События
В истории музыки было два Гайдна – братья Михаэль и Йозеф. Младший, Михаэль, писал духовные сочинения, симфонии и оказал значительное влияние на Моцарта. Старший, Йозеф, наряду с последним и с Бетховеном, вошел в золотую тройку венских классиков, создав гигантское количество сочинений и заслужив добродушное прозвище «папаша Гайдн». Этими фактами не удивить ни музыковедов, ни исполнителей – равно как и то, что оба брата ничуть не уступали друг другу в гениальности (просто кому-то повезло больше). Однако сочинения Йозефа Гайдна в концертах звучат намного чаще, чем Михаэля, и его творчество по-прежнему требует широкой публичной огласки – отдельных концертов, состоящих исключительно из его произведений, или «братского» вечера, где слушателю можно было бы предложить сравнить опусы одного и другого. Оркестр «Виртуозы Москвы» и вокальный ансамбль Arielle решили пойти другим, более концептуальным путем: на концерте в зале «Зарядье» они объединили музыку Михаэля Гайдна с Моцартом и их современником Георгом Пастервицем – композитором, у которого невольно «украли» имя.
Начали с Моцарта, с которым Гайдна-младшего связывала не только дружба, но и театральная, выражаясь современным языком, коллаборация: в 1767 году они написали музыку к сценической пьесе «Обязанность первой заповеди» – Моцарт (ему было 11 лет) сочинил первый акт, а Михаэль второй. В «Зарядье» творчество Вольфганга Амадея было представлено двумя ранними сочинениями. В Адажио и фуге до минор для струнных «Виртуозы Москвы» изящно сливались в единое смычковое целое: дирижер Ариф Дадашев выстроил необходимые жанровые, темповые и динамические контрасты, подчеркнув оперный генезис сочинения. Впрочем, ему этот двухчастный цикл кажется даже слегка авангардным: «Для меня это произведение буквально перепрыгнуло через века: некоторые гармонии и фразы звучат так, будто это было написано в начале XX века». Прозвучавшая следом Симфония № 28 Моцарта – одна из визитных карточек «Виртуозов»: коллектив с Владимиром Спиваковым записал ее на диск вместе с «Коронационной мессой» еще в 1989 году. Под управлением Арифа Дадашева оркестр поймал похожую легкость, полетность, изящество, исполнив цикл словно на одном дыхании.
Главного виновника вечера – Михаэля Гайдна – «Виртуозы Москвы» презентовали уже вместе с вокальным ансамблем Arielle, которым руководит хормейстер Эльмира Дадашева, супруга дирижера: семейный тандем лишь усилил благостную и возвышенную атмосферу вечера. Хорал Der Christ auf Golgotha bey dem Tode Jesu c первых же звуков напомнил самые скорбные страницы баховских «Страстей»: голоса вокалистов и оркестрантов бережно поддерживали друг друга в передаче печальных интонаций, заставив задуматься о влиянии духовной музыки Баха на Гайдна-младшего. А праздничный, ликующий Te Deum, созданный по заказу императрицы Марии Терезии, – о влиянии Генделя: энергичный темп, тональность ре мажор, торжественный характер сочинения отсылали к знаменитой «Аллилуйе» из оратории «Мессия». Но и без каких-либо аллюзий оба произведения Михаэля Гайдна претендовали на то, чтобы называться шедеврами своего времени, которые сегодня нам еще предстоит оценить.
Завершил концерт в «Зарядье» Реквием – и не Моцарта, и не Гайдна, а малоизвестного и фактически забытого австрийского композитора Георга Роберта фон Пастервица. С этой партитурой связана почти детективная история: долгое время ее причисляли перу Михаэля Гайдна и даже включили в официальный каталог его произведений. И только во второй половине нулевых музыковеды обнаружили, что авторство принадлежит Пастервицу. Путаница возникла из-за журналиста Олафа Крона, который нашел рукопись Реквиема, переписанную с «оригинала» Гайдном, – и посчитал, что именно Михаэль, словно вдогонку Моцарту, написал Реквием. Любопытно, но дирижер Вернер Эрхард еще в 2005 году передал «Виртуозам» копию манускрипта как опус Михаэля Гайдна – она ждала своего часа, и на концерте в «Зарядье» оркестр под управлением Арифа Дадашева наконец восстановил историческую несправедливость. Уже в первой части, Kyrie, стало ясно, почему эту партитуру можно причислить и к Гайднам, и к Моцарту, и даже к ранним романтикам. Пастервиц словно заглянул в будущее и создал «постмодернистский» сплав классико-романтического стиля, в котором было все, кроме индивидуального авторского голоса, – возможно, поэтому этот Реквием и «повесили» на Михаэля Гайдна. Впрочем, оркестр «Виртуозы Москвы» и вокальный ансамбль Arielle преподнесли его публике как самый настоящий бриллиант, найденный в археологических раскопках, намекнув на то, что возрождать нужно не только музыку младшего Гайдна.
