События
Одним из самых ожидаемых и крутых проектов московской зимней афиши стал «Крещенский фестиваль». Нынешний продолжает тему предыдущего – «Главный дирижер», и это означает, что на спектакли и концерты приглашаются руководители разных оркестров и театров. Тем самым «Новая Опера» подтверждает свою приверженность дирижерскому театру – именно таким его задумал и создал незабвенный Евгений Владимирович Колобов, которому фестиваль и посвящен. В целом же концепция интересна нестандартной программой, в которой всегда есть место редко исполняемым сочинениям.
Хорошо забытый Верди
Главной «бомбой» нынешнего феста стала российская премьера «Стиффелио» Верди (пока в концертном исполнении). Почти невозможно поверить, что у Верди есть опера, ни разу не исполнявшаяся в нашей стране, но вот она. Музыка превосходная, эта опера во многом предвосхищает «Риголетто» (даже чисто хронологически «Стиффелио» написан в 1850 году, «Риголетто» – в 1851-м). Но судьба ее оказалась драматичной: сюжет настолько возмутил цензоров, что оперу буквально истерзали бесконечными изменениями: она даже шла под другим названием – «Арольдо», при этом действие из XIX века «уехало» на семь веков назад, а главный герой из священника превратился в рыцаря. Но и это «хирургическое вмешательство» не помогло: вскоре «Стиффелио» вообще положили «в долгий ящик» и забыли про него более чем на столетие.
Действительно смелое по тем временам либретто написал не кто иной, как Франческо Мария Пьяве – тот самый постоянный соавтор Верди, с которым маэстро создал десять опер, в том числе «Риголетто», «Травиату», «Силу судьбы» и другие. Опирался он здесь на пьесу французских драматургов Эмиля Сувестра и Эжена Буржуа «Священник, или Евангелие и сердце». Фабула такова: пастор Стиффелио, вернувшись после долгого путешествия, узнает об измене жены с неким Рафаэлем фон Лойтольдом. Ее отец решает вступиться за честь семьи, вызывает обидчика на дуэль и убивает его. Стиффелио собирается развестись с женой, но на проповеди в церкви открывает Евангелие на том самом месте, где Иисус прощает распутницу, и решает простить раскаявшуюся супругу.
В либретто тогда казалось неприемлемым многое: алтарь и распятие на сцене, чтение Нового Завета в финале, как и сам факт проповеди в спектакле, ну а главное, конечно, измена жены пастора, которую он к тому же прощает. Да и вообще – в католической стране протестантский пастор в качестве главного героя? Ну нет! В итоге великая опера Верди исчезла «с экранов радаров», казалось, навсегда, была прочно забыта, но… в конце 1960-х годов в неапольской библиотеке все-таки нашлась, и «Стиффелио», наконец, вернулся в репертуар. И хотя это по-прежнему сценическая редкость – уже в силу других причин, прежде всего ее сложности, – в последние десятилетия появился целый ряд ярких постановок: в Венской опере, Ковент-Гардене, в Метрополитен-опере, с участием Хосе Каррераса, Пласидо Доминго…
Директор театра «Новая Опера» Дмитрий Сибирцев, хорошо знакомый с ними, посчитал, что время пришло и для России. Как оказалось, «Стиффелио» у него в списке самых любимых названий – тех, на которых он был воспитан, из-за которых полюбил оперную музыку. Конечно, директор мечтал ее исполнить, но понимал, что это произведение неимоверной трудности, и надо обладать феноменальным составом исполнителей. Иначе лучше не браться.
Самые сложные – три главные партии: Рудольфа Стиффелио, его жены Лины и ее отца графа Станкара. И если Станкара, как объясняет Дмитрий Сибирцев, еще может исполнить любой сильный баритон, каких все-таки немало, то осилить партии Лины и Стиффелио способны единицы. В труппе, к счастью, нашлись весьма достойные исполнители – прежде всего Анджей Белецкий (Станкар) и Марина Нерабеева (Лина). Что касается главного героя, то на его роль решили пригласить мексиканского тенора Гектора Сандоваля, который пел на сцене Большого театра (партию Дона Карлоса) и на многих других сценах мира. С приглашением все было сложно: в мире ведь есть всего несколько певцов, исполняющих Стиффелио, и двое, на которых рассчитывали, оказались заняты, хорошо, что удалось договориться с Гектором. Он даже совершил маленький подвиг, выучив партию специально для этого исполнения, причем довольно быстро. Нельзя сказать, чтобы Сандоваль сразил наповал красотой голоса и актерской свободой. Было заметно, что ему трудно, он напряжен и волнуется. Позже я с удивлением узнала, что ему всего 33 года: со сцены казалось, что много больше. Справился ли он? В целом – несомненно, да, особенно если учесть, что это его дебют в столь рискованной партии. Однако в труппе есть и другой претендент на роль пастора – молодой тенор Михаил Новиков. В будущем – если оперу поставят (а такие намерения есть) – театр рассчитывает именно на него.
Помимо непростых сольных партий, опера изобилует изощренными ансамблями и хорами. Руководитель концертного исполнения «Стиффелио» главный дирижер театра Александр Самоилэ и хормейстер Юлия Сенюкова проделали титаническую работу, решив поставить оперу в оригинальном варианте без купюр. Драматургически особенно важны здесь дуэты (Лины и Рудольфа, Лины и Станкара, Лины и Рафаэля, Станкара и Рафаэля – их ансамбль в сцене дуэли перерастает в квартет). На них как бы «нанизывается» все действие, и именно в дуэтах разворачивается драма ревности, мести, раскаяния и прощения. По накалу страстей, по ансамблевой мощи «Стиффелио» напоминает другие оперы-драмы Верди: «Риголетто», «Трубадур», «Бал-маскарад»… Но финал тут совсем другой: идет церковная служба под звуки органа, Стиффелио прощает заблудшую жену – это почти хэппи-энд, уникальный исход событий для драматической оперы (хотя, конечно, и тут не обошлось без жертв – вспомним убиенного на дуэли Рафаэля).
В последние годы Крещенский фестиваль в целом радует свежими оперными названиями, пусть даже и исполненными в концертной версии. Но и «Проданная невеста» Сметаны, «Марта» Флотова, а теперь и «Виндзорские проказницы» Николаи с Феликсом Коробовым, и «Жанна д’Арк» Верди с Михаэлем Гюттлером, и «Андре Шенье» Джордано с Фабио Мастранджело становились настоящими хитами сезонов. Ведь все эти оперы отсутствуют в афишах не только Москвы, но и России в целом, и для публики появилась великолепная возможность услышать что-то новое, даже если на самом деле это забытое старое. Именно ради таких «новых опер» создавал когда-то театр Евгений Колобов, именно поэтому так и назвал его.
Ольга Русанова
По-виндзорски мило
«Виндзорские проказницы» – не из тех «обязательных» опер, за отсутствие которых в репертуаре бранят, как бранят, например, Большой театр за отсутствие «Аиды». Они – из незаслуженно подзабытых шедевров, за возрождение которых благодарят, и я начну свои заметки с благодарности «Новой Опере» за то, что она сделала московский оперный ландшафт солнечней, включив концертную премьеру этой очаровательной музыкальной истории в афишу своего Крещенского фестиваля.
Если вы любите шекспировский юмор (а кто ж его не любит), если вам по душе австро-немецкая оперная традиция от Моцарта до Иоганна и Рихарда Штраусов, то вам, бесспорно, сюда. Потому что герои этой последней и лучшей оперы Отто Николаи про смешные похождения старого гуляки Фальстафа, проученного смышлеными молодыми дамочками, – прямые наследники моцартовских Фигаро и Сюзанны, а с другой стороны, – ближайшие предшественники персонажей «Летучей мыши» и «Кавалера розы». Иной раз, слушая эту россыпь искрометных полек и вальсов, обрамляющих упоительные серенады, ловишь себя на ощущении – будто бы находишься на представлении какой-то музыкальной комедии Штрауса-сына, до того это близко по стилю – хотя великий Иоганн, будучи на пятнадцать лет моложе Николаи, в ту пору только начинал свой взлет.
Это «штраусовское» ощущение возникает уже в увертюре – увлекательной сюите, берущей начало с мечтательной мелодии, которая затем станет любовным дуэтом Анны и Фентона, а здесь ее сменяет череда все более фееричных тем, венчаемая головокружительным маршем-галопом. Оркестр под водительством дирижера-постановщика Феликса Коробова звучит хлестко, хотя, может быть, не вполне атмосферно – эта излишняя материальность, приземленность звука потом, к счастью, уходит: воздушно порхают мотивы деревянных и струнных в аккомпанементе песни Фентона из второго действия, поэтичен пейзаж-антракт к финальной картине третьего действия…
Несмотря на то, что музыкальный пирог только-только испечен, исполнители бескомпромиссно выдают весь диапазон темпов от неспешной лирической кантилены до прямо-таки россиниевской скороговорки – только напомню, что делать это им приходится не на певучем итальянском языке, а на угловатом немецком с его дробью согласных. Вполне в характере своих героинь – обладательница яркого (может, чуть резковатого) колоратурного сопрано Елена Терентьева (госпожа Флут), еще одно сопрано – лиричная Анастасия Белукова (Анна), меццо Виктория Яровая (госпожа Райх). Ну а то, что первая из них «не допрыгнула» до заветного ми-бемоль в арии из первого действия, вторая поначалу тонула в звуках оркестра, и обе «плавали» в фиоритурах дуэта опять же из первого акта, спишем на стартовое волнение.
А вот солисты-мужчины хороши все – лирический тенор Георгий Фараджев (Фентон), баритон Илья Кузьмин (лицемерный резонер Флут), бас Андрей Фетисов и тенор Антон Бочкарев (парочка незадачливых женихов Анны)… Особых слов заслуживает исполнитель роли Фальстафа Алексей Антонов, чей бас то плотоядно-самодоволен, как в сцене соблазнения сразу двух проказниц, то сумрачно-хмелен, как в застольной из второго действия, то сыплет той самой скороговоркой в дуэте с Флутом…
Правда, последние, самые сверкающие страницы оперы обошлись совсем без мужских персонажей, но таково уж решение Николаи, ведь его опера называется «Виндзорские проказницы», а не «Фальстаф», как будет через сорок с лишним лет с этим же сюжетом у Верди. Зато в полном роскошестве представлен хор – женский, мужской, детский, создавая атмосферу настоящего музыкального праздника.
Воображаю, какой впечатляющий спектакль можно сделать на основе этой в общем достаточно крепкой музыкальной работы. Хотя сколько мы знаем случаев, когда под тяжестью подробной постановки музыка, наоборот, теряла свой блеск. Бывало такое и в «Новой Опере». Поэтому поблагодарим авторов скромного концертного решения за их вкус и юмор: задник, на который проецируются картинки этой давней истории и готические заголовки ее эпизодов, словно взятые из старинной городской газеты, деликатно помогает зрителю войти в колорит ироничной и доброй притчи. А подчас возникают эффекты, на которые постановщики полновесного спектакля вряд ли бы решились – вроде выхода на сцену скрипачки (Анны Июдиной) в качестве второй солистки в арии Анны-героини. Так мило, по-домашнему, доверительно…
Сергей Бирюков
Звезды крещенских дней
Камерные программы фестиваля, когда на сцене представлены лучшие силы «Новой Оперы», неожиданно открывают для нас «кухню» театра. Коллектив, расположившийся в саду «Эрмитаж», на первый взгляд, ведет себя куда скромнее, чем соседи: вокруг – Большой, МАМТ, «Геликон» и не только. На поверку впечатление оказывается обманчивым.
Многие помнят, как непросто в театре происходила смена эпох, и с каким трудом нынешний, выражаясь модным и более вразумительным словом, интендант Дмитрий Сибирцев укреплял свои позиции. В чем его главная заслуга сейчас? Холит и лелеет своих артистов, создает для них подобающие условия.
Буквально недавно театральное сообщество обсуждало уход из Большого театра тенора Богдана Волкова. Обе стороны открыто проговаривали ситуацию в прессе, поэтому мы хорошо знаем причины. Теперь Богдан – солист «Новой Оперы». Он много выступает на крупнейших мировых сценах, но между контрактами при первой же возможности поет в Москве.
Сегодня чуть ли не у половины труппы есть тот или иной звездный статус, как результат колоссальной работы и грамотной стратегии. По той же схеме из Большого театра в «Новую Оперу» в этом сезоне перешел Станислав Мостовой, и уже одним своим появлением на «Испанских эпизодах» Крещенского фестиваля вызвал восторги публики, впоследствии художественно оправданные. Знаменитый бас Алексей Тихомиров спел в гала-концерте арию Филиппа из оперы «Дон Карлос» и сумел сделать свой единственный номер центром всей программы. Не прерываются связи с родными подмостками и у Алексея Татаринцева с Агундой Кулаевой. Также люди приходят в театр послушать Полину Шамаеву, ставшую после проекта «Большая опера» телезвездой, гастролирующей теперь по городам и весям России. Не без оснований любит публика ведущую солистку театра, обладательницу красивого сопрано Ирину Боженко.
Игорь Головатенко делает практически невозможное: совмещает зарубежные ангажементы, работу в Большом театре и не забывает периодически появляться в «Новой Опере». В 2017 году они с Дмитрием Сибирцевым, изобретательным и слышащим певца концертмейстером, представили программу, составленную из романсов Чайковского, сейчас на Крещенском фестивале в их исполнении прозвучали вокальные сочинения Рахманинова. Как и всегда, Игорю Головатенко свойственно преобладание рационального начала: прежде всего он удивил интеллектуальной программой, где, кроме популярных романсов, спел и «Письмо К. С. Станиславскому», и духовную музыку. Голос звучит потрясающе – безупречная школа Дмитрия Вдовина дает о себе знать. Только в Рахманинове еще хотелось бы услышать простую сердечность, почувствовать теплоту и проникновенность.
Такое созвездие «Новой Оперы» обеспечило успех сборным концертам: как бы мы ни полемизировали, культ личности в мире искусства играет не последнюю роль. «Новая Опера» – театр, в который идут на певцов. Фестивальный концерт «Испанские эпизоды» с просветительским уклоном собрал значительные силы театра: надо отдать должное артистам, многие ставят себе любопытные творческие задачи и стараются убедительно их воплощать. Получается не всегда, немало опасностей: произношение, стилевые моменты. В качестве разовой акции на нашем сайте опубликованы аналитические штрихи к этому концерту, можно за подробностями обратиться к статье «Испанские песни на русский лад», в названии которой уже заложена вся суть вопроса.
Крещенский-2020 в своих «сюжетах» акцентировал фигуру дирижера, концептуальный посыл сработал и на гала-концерте: многим пришелся по душе молодой и энергичный маэстро Антон Лубченко, за плечами которого уже немало достижений от художественного руководства Приморским театром оперы и балета до европейских выступлений с солидными оркестрами. В этой концертной программе тоже было немало «проблемных» выходов: кто-то не справлялся с дыханием, у кого-то не сбалансированы регистры и вибрато. Но на удивление почти у всех получалась музыка! А в плане техники певцов спас Верди, в ариях которого удачно себя проявили Агунда Кулаева, Ирина Морева, Юлия Меннибаева. А если Верди спасает, значит это кому-нибудь нужно.
Сергей Буланов
Дмитрий Сибирцев: «Крещенский фестиваль» должен открывать новые имена
