Релизы
«Один из самых почитаемых пианистов нашего поколения», «истинный поэт клавиатуры», «музыкант, чья игра отличается убедительной интерпретационной проницательностью, элегантностью», – это лишь немногие эпитеты, которыми сопровождается в мировой прессе имя Инона Барнатана, американского пианиста израильского происхождения. Его профессиональный путь определился в раннем возрасте и сформировался под руководством именитых педагогов (Виктор Деревянко, Кристофер Элтон, Мария Курчо, Леон Флейшер). Концертная деятельность Барнатана весьма насыщенна: он сотрудничает со многими оркестрами, выступает сольно, записывает альбомы, интересуется широким спектром музыки – от классиков до современников.
В 2012 году компанией Avie Records был издан второй сборник Барнатана – Darknesse Visible. Нынешним летом лейбл Pentatone, с которым пианист сотрудничает уже более пяти лет, осуществил перевыпуск названного диска. Плейлист состоит из наиболее известных произведений Равеля и Дебюсси (циклы «Ночной Гаспар», «Бергамасская сюита», а также «Вальс»). Между ними помещаются Фантазия на темы из «Питера Граймса» шотландского композитора Рональда Стивенсона и Darknesse Visible Томаса Адеса (название сочинения дало заголовок альбому). За основу последней пьесы взята баллада для голоса в сопровождении лютни In Darknesse Let Me Dwell («Во тьме позволь мне обитать»). Благодаря словам песни, а также названиям включенных в альбом композиций, где чередуются мрачные и жизнеутверждающие образы, складывается концепция всего альбома, которую можно обозначить термином из изобразительного искусства «кьяроскуро» – противостояние света и тьмы. Контраст светлого и темного начал чувствуется и в исполнении.
Своей игрой Барнатан буквально погружает слушателя в атмосферу представленных произведений. Деликатнейшее прикосновение к клавишам в «Ундине» и «Лунном свете», тремоло и арпеджированные аккорды, как воздушное дуновение, как изящный всплеск водной глади. Словно сидишь не по ту сторону экрана за прослушиванием трека, а на берегу тихого озера. В противовес идиллии и изящности даются отрывистые шаги «Скарбо», леденящая душу пустота «Виселицы» и перипетии оперного сюжета в Фантазии на темы из оперы «Питер Граймс». Пианист очень тонко балансирует между артикуляционными и динамическими нюансами, без вдалбливания форте и едва различимого пиано. Каждая нота весома, каждый штрих внимательно переносится с текста на клавиши, долгое педалирование с наслоением мелодических линий не вызывает грубого смешения и не превращает музыку в неразборчивый звуковой сгусток.
Барнатан также демонстрирует трепетное отношение к текстам избранных произведений и авторским замыслам. Интерпретация пианиста сторонится грубых вмешательств, переиначивания на свой манер и пренебрежения к указанным в нотах нюансам. Он не выворачивает наизнанку ткань сочинения, но нежно любуется ею. Поистине «поэт клавиатуры».
