Персона
В середине прошлого года был объявлен старт нового музыкального конкурса, инициатором которого стала народная артистка России и Абхазии сопрано Хибла Герзмава. Певица, достигшая многих высот в исполнительской профессии, стремится реализовать себя и как деятель. О своих планах и взглядах на предназначение артиста Хибла Герзмава (ХГ) рассказала главному редактору журнала «Музыкальная жизнь» Евгении Кривицкой (ЕК).
ЕК Сейчас мы ждем старта очных прослушиваний конкурса Хиблы Герзмава. Как бы вы сами сформулировали его отличие от многих других вокальных состязаний?
ХГ У нас участвуют не только вокалисты, но и пианисты-аккомпаниаторы. Абсолютно убеждена, что сильный концертмейстер и пианист-коуч – это половина успеха певца. Мы ведь учим все свои роли, программы в классе, выступаем на сцене, и везде концертмейстер – наш главный помощник. Объявляя такую номинацию на конкурсе, я хотела выразить свое уважение и любовь к этой профессии. Мне хочется еще больше поднять ее престиж, задать новую творческую планку. Возможно, тут повлияло мое собственное пианистическое прошлое, так или иначе, конкурс получился двойной – для певцов и для концертмейстеров.
ЕК На прослушиваниях конкурсанты-концертмейстеры аккомпанируют иллюстраторам. А почему бы их не соединить с участниками в номинации «сольное пение»?
ХГ Тогда бы не получилась самостоятельная концертмейстерская номинация. Мы должны отдельно оценивать музыкантский уровень пианиста, вне зависимости, попался ли ему сильный солист или не очень. Это как раз привилегия, что мы делаем отдельный конкурс, со своим звездным жюри, где собраны бесспорные авторитеты в области вокального ансамбля. Лариса Гергиева, Евгения Арефьева, Екатерина Ганелина и Елена Федоренко – два больших мира, петербургский и московский, два поколения. Мне хотелось соединить мэтров, которые имеют серьезный опыт работы в жюри, с молодыми, которые смогут и поучиться, и в то же время привнести свежий взгляд. Важна связь поколений.
ЕК Что на себя возьмет Хибла Герзмава?
ХГ Я являюсь председателем жюри в обеих номинациях.
ЕК Если концертмейстеров оценивать будут их маститые коллеги, то у вокалистов оказалась иная картина: вы позвали не певцов или педагогов, а менеджеров, агентов, директоров театров.
ХГ Мне уже несколько раз задавали вопросы, почему я приняла такое решение. Да, у нас в жюри представлены крупные организации: Большой и Мариинский театры, Московская филармония, три европейских артистических агентства. Мне хотелось собрать в жюри людей, которые многое могут сделать для дальнейшего продвижения конкурсантов. Возможно, кому-то понравятся участники, которые не получат призовых мест, но запомнятся другими качествами. Такое бывает сплошь и рядом – и на Конкурсе имени Глинки, и на Чайковском. Кто-то из менеджеров или руководителей театров, филармоний пригласит спеть концерт, возьмет в агентство, и карьера сложится. В этом главная задача конкурса – дать старт талантливым артистам.
ЕК Согласна, что менеджеры и певцы смотрят на конкурсантов с разных позиций. Первым важен не только голос, но и харизма, артистичность поведения на сцене. Вторые все-таки больше обращают внимание на вокальную школу.
ХГ Все верно. И мы надеемся, что будут открыты новые яркие личности. Ведь мы отбирали участников очного этапа из 800 человек. Я даже не предполагала, что пришлют столько заявок! Думала, будет такой конкурс-бутик – маленький, уютный. А он разросся, приобрел масштаб. Было непросто оценивать, у нас шли споры, кого же предпочесть – иногда не могли сразу выбрать лучшего. И я благодарна Президентскому фонду культурных инициатив, что они в нас поверили. У нас прекрасная команда, прекрасный партнер – мой любимый Театр имени Станиславского и Немировича-Данченко, мой Дом. Меня поддержал и Ювелирный дом Ярослава Аргентова, который сделал уникальные статуэтки для победителей – это память на всю жизнь. Надеюсь, что конкурс пройдет успешно и получит продолжение.
ЕК С какой периодичностью вы хотите его проводить?
ХГ Раз в два года. Чаще не стоит проводить, так как не будет эксклюзивности.
ЕК Вам нравится посвящать свое время организации общественно значимых мероприятий, отдавать людям свой опыт, свою энергию?
ХГ Я с удовольствием служу музыке, культуре, моей стране, которая для меня много сделала. Да, в меня с детства вкладывали немало сил, помогали, и теперь хочется этим поделиться. Сейчас такой этап в моей жизни, когда я ощущаю себя состоявшейся артисткой и получаю удовольствие от того, что могу заниматься очень многими вещами. В моей биографии уже были все первые театры мира, где я не по одному разу выходила на сцену, и это продолжается, и слава Богу. У меня есть Московская консерватория, доцентура – я преподаю уже восьмой год. А еще премия «Онегин», которую я возглавляю с 2021 года, мой фестиваль «Хибла Герзмава приглашает…», отметивший свое двадцатилетие.
ЕК Фестиваль ведь рождался в Абхазии, на вашей родине, где вы персона первого ряда. Вас там носят на руках, обожают и называют национальным достоянием.
ХГ Фестиваль действительно начинался в Абхазии, создан в память о моих родителях, которые все сделали для того, чтобы я стала музыкантом. И с моей стороны – это дань, это выражение моей безмерной благодарности. Фестиваль за двадцать лет географически очень расширился, мы с концертами побывали во многих странах Европы и Америки. Он известен везде – от Карнеги-холла до Музикферайна. Что такое фестиваль Хиблы Герзмава? Это когда друзья-музыканты собираются в прекрасном месте и играют великую музыку. Мне повезло, что вокруг меня есть друзья, меня поддерживающие. Андрей Дудко, Николай Ачба, Фонд Келешбея Чачба – они настоящие меценаты. Я очень уважаю людей, понимающих всю важность поддержки культуры. Мы, артисты, без такой помощи ничего не сможем сделать.
Двадцатилетие фестиваля прошло грандиозно и в Абхазии и в Большом зале Московской консерватории красивым концертом. За эти годы в наших программах принимали участие Хосе Кура, Даниэле Каллегари, Элина Гаранча, Марко Армильято, многие итальянские певцы, дирижеры, наши российские звезды – Владимир Спиваков, Ильдар Абдразаков, Денис Мацуев и многие другие. Елена Образцова, которая обожала горы, приезжала в Абхазию, обнимала меня и говорила: «Ты поцелованная Богом девочка. Счастье, что ты делаешь здесь праздник».
ЕК Мы беседуем в Петербурге, накануне закрытия Международного фестиваля «Площадь искусств», где состоится ваш дебют с Заслуженным коллективом России академическим симфоническим оркестром Санкт-Петербургской филармонии. Но при этом вы же не новичок на этой сцене?
ХБ В Санкт-Петербургской филармонии я пела много раз, но все равно с трепетом выхожу на сцену легендарного Большого зала. Я даже скажу больше: у меня тут есть свой зритель, который приходит на меня, у меня тут всегда полный зал – и я, в свою очередь, очень благодарна публике. Я много раз пела камерные программы, выступала с органом, с разными оркестрами, но вот именно с Заслуженным коллективом раньше встречаться не приходилось. Это, конечно, волнующий момент, ведь оркестр отмечает свое 140-летие, имеет богатую историю – только представьте себе, какие за этот период с ним сотрудничали грандиозные солисты и дирижеры. Этой дате посвящен и нынешний фестиваль «Площадь искусств», который двадцать два года назад создал Юрий Хатуевич Темирканов, художественный руководитель Санкт-Петербургской филармонии.
ЕК Петербург имеет для вас свою атмосферу?
ХГ Да, это особый город, он как бы соткан из другой ткани. Тут люди другие. Для меня Санкт-Петербург – это, прежде всего, Мариинский театр, где я служу как приглашенная солистка.
ЕК Вы помните свой дебют на этой сцене?
ХГ Это был 1996 год, партия Людмилы в опере Глинки «Руслан и Людмила» – значимое событие, определившее мои взаимоотношения с Мариинским театром. Меня многое связывает с Петербургом, но главное, когда я приезжаю сюда, я чувствую себя внутренне немного иной.
ЕК С Петербургом вас роднит теперь и премия «Онегин», которую вы возглавили в прошлом сезоне. Что удалось сделать для ее развития?
ХГ В этом году церемония награждения прошла на Исторической сцене Мариинского театра. Для нас большая честь, что Валерий Абисалович Гергиев поддержал премию, и важно, что теперь она живет в Мариинском театре. Премия «Онегин» делает большое дело, объединяя деятелей российских театров, поддерживая регионы. Нам важно видеть, что происходит не только в столичных оперных домах: есть много сильных театров – в Екатеринбурге, Новосибирске, Перми, Уфе, Астрахани, других городах. Мы должны поощрять людей, которые там служат. И для многих лауреатов сам факт выхода на сцену первого русского оперного театра был неимоверно значим. С нами был Симфонический оркестр Мариинского театра, сам Валерий Абисалович провел репетиции к гала-концерту и всю церемонию стоял за пультом – это потрясающе.
ЕК Нет ли идеи, чтобы в следующий раз не только специальные гости, но и кто-то из лауреатов принял бы участие в гала-концерте?
ХГ Мы думаем об этом, но есть опасность, что программа слишком разрастется. Нам тогда придется делить событие на два дня, а это физически тяжело. Пока концепция награждения в том, что выходят именитые персоны, большие музыканты и поздравляют лауреатов.
ЕК Давайте поговорим еще о вашем творчестве. Несмотря на большие организационные заботы, вы продолжаете вести активную концертную и гастрольную жизнь. Вот, недавно пели в Испании. Как все прошло? Испания – это ведь одна из немногих стран, в которой хотят слушать артистов из России?
ХГ Меня пригласили на роль Леоноры в «Трубадуре» Верди. Партия сложная, но вокально очень интересная по материалу. Любопытно, но у меня эта роль оказалась связана с Испанией: я несколько лет назад спела ее в Мадриде, а теперь получила приглашение из Барселоны.
ЕК Вы выступали раньше в Театре Лисео в Барселоне?
ХГ Много лет назад дебютировала в «Любовном напитке». Могу сказать, что Испания любит меня. Я пела в Валенсии «Травиату» с Лорином Маазелем за дирижерским пультом – двенадцать спектаклей! Совершенно незабываемый опыт. Сейчас в Барселоне меня встречали с распростертыми объятиями. Я горжусь, что меня пригласили в такое сложное время. Но самое главное – мы ведь несем культуру, служим музыке, и мне кажется, мир привык к тому, что русские певцы открывают и закрывают оперные сезоны в Европе, поют заглавные партии во всех первых театрах мира.
ЕК Постановкой «Трубадура» дирижировал Риккардо Фрицца, который, кстати, является музыкальным директором Театра Лисео. С ним было удобно?
ХГ Замечательный маэстро, изумительный музыкант. У него пластичные, чуткие руки, оркестр звучал великолепно. Он мне дал столько свободы в этой партии – я чувствовала себя очень комфортно. Он уважает артистов и, главное, любит музыку в артистах. Это важно, когда мы любим музыку в себе, а не себя в музыке.
ЕК Я посмотрела на сайте театра весь состав артистов – у вас была звездная компания.
ХГ Да, пела Юдит Кутаси – одна из лучших меццо-сопрано сейчас. В Лисео сезон назад она выступала в «Аиде», в роли Амнерис, а также в Ла Скала – в «Андре Шенье». И потрясающий южнокорейский тенор Юнхон Ли, мой большой друг, великолепно поющий романтический итальянский репертуар: Верди, Пуччини. Мы очень дружны с ним.
ЕК Как я понимаю, в Барселоне взяли постановку Алекса Олле, созданную для Парижской оперы?
ХГ Это правда, но он многое поменял, учитывая наши артистические индивидуальности. Алекс увидел, что с нами можно найти иные краски. У него было время поработать: полтора месяца, считаю, – большой срок, дающий возможность погрузиться в материал, поэкспериментировать, поискать. Алекс Олле какие-то вещи обновил специально «под нас».
ЕК Весной у вас «Норма». Вроде бы партии для разных типов голоса?
ХГ Несмотря на то, что я много пою вердиевских опер, я не отказываюсь от лирического репертуара, постоянно возвращаюсь к Моцарту, чтобы «почистить крылышки», чтобы держать аппарат в форме, сохранять подвижность и легкость голоса. «Норма» – виртуозная партия, там достаточно много колоратурных моментов, где нужен очень хороший поднятый, на продыхе звук. Безусловно, при переходе от Верди к Беллини нужно время, чтобы голос мог плавно перестроиться. Это уже вопрос «гигиены» голоса. График так спланирован, что у меня будет это время, чтобы «выдохнуть» и подготовиться: я беру клавир, подробно изучаю каждый такт с концертмейстером, много читаю, чтобы снова войти в мир этой музыки. Внутренняя настройка необходима. Возвращаясь к уже спетым партиям, я стараюсь найти для себя что-то новое. Никогда не пою один и тот же спектакль одинаково – ищу особое эмоциональное состояние, новые краски.
ЕК С кем вы впервые спели «Норму»?
ХГ С Марко Армильято, в мадридском Театро Реал. Я вообще стараюсь делать итальянский репертуар с итальянским дирижером и коучем. Важны нюансы. Обязательно нужен дирижер, который знает эту музыку и нюансы в ней. Я люблю, чтобы моя интерпретация была соткана из нюансов и всяких «вкусностей». А в Москве я учу оперные партии с Евгенией Арефьевой и Татьяной Лобыревой. И не могу не упомянуть замечательную пианистку Екатерину Ганелину, с которой мы уже тридцать лет выступаем вместе с камерными концертами.
ЕК На постановку в Театр Станиславского и Немировича-Данченко приглашен драматический режиссер Адольф Шапиро. Вы же с ним сотрудничали в «Лючии ди Ламмермур»?
ХГ Это красивейший спектакль, он до сих пор есть в афише нашего театра и публика с удовольствием на него ходит. У этого режиссера настолько изысканная, выстроенная драматургия, роскошная постановка – во всем: в сценографии, в костюмах. Он чувствует и понимает оперу.
ЕК «Норма» также будет костюмным спектаклем?
ХГ Пока мы держим это в секрете.
ЕК Но на мотоцикле никто не будет ездить?
ХГ Я пела на капоте машины в «Богеме», но тогда постановка это оправдывала. Любой театр имеет право на всякие новшества и эксперименты, но в моем представлении «Норма» не требует осовременивания.
ЕК В мае, ко Дню Победы, состоялась премьера неожиданной программы: военные песни в дуэте с Олегом Аккуратовым. Примадонна – и вдруг эстрадный репертуар, такой вот «бросок в сторону»?
ХГ Не соглашусь. Песни 1940–1970-х годов – песни моих бабушки и мамы. Мы росли на них, они передавались из поколения в поколение. Я дорожу этими песнями – это наша история, которую надо чтить. Не сомневалась, что эта программа получится душевной и что зрителям она понравится. Но не ожидала, что слушатели с таким энтузиазмом воспримут весь этот репертуар. Будем обязательно продолжать, потому что это изумительно чистая музыка.
ЕК Вы всегда тщательно выбираете себе партнеров по сцене. Какие впечатления остались от сотрудничества с Олегом Аккуратовым?
ХГ Я в восторге от него, гениальный музыкант. По моей просьбе он сделал стильные аранжировки песен: мне хотелось, чтобы они слушались как ретро, но обязательно с ноткой джаза. Так что без Олега эта программа вряд ли бы имела такой успех.
ЕК Вы придумали эффектное название: «Где-то далеко, в памяти моей». Это же строчка из песни Микаэла Таривердиева из кинофильма «Семнадцать мгновений весны». А был ли сквозной сюжет в программе?
ХГ Программа делалась для Театра Станиславского, и мне помогал советами Александр Борисович Титель – наш руководитель оперной труппы и главный режиссер. Мы отталкивались от текстов песен, чтобы выстроить сквозную драматическую линию. Мне кажется, что получилось. Я чувствую себя комфортно, у меня голос отдыхает на этих песнях. При этом я сознательно ставила задачу – не петь оперным голосом, а именно песенным звуком. Мне важна эта градация, когда певица может петь оперу, романсы и песни, владея разными манерами звукоизвлечения, разным посылом голоса.
ЕК Вы поете песни, джаз, романтическую оперу, бельканто, барочный репертуар. Есть ли что-то, чего вы избегаете?
ХГ Кстати, барокко я пела еще с консерваторских годов учебы – это для меня отдельный этап, когда я осваивала стиль пения прямым звуком, старинную мелизматику. Там все другое, в отличие от итальянской оперы, где голос должен вибрировать. Отвечая на ваш вопрос, – мне интересно попробовать все. И понимаю, что еще многому могу поучиться. Так происходит с каждой программой, с каждым выходом на сцену. Всегда можно спеть лучше, сделать музыкантски совершеннее. Жизнь на сцене – это и есть учение. Ежедневно. Я учусь у всего мира, у Вселенной. Надо уметь слышать и слушать.
ЕК Вы возвращаетесь домой после репетиций, концертов. Что помогает переключиться, восстановиться?
ХГ Тишина. И мои близкие – семья, мой кот.
ЕК Книжка? Какой-нибудь детектив? Кино?
ХГ С удовольствием смотрю детективы по телевизору. Могу посмотреть хороший сериал, люблю исторические сюжеты.
ЕК Перед началом интервью вы обмолвились, что планируете успеть пойти в Мариинский театр, хотя завтра – большой сольный концерт. Насколько вам важно и интересно знать, что делают ваши коллеги? Вы интересуетесь чужим творчеством?
ХГ Безусловно. Конечно, у меня не так много свободного времени, но чтобы самой развиваться, нужно, как я уже говорила, следить за тем, что происходит вокруг, впитывать лучшее. Мне интересно, к примеру, как звучит оркестр у Гергиева, как он делает фразировку, как складывается его интерпретация. Бывают спектакли, которые надо смотреть, и не по одному разу, чтобы до конца понять все тонкости. Это часть нашей работы, это то, что дает нам импульс к развитию. Нужно смотреть и слушать разное, читать, впитывать, чтобы понять, что твое, а что – чужое.
