные, при этом так зажигательно, что публика не может не оценить душевность англичан и активно подпевает и аплодирует в ритм.

Обстановка сцены аскетична. Высокие прямоугольники, напоминающие надгробные плиты, усилиями танцоров плавно передвигаются по сцене, выстраивают коридоры. Когда в один из моментов музыка успокаивается, а танцоры стоят на коленях, опустив головы лицом к плитам, подсвеченным сверху одинокими фонарями, раздается звук похожий на хлопок, и зал резко погружается во мрак. Ощущение конца жизни. Страх.

Однако спектакль на этом не заканчивается, обстановка всё больше и больше накаляется. Ритмы стали жестче, образы – контрастней. В музыке и танце прочитываются нервные дёргающиеся движения клубных тусовок, безжалостно стирающие человечность и гармоничность. В конце постановки – сцены из жизни, которой нет в спектакле. Обступив маленькую импровизированную комнату, наполненную тёплым светом, без эмоций, но с интересом, танцовщики видят то нежно обнимающихся влюблённых, то неподвижных людей. В этом чувствуется некое катарсическое умиротворение. Хофеш Шехтер, погрузив зрителя в мертвую и страшную пустоту, все же оставляет ему надежду.

Рецензия написана в рамках проекта «Журналистские читки»

Суздалини со льдом События

Суздалини со льдом

Первый фестиваль Дениса Мацуева во Владимирской области принес много сильных ощущений

Дивный новый мир События

Дивный новый мир

Юсуповский сад стал декорацией к постановке «Мадам Баттерфляй»

Кто она такая, эта ваша Кармина Бурана? События

Кто она такая, эта ваша Кармина Бурана?

Летний фестиваль «Зарядье» завершился кантатой Карла Орфа

Инструкция к применению События

Инструкция к применению

В Екатеринбурге завершился образовательный этап проекта «пиши балет»