Персона
В старейшем музыкальном училище Москвы, в Мерзляковке (АМУ при Московской консерватории), завершился международный конкурс «Юный органист», охвативший молодых исполнителей от 10 лет до 21 года. В этом году состязание расширило рамки – туры проходили не только в Концертном зале АМУ, но и в ДМШ имени С.И.Танеева и в Прокофьевском зале Российского национального музея музыки. Конкурс сразу решает три ключевые задачи: выявление талантливых ребят, вовлечение их в профессиональную сферу и продвижение на новую ступеньку их карьеры. Об итогах конкурса, перспективах профессии и секретах педагогического мастерства Евгения Кривицкая (ЕК) расспросила одного из ведущих детских педагогов России, руководителя органного класса Мерзляковского училища Галину Семенову (ГС).
ЕК Галина Васильевна, вы 19 лет назад придумали это состязание, и теперь сложно представить жизнь начинающих органистов без этого испытания. Тем более что вы собираете представительное жюри, где сидят профессора и заведующие органными кафедрами Московской и Санкт-Петербургской консерваторий, такие известные органисты, как Рубин Абдуллин и Даниэль Зарецкий. А также педагоги, концертирующие исполнители: в этом году это Наталья Гольфарб из Саратовской консерватории, Лада Лабзина – главный органист «Зарядья», руководитель Всероссийского органного центра Наталья Ужви, гость из Казахстана, доцент Казахского национального университета искусств Салтанат Абильханова. То есть люди, от которых напрямую зависит дальнейшая судьба будущих студентов этих вузов. Вы довольны уровнем участников нынешнего конкурса?
ГС Безусловно. Конкурс был серьезный, и в нем участвовали только те, кто смог осилить программу.
ЕК У вас могут участвовать и совсем юные органисты. Какие требования предъявляются к ним?
ГС Они играют свободную программу, очерченную стилевыми рамками. В нее должны входить хоральная прелюдия эпохи барокко любого композитора, но обязательно с педальной партией – таким образом, совсем начинающие в нашем конкурсе не участвуют. Также произведение романтической эпохи или начала XX века и современная музыка. В средней и старшей группе мы сделали обязательным исполнение современного сочинения именно отечественного автора.
ЕК Как юные органисты справились с такой разноплановой программой? Зажглись ли новые звездочки?
ГС В младшей группе открытием стал Иван Лукьянов, учащийся ДМХШ «Весна» по классу Ивана Царева. Этот мальчик занимается всего второй год, уже видно, какой он перспективный, яркий, музыкальный, со своим мнением. Важно, что когда он играл Прелюдию и фугу соль минор Брунса, то показал понимание стиля, грамотные штрихи и регистровку – и тут мы оценили по достоинству работу педагога. Мальчик справился очень хорошо и получил вторую премию.
ЕК В старшую группу допускаются органисты от 16 лет до 21 года, то есть и студенты училищ, и вузов.
ГС Мы уже давно ввели такой коридор, объединивший оканчивающих училища и колледжи и студентов вузов. Было прислано восемь заявок на видеоотбор – может быть, на первый взгляд кажется, что немного. Но программа соревнования включала восемь разных произведений, и в начале учебного года трудно все это собрать. Поэтому я старалась, чтобы мои студенты уже с весны, как был объявлен конкурс, начинали потихоньку готовить намеченные сочинения. По видеозаписям мы пропустили всех, так как ребята показали хороший уровень. Кстати, все записи выложены на официальном сайте конкурса и каждый может послушать и оценить их.
Но в итоге участвовало только семь человек: девочка из Саратова заболела и не смогла приехать. Очень переживала, рыдала, но вот такие обстоятельства. Сложность программы еще усилилась тем фактом, что первый тур проходил у нас в училище, а второй – в Зале имени Прокофьева в Российском национальном музее музыки, где у них было всего по 55 минут на регистровку. А там надо было играть большую прелюдию и фугу Баха и романтику. Например, Полина Пантелеева, которая получила в этой группе второе место, взяла Вариации Листа на тему Weinen, Klagen… Она все успела: мы заранее обсудили план, и еще помогал ассистент Иван Царев, который хорошо знал этот орган. Полина – моя ученица, и я стараюсь приучать своих ребят быстро приспосабливаться к разным инструментам. Кроме того, она в прошлом году участвовала в конкурсе органистов в Саратовской консерватории, где завоевала Гран-при, играла там сольный концерт – у нее есть опыт. Она хорошая пианистка, а органом занимается только четвертый год, и уже такие результаты!
ЕК Есть такой тип педагога, у которого ученики играют потрясающе, но только пока ходят на уроки и учитель «накачивает» их. А каков ваш метод?
ГС Я приучаю их к самостоятельности. Все три моих ученика, которые участвовали в прослушиваниях «Юного органиста», делали регистровки сами. У Матвея Милованова (первое место) и у Семёна Фукалова (третье место) есть творческая фантазия, что проявилось в исполнении сочинений Юрия Буцко. Пьесы из его органных тетрадей были обязательными на третьем туре в старшей группе, и ребята их с удовольствием учили. Матвей на заключительном концерте лауреатов захотел исполнить именно Пассакалию Буцко, так что потребность в современной музыке у них есть, и они интересно ее интерпретируют – со своим отношением, слышанием.
ЕК А кроме Буцко кто еще звучал на конкурсе?
ГС Илья Дедёхин, победивший в средней группе, играл «Преамбулу» Олега Янченко.
ЕК В силу объективных условий сейчас меньше международных контактов. Как вы считаете, можем ли мы ограничиться уже накопленным опытом?
ГС Не думаю, что наша органная школа как-то сильно от этого страдает. Мы много пользовались в предыдущие годы возможностями посещения мастер-классов в Германии, Австрии, в Эстонии, куда в Таллин приезжали из Европы прекрасные музыканты.
У нас есть запас впечатлений, технических знаний. И меня радует, что у ребят есть потребность слушать записи, разные исполнения, желательно современные.
Мы обсуждаем на уроках, анализируем регистровки, артикуляционные моменты. Но делаем это осознанно, понимая, что не все подряд нужно перенимать только потому, что так играет иностранный артист. Слепого поклонения нет. Да, мы изучаем азы, базовые принципы, а дальше уже происходит самостоятельное развитие. Конечно, на конкурсах, экзаменах должно быть академическое исполнение – есть точные законы регистровки, но при этом надо исходить из возможностей тех или иных органов. Надо чутко слышать эти нюансы, корректировать правила, если того требуют технические параметры органа или акустика зала.
ЕК Среди членов жюри была доцент из Казахстана Салтанат Абильханова. Насколько развита там органная культура?
ГС В прошлом году я давала мастер-классы в Новосибирске в рамках проекта, проходившего при поддержке гранта Президентского фонда культурных инициатив. Мой ученик Илья Дедёхин тоже был приглашен – проехал по пяти городам Сибири, где участвовал в концертах. Там мы познакомились с Салтанат. Она сама получила образование в Германии, имеет дипломы концертного и церковного органиста. Вот тогда у меня возникла мысль пригласить ее в жюри «Юного органиста». Она интересный человек и музыкант, привезла на конкурс талантливого ученика, и вообще в Казахстане активно развивается органная жизнь. Есть инструменты, и не один, государство поддерживает их, и Салтанат надеется, что на следующем конкурсе она сможет пригласить наших победителей выступить в Казахстане.
ЕК У вас ведь ребята получили в качестве наград серьезные концертные приглашения?
ГС Да, победители всех трех групп выступают на фестивале в Пензе в марте. Матвей Милованов получил право на сольный концерт в Петербурге, а первые и вторые премии в младшей и средней группе смогут показать себя в Культурно-просветительском центре «Дубровицы» в Подольске, где замечательный органный зал. Матвей и Полина Пантелеева сыграют по сольному отделению в Российском национальном музее музыки, также Полина Пантелеева поедет в Печоры.
ЕК Такие серьезные площадки вам доверяют – значит, действительно у конкурса высокая репутация. А в прошлый раз тоже были такие призы?
ГС В 2021 году из-за пандемии мы проводили прослушивания онлайн, все было скромнее, и мы сделали общий гала-концерт в «Царицыно». Но в этот раз музей нас не поддержал, запросил аренду – а это баснословные деньги, нам их найти не под силу. Но, как видите, никакой катастрофы не случилось. Что касается тех площадок, которые я назвала, то они сами продают билеты на свои концерты и за счет сбора оплачивают дорогу и проживание молодым органистам.
ЕК Я правильно понимаю, что для юных органистов главное – получить опыт и навык общения с разными типами органов?
ГС Конечно, для многих ребят – событие, что они смогли познакомиться в течение конкурса с интересными инструментами. В средней группе участники второго тура играли не в училище – мы договорились с ДМШ имени Танеева, где хороший духовой орган.
ЕК В зале Мерзляковского училища стоит орган, который уже отметил юбилей – 50 лет. У него нет современных технологических приспособлений, электронной памяти, облегчающей жизнь органистов. Вы не думали его модернизировать или заменить?
ГС Два года назад мы действительно собирались осуществить апгрейд – думали немного изменить диспозицию второго мануала, сделать зетцер-комбинации. Нашелся спонсор, готовый финансировать ремонт, но международные события поставили «на стоп» этот проект: пока зарубежные специалисты не готовы с нами сотрудничать. Но наш орган помогает ребятам быстро соображать без электронной памяти, что в какой-то степени даже полезно. И между прочим, во многих европейских городках, где в церквах стоят органы, совсем не везде установлены современные инструменты. Так что это хороший опыт.
ЕК На конкурсах обычно царит дух соперничества – это полезно для артиста?
ГС Вы знаете, а у нас совершенно особая атмосфера.
Надо было видеть, как общались ребята между собой – они быстро подружились и не ощущали себя конкурентами.
Обменялись контактами, сидели вместе, слушали друг друга, радовались удачам. Это было приятно наблюдать.
ЕК Много усилий с вашей стороны, в других городах делается для того, чтобы профессия органиста стала вровень с пианистами, скрипачами… Насколько цель достигнута?
ГС Я бы сказала, что мы на финишной прямой. Все выпускники училища (а мы принимаем на специальность «Орган» с 2002 года) – профессионалы, все нашли работу по специальности, концертируют. Их рейтинг и достижения намного выше, чем у большинства пианистов, которые получают аналогичные дипломы. Сейчас во многих музыкальных школах, особенно в Москве и близлежащих областях, много органов – и электронных, и духовых. И там можно не только преподавать, но и выступать, что и происходит. Так что считаю, что усилия себя оправдали. Специальность по-прежнему штучная, только два места в год выделяется на приемных экзаменах, а пианистов, например, берут двадцать – двадцать пять. Кстати, все органисты имеют повышенный курс общего фортепиано, что позволяет им преподавать и игру на фортепиано.
ЕК Вы всю жизнь посвятили служению органу, а ваша репутация как педагога чрезвычайно высока. В чем секрет вашего успеха? Вы имеете возможность отбирать только лучших?
ГС У меня есть разные дети, но они приходят и остаются в классе, потому что им нравится аура. Я бываю иногда строга, но бываю и очень добра, и когда мы куда-то путешествуем, они понимают, что со мной легко.
Они мне все доверяют, и причину успеха вижу в том, что стараюсь видеть в каждом ученике его сильные стороны и развивать их, чтобы ребенок не боялся сцены.
Над недостатками тоже работаем, и за четыре года обучения в училище практически все ученики становятся неузнаваемыми. У одного из моих ребят, например, плохая постановка рук и слабая пианистическая подготовка. И вот я ежечасно, ежеминутно выправляю эти огрехи, не прощая ничего. Каждый урок я не боюсь начинать сначала, если ученик что-то не усвоил сразу.
