События
Миссия фестиваля, казалось бы, под угрозой: не привившись, чем положено, лучшие музыканты мира не могут доехать до регионов России. Однако за два года Транссиб адаптировался к новой реальности. Если нельзя пригласить любую мировую звезду, то пригласят мировую звезду с российским гражданством. А если и такой возможности не будет, то тоже не беда: профессионализма и харизмы скрипача Вадима Репина хватает и на художественное руководство, и на собственные, всегда фантастические выступления, да и звездных «флюидов» ему не занимать. Так что внешний враг поборен; сложнее, как обычно, оказались внутренние проблемы, отнюдь не фестивальные.
На заключительном концерте в Самарской филармонии Репин играл вместе с Самарским академическим симфоническим оркестром под руководством дирижера Михаила Щербакова. «Под занавес» исполнили Интродукцию и рондо-каприччиозо Сен-Санса, в остальном программа состояла из музыки Чайковского. Сначала прозвучала Первая симфония «Зимние грезы», а во втором отделении – скрипичные пьесы. С ними Репин уже побывал в Дубае, Абу-Даби, Вене… «Мне очень нравится это сочетание, – комментирует музыкант, – потому что “Вальс-скерцо” – это своего рода шутка, а за “Размышлением” стоит совершенно другой Чайковский. А Ария Ленского – трагическая и в переложении для скрипки редко исполняется, и мне радостно ее популяризировать». (Ария Ленского в переложении Леопольда Ауэра. – М.Н.)
Такое концентрированное «наше все» накануне зимних праздников и под конец фестиваля – решение для программы и выигрышное, и в некоторой степени рискованное. Музыка Чайковского на слуху у многих, и если Репин может себе позволить играть хиты без задоринки, то делать это приходится вопреки симфоническому оркестру Самарской филармонии. Последнему впору было бы спрятаться за игрой солиста и тихо подыгрывать, как получится. Однако это самое «как получится» не преминуло себя обнаружить. Пьесы Чайковского, где оркестр обычно вплетается в скрипичную партию или аккомпанирует ей, походили на concerto grosso, драматичный диалог солиста и оркестра. Только вынужденный и совсем не на равных. Репин не умеет играть плохо или средне, самарский же коллектив к среднему уровню только приближается. Вот и выходит странный сюжет со спасением утопающих, которые утопиться вроде как и не против.
В музыкальных школах учат: если одна и та же музыкальная фраза повторяется дважды, не играй ее одинаково. Иногда говорить об этом даже не приходится, дети интуитивно понимают музыкальную логику. Но зачастую правило повторяют до конца обучения, в том числе и потому, что правилом, а не следствием естественной музыкальности, оно остается и для учителя. Его выполняют. Выходит ли в таком случае музыкально? Без понимания причин и осмысленного труда (а это вещи взаимообусловленные) – все равно нет. Маэстро Михаил Щербаков и его оркестр словно пародируют эту «музшкольную» прозу, но, к сожалению, все всерьез. Вот и становятся нелепой неожиданностью кульминации в симфонии «Зимние грезы», к которым не подвели, но которые «вдарили» в нужном такте; и боишься за темы, которые то звучат, где положено, то заглушаются остальной массой звука. Потому что труда не хватило, понимание не обретено, а без него, «всухую» все правила выполнить невозможно. Отсюда и случайные несовпадения, и не те ноты, и наивные ускорения темпов, где их провоцируют эмоции… Щербаков стабильно прощает себе небрежность и время от времени удовлетворяется игрой по правилам. Музыканты Транссибирского фестиваля этого не заслуживают, как и оркестр Самарской филармонии, готовый, как бы то ни было, работать и играть; этого не заслуживает внимательное к музыке вступительное слово лектора-музыковеда Ирины Цыгановой, да и сам зал Самарской филармонии – площадка с неплохой акустикой и интересной архитектурой, в которую хочется вдохнуть новую жизнь.
Тем более, «новая жизнь» возможна. Министр культуры Самарской области Татьяна Мрдуляш не исключает будущего сотрудничества филиала Третьяковской галереи в Самаре и Самарской филармонии: «Обычно выставки сопровождаются разговорами об искусстве в форматах, которые помогают широкой публике глубже понять их предмет. В этом смысле сотрудничество с филармонией кажется мне очень правильным потому, что именно здесь дом музыки – искусства, которое хорошо сочетается с изобразительным. И, конечно, здесь есть коллектив, оркестр, который может помочь воплотить эти смелые задумки».
