Релизы
Несложно представить состояние опероманов в тот момент, когда он видит на одной обложке сразу двух своих колоратурных фаворитов – сопрано Эрин Морли и тенора Лоуренса Браунли. Их голоса на протяжении почти двух десятилетий остаются олицетворением чистого наслаждения пением – сияющим звуком, безупречной техникой, олимпийской свободой безграничного дыхания, головокружительным полетом и просто эйфорией, наконец. Сорокапятилетняя уроженка Солт-Лейк-Сити и пятидесятидвухлетний выходец из городка Янгстаун в штате Огайо, Эрин и Лоуренс росли в разных социальных условиях с разными возможностями, но любовь к пению у обоих родом из счастливого детства. Браунли рос в глубинке в многодетной рабочей семье афроамериканцев, где пели, разумеется, все, но отец разглядел в сыне, четвертом из шестерых детей, вокальный талант. Эрин родилась в семье врача и скрипачки, и оба родителя не могли не расслышать, с какой легкостью даются ей верхние ноты, которые она может держать невообразимо долго. Мать учила ее играть на скрипке, приговаривая, чтобы та вела смычок так, чтобы струна пела, а азам пения дочь учил отец, хоровик-любитель, игравший на тромбоне и фортепиано.
Сегодня и Эрин, и Лоуренс выросли в образцово-показательных лирико-колоратурных сопрано и тенора. Но если у Лоуренса уже четко очерчены границы амплуа, пусть они и довольно широки (от барокко до виртуозных вершин бельканто, но вряд ли когда‑нибудь Калаф и Радамес), то голос Эрин производит впечатление до сих пор растущего, хотя в целом певица очень бережет качество своих обретенных владений, примерно как ее героиня Альцина в одноименной опере Генделя. Оперный союз Эрин Морли и Лоуренса Браунли возник при этом совсем недавно, и произошло это на «Волшебной флейте» Моцарта в Мет в постановке Саймона Макбёрни под управлением Натали Штуцман, где Эрин пела Памину, а Лоуренс – ее возлюбленного Тамино. С программой «Золотой век» нового дуэтного альбома у певцов запланирован тур по Америке и Европе, и не исключено, что он приведет к новым совместным оперным дебютам.
Голоса Эрин и Лоуренса действительно можно сравнивать с драгоценными камнями, измеряя их в каратах. На обложке своего первого совместного альбома Эрин с ее фарфоровой матовостью лица в белой меховой горжетке льнет сбоку со взглядом снизу вверх к вальяжно стоящему тенору во фраке с бабочкой, напоминая время «Великого Гэтсби»: у этих героев явно бурный роман – роман с оперой. Ну, и предуведомление, что нас ждут обольстительные любовные дуэты. Умилительно читать сегодня Россини, который в 1858 году замечал: «Увы нам, мы потеряли наше бельканто». Что уж говорить сегодня нам, сирым и убогим? Однако сегодня не только «не все потеряно», но природа нет-нет да и выдаст партию каких‑нибудь юных самородков-виртуозов из каких‑нибудь уголков даже России, хотя дефицит, конечно, налицо. Изначально в программу Golden Age планировалось включить намного больше музыки, начав с Генделя и Пиччинни, что, бесспорно, сильно обогатило бы ее. Но ограничились часовой программой из слишком хорошо известного репертуара, за редким исключением: например, добавили оперу «Марино Фальеро» Доницетти, откуда арию Фернандо Di mia patria o bel soggiorno поет Браунли, да дуэт Катерины и Смита Ils verront si je mens из «Пертской красавицы» Бизе. В остальном это «Дон Паскуале» и «Дочь полка» Доницетти, «Граф Ори» Россини, «Лакме» Делиба, «Искатели жемчуга» Бизе и даже «Риголетто» Верди. Она охватывает период в шесть десятилетий от «Графа Ори» (1828) до «Лакме» (1883) – французские и итальянские оперы, в том числе постановки итальянцев в Париже («Граф Ори» и «Дочь полка»). Им бы сюда, конечно, не оркестр Мюнхенского радио под управлением Ивана Репушича, который играет формально, строго по регламенту, а что‑то потеплее, почувственнее, позатейливее, потому что местами возникает впечатление присутствия на конкурсе на замещение вакантной должности. Больше всего он похож на крепкую балетную поддержку двух assoluta. Голоса же сопрано и тенора, с их инструментальностью, струнностью вибрато, грацией ведения линии, чувственностью артикуляции и эталонным чувством меры, сливаются идеально, позволяя вдоволь насладиться золотом оперы.
