Релизы
Американский тенор Майкл Спайрес показывает свои уникальные качества не только на дисках, но и на сцене: в конце этого сезона он поет сначала пылкого римлянина Лициния в опере Спонтини «Весталка» (1807) в Париже, а потом Зигмунда в «Валькирии» Вагнера (1870) в Байройте.
Собственно говоря, этот диск и демонстрирует умение этого tenore assolutissimo спеть все на свете в XIX веке – от Иосифа в опере Этьена Мегюля «Иосиф» (1807), написанного для тенора haute-contre, способного брать сверхвысокие ноты, до героев раннего Вагнера – Ариндала из «Фей», Риенци и Лоэнгрина, уже активно метящих в героические тенора.
Важной особенностью этого диска стало то, что дирижер тут – аутентист Кристоф Руссе, и оркестр играет его фирменный – Les Talens Lyriques. Это означает, что тщательность разделки не только вокальной, но и оркестровой части партитуры ювелирная, к тому же общая установка отмечена какой-то особой вольностью, открытостью и даже нежной страстностью.
Драматургия диска выстроена с безупречной логикой. В первом номере – арии Иосифа из оперы Мегюля – голос Спайреса звучит умиротворяюще, с мягкостью и негой, нужными в этом некогда весьма успешном романтическом опусе. После сладкого Мегюля наступает момент страшный и томительный: ария Флорестана из «Фиделио» Бетховена с ее первым возгласом «Gott!» («Боже!»), от которого должна в жилах застыть кровь; а потом еще и эта непроглядная тьма, в которой ничего не различить. Но мы различаем: голос Спайреса обрел некие «немецкие краски», стал более броским и чуть более шершавым – время написания примерно то же, но подложка образа другая. Тут пришла пора спеть свою шикарную итальянскую арию Лестеру из «Елизаветы, английской королевы» (1815) Россини – голос нашего тенора обретает все приметы самого страстного на свете героя-любовника, трогательность Иосифа и мужественность Флорестана оказываются поколебленными – нас ждут такие чудеса вокальной эквилибристики, что голова начинает кружиться.
Дальше наступает черед добродетельного гроссмейстера родосских рыцарей Адриана Монфора из оперы Мейербера «Крестоносец в Египте» (1824). Мейербер перекликается в своей последней и очень знаменитой итальянской опере с Россини, и мы верим этому бурно задранному всплеску эмоций на мрачном фоне мужского хора рыцарей. Самое время спеть свою арию Максу из веберовского «Вольного стрелка» (1817). Но только он ведь у нас вовсе не «рыцарь без страха и упрека» из бетховенской трагедии, а мятущийся горемыка. То, с каким тщанием Спайрес и Руссе выписывают все душевные невзгоды Макса, поражает, и мы с удовольствием прощаем певцу смешную оговорку (вместо «Beute» – «добыча» – он поет «Bräute» – «невесты»; это заметил рецензент журнала Opernwelt Маркус Тиль). Но мостик между двумя непохожими немецкими героями все равно построен!
Еще один перекидной блок: французский Мазаниелло из «Немой из Портичи» (1828) Обера и немецкий Генрих из оперы Спонтини «Агнес фон Гогенштауфен» (1829), каждый опять с новым голосом, с новыми знаками романтического трепета и мужской воли.
И вот шедевр диска – сцена Поллиона из «Нормы» (1831) Беллини. Итальянская эротическая нега, немецкий взрыв военной доблести, французская умиляющая притягательность – все сливается в катящийся на нас вал неоспоримой мужской силы. Как раз в Поллионе по Спайресу и заключается корень вагнеровского героического пафоса. И ария охотника Конрада из «Ганса Хайлинга» (1833) Генриха Маршнера только «докрашивает» этот мифологизированный портрет («Норму» Вагнер любил «особой любовью»).
В трех фрагментах из ранних опер Вагнера – «Фей», «Риенци» и «Лоэнгрина» – Спайрес разворачивает накопленные краски во всей полноте. Поэтому особенно впечатляющим становится самый последний номер – прощание Лоэнгрина: в нем сошлись французская самоуглубленность, немецкое достоинство и самая настоящая итальянская красота вокала.
Диск редкого достоинства.
