Мнение
Не могу представить, чтобы копия всемирно известного живописного полотна или фрески ценилась выше подлинника. Не авторская реплика, а именно копия. «Мона Лиза» да Винчи, к примеру. Или вангоговская «Звездная ночь». Или, упаси господи, «Сотворение Адама» Микеланджело. Любой мало-мальски соображающий справедливо воскликнет: «Нереально! Ну, если только “Черный квадрат”»… А в популярной музыке такое на каждом шагу: кавер-версии ранее прозвучавших песен (по-русски — «перепевки») часто становятся и ярче первоначальной записи, и «дороже» оригинала.
Весьма показательна в этом смысле история с композицией I Will Always Love You («Я всегда буду любить тебя»). Написала ее в 1974 году американская кантри-певица Долли Партон. Красивая напевная мелодия, обволакивающая слушателя аранжировка, размеренно-балладное исполнение понятного, без интеллектуальных выкрутасов текста — публикой всегда востребованы переживания на тему «Прощай, моя Любовь, мы расстаемся навсегда, но в моем сердце ты будешь жить вечно…». В авторском исполнении Партон песня стала хитом и дважды (!) — в 1974 и 1982 годах — возглавляла в Штатах чарт Hot Country Songs. Немало исполнителей самого разного калибра известности перепевали композицию. Записать ее хотел сам Элвис Пресли. А в 1992‑м в дебютном для себя фильме «Телохранитель» песню исполнила 29‑летняя американская певица Уитни Хьюстон, и с тех пор I Will Always Love You ассоциируется исключительно с ней. Кавер-версия Хьюстон в стиле «соул-баллада» оказалась настолько пронзающе-чувственной, просто-таки сдирающей со слушателя кожу, что никто уже не вспоминает ни об авторе песни, ни о каверах калиброванных артистов, ни о намерениях «самого» Элвиса. После «Телохранителя» певица обрела статус мировой суперзнаменитости. А песня в трактовке Хьюстон получила две музыкальные премии «Грэмми» и номинацию на кинопремию «Оскар», стала международным хитом и до сих пор является самым продаваемым в мире синглом женщин-вокалисток (более 24 миллионов проданных копий). Вот такой получился кавер…
Похожая история — с композицией You Can Leave Your Hat On («Шляпу можешь оставить»). В 1972 году на одном из своих альбомов ее записал успешный американский сонграйтер Рэнди Ньюман. Получилась, как писали критики, «очень забавная песня с забавной мелодией и уникальным вокалом Ньюмана», «остроумная и намеренно извращенная по части эротического абсурда».
Давай-ка, милая, скинь пальто…
Туфли тоже снимай… Да…
И платье… И-и-и…
Выключи свет и вставай на стул, детка,
Шляпу можешь оставить…
Шляпу можешь оставить…
Понятно, что такая неснятая шляпа не может не привлекать внимания — на песню было сделано немало каверов. Всемирно известной же стала версия яркого британского исполнителя рока и блюза Джо Кокера, который более полувека красноречиво пел руками. Практически не сочинявший своих вещей и исполнявший заимствованные номера, Кокер перепел You Can Leave Your Hat On в 1986‑м. В том же году песня прозвучала в американской эротической мелодраме «9½ недель» в сцене со стриптизом. Монотонный фортепианный долбеж «восьмыми», упругая ритм-секция, мощные духовые, обольщающий женский бэк-вокал, отменное брутальное пение самого Кокера — и на выходе стопроцентный хит международного уровня. Можно молча снять шляпу…
Небезынтересно, насколько разное бытует отношение к исполнению ранее уже звучавших песен. Например, в отечественном роке, стихийно возникшем как альтернатива официально разрешенной «легкой» музыке, всякая уважающая себя группа исполняла только авторский материал. Ну, может, за крайне редким — «Под небом голубым» — исключением. Наши рок-музыканты целенаправленно делали «свои вещи» — не только выражая собственное видение мира, но и «в пику» официозу и эстрадным артистам, для которых сочиняли утвержденные в чиновничьих кабинетах советские композиторы и поэты-песенники. У эстрадников вообще считалось обычным делом перепеть номер, ставший шлягером в исполнении другого артиста. Для русскоязычного рок-музыканта такое не просто зазорно — практически неприемлемо!
Совсем иная картина в англо-американском блюзе и роке — там исполнение заимствованных номеров традиционно считается выражением большого уважения и признательности тому, кто явился автором и первым исполнителем песни, ставшей знаковой…
Классический пример — один из канонических суперхитов американского рок-н-ролла Blue Suede Shoes («Синие замшевые туфли») (95 строка в списке «500 величайших песен всех времен по версии журнала “Rolling Stone”»). Замешанную на звучании кантри и ритм-энд-блюза, эту бодрую вещь сочинил в 1955 году американский рокабилли-исполнитель Карл Перкинс. Пружинистый танцевальный ритм и не лишенный смысла, с оттенком хохмы текст обеспечили песне небывалый успех.
Эй, не вздумай топтать
Мои синие туфли из замши…
Можешь сбить меня с ног,
Наступить на лицо,
Полоскать мое имя
На каждом углу,
Можешь дом мой спалить
И машину угнать,
Выпить весь мой ликер —
Можешь делать, что хочешь,
Только не наступай на мои
Синие туфли из замши…
Сингл с оригинальной записью Перкинса в энергичном, хотя и весьма деликатном, исполнении взлетел в 1956‑м на верхние строчки американских чартов и сделал автора песни богатым и знаменитым. Но несколько месяцев спустя вышел сингл с этой же вещью, перепетой Элвисом Пресли, впоследствии нареченным «королем рок-н-ролла». И хотя кавер Элвиса поднялся в хит-параде США только до двадцатой строки, его версия, которой, к слову, открывается и дебютный лонг-плей певца, звучит не просто ярче оригинала, а поистине яростно и неудержимо. В прочтении Пресли песня эта стремительно сметает на своем пути и тех, кто наступает на «синие замшевые туфли», и тех, кто их носит, и тех, кто издалека лишь любуется ими…
Случается, что множественные каверы на какую-то песню становятся не только колоритнее оригинала, но и увеличивают его значимость, добавляют густоты в символическом смысле.
Так вышло с вещью I`m a King Bee («Я король пчел»). Написал ее в 1957 году американский блюзмен Слим Харпо, яркий и коммерчески успешный представитель направления swamp blues. Ритмически и даже мелодически вещь Слима основана на песнях его чернокожих собратьев по блюзу Бо Картера, Мемфис Минни и Мадди Уотерса. В метафоричной, весьма фривольной лирике «Король пчел» выдает недвусмысленные пассы любовнице: «Хочу, чтоб королевой ты была моей,/ Впусти меня, мы вместе сможем делать мед,/ Невиданный доселе… Ну же!/ Ведь я могу жужжать всю ночь, когда мужик твой свалит…»
Для американского блюза эта композиция стала просто-таки культовой. В 2008 году I’m a King Bee получила премию Зала славы «Грэмми», которая «отмечает записи, имеющие непреходящее качественное или историческое значение». Этого «Пчелиного короля» в разные годы записывали и исполняли на концертах многие артисты, в числе которых боги и герои пантеона рока — The Rolling Stones, The Doors, Grateful Dead, Pink Floyd… А подлинная икона блюза Мадди Уотерс свой последний студийный альбом King Bee (1981) открывает настолько наэлектризованной версией «Пчелиного короля», что там не то что желание «пожужжать» всю ночь, а электрические разряды из гортани сыпятся…
Особая строка в повествовании о каверах — перепевки народных или, как их еще именуют, традиционных песен. Делали это и величайшие The Beatles и Led Zeppelin, Creedence и Боб Дилан, и превеликое множество других артистов. Но самый и творчески, и коммерчески точный случай — House of the Rising Sun («Дом восходящего солнца») в исполнении британской группы The Animals из сурового шахтерского Ньюкасла.
Первыми исполнителями, записавшими песню на пластинку еще в 1934 году, были Том Кларенс Эшли и Гвен Фостер. Впоследствии эту фолк-балладу перепевали известнейшие в США исполнители: легендарные Ледбелли и Вуди Гатри, Нина Симон, Джоан Баэз и тот же Дилан, да и десятки других музыкантов. Существует множество вариантов текста песни. Под «Домом восходящего солнца» подразумевается то тюрьма, то бордель, то кабак — место, где главный герой (героиня) «молодость сгубил свою»… А в июне 1964 года вышел сингл House of the Rising Sun в исполнении The Animals, которые безоговорочно приватизировали тот «Дом, где солнце встает» — вершины в чартах по всему миру и 122 место в списке величайших песен всех времен.
Примечательно, что удачнее оригинала чаще становятся каверы не на разудалые боевики, а на баллады.
В 1971‑м талантливая валлийская группа Badfinger записала лирическую песню Without You («Без тебя»). Получилась вполне себе симпатичная вещь, но не больше. А через год ее невероятно проникновенно перепел американский сонграйтер Гарри Нилссон. Полный томления запев в сопровождении фортепиано и прорывающий оркестровку, просто взлетающий в небо вокал в припеве: «Не смогу жить, если я буду жить без тебя…» В версии Нилссона вещь стала мировым бестселлером, принесла ему «Грэмми» и, несмотря на наличие у музыканта отличных собственных песен, навсегда осталась его визитной карточкой…
С появлением возможностей искусственного интеллекта, в том числе и по части имитации женских и мужских голосов, есть опасение, что музыка рискует перестать быть авторской. Но хочется верить, что подлинные человеческие эмоции замене не подлежат. И тогда в отношении каверов, которые в будущем могут оказаться удачнее оригинала, не утратит своей актуальности крылатая фраза «Победителю-ученику от побежденного учителя»…
