События
В первый вечер на сцену ГБКЗ имени Салиха Сайдашева вышла греческая команда – дирижер Михалис Иконому и пианистка Теодосия Нтоку, чтобы исполнить Третий фортепианный концерт Сергея Прокофьева и Пятую симфонию Петра Чайковского.
Так случилось, что оба исполнителя, хотя и гастролировали в России, с Государственным академическим симфоническим оркестром Республики Татарстан выступали впервые.
«И все же на этот концерт я ехал очень подготовленным, – признался Михалис Иконому. – Я пересмотрел столько видео с выступлениями этого замечательного коллектива под управлением его главного дирижера, великолепного маэстро Александра Сладковского!..»
Для Иконому музыка – не только искусство, но и точная наука, сродни математической. Он выверяет свое эмоциональное состояние до малейших нюансов, полагая, что к душевным порывам и эмоциональным связям с оркестром и слушателями вполне применим закон физики: при резонансе частота возбудителя становится равной собственной частоте колебательной системы, тогда и только тогда амплитуда колебания становится максимальной. Именно это и произошло в Казани, по словам Иконому: «Госоркестр Татарстана – определенно, один из лучших оркестров, которым я когда-либо дирижировал. Кроме их бесподобной и страстной игры я бы отметил их невероятную чуткость к дирижерскому жесту».
В программу первого вечера вошли два произведения русских композиторов: таково было условие организаторов фестиваля, которое охотно приняли исполнители. «Мы, греки, считаем русских композиторов своими учителями, – уточнил Иконому. – Я как музыкант, дирижер и композитор сам многое взял от Шостаковича и Чайковского. Но сегодня как исполнитель я бы охотнее поставил в свою программу в связке произведения Моцарта и Малера».
Теодосия Нтоку остановила свой выбор на Третьем фортепианном концерте Сергея Прокофьева. Музыковеды часто называют это произведение квинтэссенцией яркого стиля композитора. Драматически уравновешенная, классически осведомленная, эмоционально гибкая Нтоку наполнила модернистскую музыку Сергея Прокофьева сочными экспрессивно-ироническими оттенками, создав атмосферу живой импровизации в диалоге с татарстанскими симфониками. Суматошный диалог между фортепиано и оркестром, прерывающийся несколькими яростными, диссонирующими сбоями перед властным приходом в ля минор, пианистка выдала на внутреннем нерве, без каких-либо внешних эффектов. Ее пальцы неотрывно летали по клавиатуре, в то время как сама она хладнокровно и безэмоционально возвышалась над роялем.
Ее кумир, учитель и друг Марта Аргерих, исполняя сложные пассажи Третьего фортепианного концерта Прокофьева, так же точно позволяет пальцам летать над клавишами, но при этом соблюдает почти идеальную синхронность техники и эмоционального драйва солистки, которые не спешит публично демонстрировать Нтоку. Но при этом абсолютно все акценты и аккорды невозмутимой пианистки высвобождают почти ужасающую динамику заложенной Прокофьевым упруго-атлетической мощи фортепианного техницизма. «Марта, безусловно, оказала на меня огромное влияние, но все же она совсем по-другому играет Прокофьева, – комментирует Нтоку. – В этом концерте, как мне кажется, скрыта мощная эмоциональная энергия, которая пробуждает трансцендентальное в отношениях солиста и оркестра. Это нельзя скопировать у другого исполнителя. И я получила огромное удовольствие от мастерства музыкантов ГАСО РТ, исполняя этот концерт».
А во втором отделении Михалис Иконому превратил пеструю, массивную, растянутую, зловеще-мрачную с неоднозначно трактуемым финалом Пятую симфонию Петра Чайковского в пронзительно-трепетное лирико-драматическое произведение, в котором повествуется о мучительно-ожесточенной борьбе в душе героя.
Этот opus 64 татарстанские оркестранты не единожды проживали в различных интерпретациях. У маэстро Сладковского он обретал черты героики, свойственной Бетховену и Малеру. Страстный импульс струнных и судьбоносная страсть деревянных духовых в его прочтении рисует образы противостояния человека и неминуемого рока. Михалис Иконому развернул вектор страдания в глубины сознания. Для него оркестр – не инструмент, а живой партнер, с которым ведется незримый миру диалог. И если, например, грек Теодор Курентзис, получавший профессиональное образование в Петербургской консерватории, делает процесс строительства музыкальной формы зримым и выпуклым, уделяя внимание пластичности рук, то грек Михалис Иконому, освоивший мастерство дирижера в Бостонском университете, во главу угла ставит умение эффективно взаимодействовать с музыкантами и интерпретировать музыку, вкладывая в нее свой личный смысл и эмоции.
Иконому не просто проживает музыку Чайковского, он сам становится этой музыкой – трагической и светлой одновременно, полной то безбрежной печали, то победного торжества. И оркестр сопереживает дирижеру, откликаясь на его экспрессию.
Наблюдая за тем, как дирижирует Иконому, вы сразу все понимаете не только о его музыкальных способностях, но главным образом о его психике и характере. «Для меня хороший дирижер оркестра – это тот, кто движением рук и глаз может воспроизвести точную звуковую картину, которая в данный момент у него в голове, одновременно выступая в качестве общего эмоционального компонента триптиха “создатель – исполнители – зрители”, – поясняет маэстро. – Но, к сожалению, мир полон музыкантов, размахивающих палочками направо и налево и выдающих себя за дирижеров».
Возможность поработать с разными дирижерами помог обрести музыкантам ГАСО РТ удивительную многогранность, гибкость и стилистическое разнообразие в звучании. Встреча с Иконому – это еще один шаг в совершенствовании их мастерства. На этот раз инструменты татарстанских симфоников наполнились мягким лиризмом, причудливо сочетающимся с саркастическими оттенками.
Впрочем, высокая планка, заданная на открытии фестиваля греческими музыкантами, – не уникум для проектов ГАСО РТ. А Международный фестиваль имени Сергея Рахманинова – лишь один из десятка проектов, созданных гением маэстро Александра Сладковского, вот уже пятнадцать лет возглавляющего известный не только в России музыкальный коллектив. Нынешний форум вмещает в себя еще четыре ярких вечера с финальным исполнением самого дерзновенного среди всех грандиозных замыслов Малера – Восьмой симфонии. Вместе с оркестрантами она соберет на сцене три хоровых коллектива и восемь солистов.
