Классика на Черноморском побережье События

Классика на Черноморском побережье

В «Сириусе» завершился первый Новогодний музыкальный фестиваль

Музыкальные события «Сириуса» пока проходят в Парке науки и искусства. Под этим названием скрывается гигантское здание площадью 158 тысяч квадратных метров. Для наглядности сотрудники приводят аналогию: это пространство могло бы вместить шесть раз Красную площадь. Чтобы сэкономить силы, они нередко передвигаются на самокатах, рассекая пустынные холлы.

Когда смотришь на афишу фестиваля, то ощущаешь себя не в тихих предгорьях  Большого Сочи, а в вихре столичного мегаполиса. В последние три дня, к примеру, тут выступил с сольным концертом Борис Березовский, а Госоркестр Республики Татарстан под управлением Александра Сладковского аккомпанировал Денису Мацуеву и Ивану Бессонову.

Так что амбиции художественного руководителя Фонда «Талант и успех» Ханса-Йоахима Фрая – сделать «Сириус» чем-то вроде Зальцбурга на Черном море – имеют серьезные основания. Осталось совсем чуть-чуть – дождаться 2024 года, на который намечено завершение строительства нового концертного комплекса с двумя современными акустическими залами: на 1300 и 500 мест. Пока же концерты проходят в аналогичных по вместимости залах, построенных на втором этаже Парка науки и искусства – бывшего Медиацентра Олимпиады. Низкий потолок, бетонные колонны – даже при отражающих панелях без подзвучки в Большом зале не обойтись. Звукорежиссеры колдуют с микрофонами, но главными волшебниками оказываются сами музыканты. В два вечера Денис Мацуев с ГАСО РТ исполнил Первый и Третий концерты Рахманинова и Первый концерт Чайковского. «Нет плохих залов, есть плохие музыканты», – пошутил Мацуев перед началом. – Надо хорошо играть». Себя пианист держит в исключительной форме: фирменные октавы в концерте Чайковского выстреливают с той же пулеметной скоростью и чистотой, что и четверть века назад на Конкурсе имени Чайковского. Но кое-что, безусловно, изменилось: теперь это мудрая интерпретация, насыщенная множеством музыкальных событий и откровений. Начало Первого концерта в этот раз прозвучало очень сдержанно по темпу, весомо по мысли – бравурный задор уступил место рефлексии. А накануне Денис смог увлечь зал музыкой Первого фортепианного концерта Рахманинова: слушая это исполнение, невольно хотелось задать вопрос: в чем же незрелость автора, о которой любят говорить музыковеды? Тут уже есть и фирменная  рахманиновская страстность, и мистика, и бескрайняя лирика. Надо лишь одухотворить ноты мыслью и эмоциями, и это Мацуеву великолепно удалось. Идеальным партнером в этом путешествии в миры стал ГАСО РТ: с годами сотрудничество этих музыкантов с Мацуевым приобрело какой-то астральный характер – с полувзгляда, с полужеста они понимают друг друга. Но роль оркестра в этих концертах отнюдь не сводилась лишь к качественному аккомпанементу: придать масштабность высказыванию рояля, выразить вселенскую драму – с этими задачами Александр Сладковский справился великолепно.

Александр Сладковский

На долю Ивана Бессонова, триумфатора Первого конкурса имени Рахманинова, пришлись Второй концерт и Рапсодия на тему Паганини. Конечно, все дело в контексте: играть в очередь с Денисом Мацуевым – испытание, которое выдержать под силу немногим. И все же молодой солист выглядел достойно: виртуозная сторона и лирическая стороны ему бесспорно удались, а концептуальность, ощущение трагедийности придет с жизненным опытом.

Солист – Иван Бессонов

Публика же была в восторге от встречи с лучшими российскими музыкантами. Например, после сольной программы Бориса Березовского к нему в коридоре подошла мама с ребенком, который обучается в «Сириусе». Женщина призналась, что многие годы хотела попасть на живой концерт пианиста – и вот здесь ее мечта сбылась. Были в зале и профессиональные музыканты, чей отдых выпал на время Новогоднего фестиваля. Педагог из Детской школы искусств в Волгограде слушала сюиту из «Ромео и Джульетты» Прокофьева, прелюдии Рахманинова затаив дыхание. На вопрос, станет ли она что-то из трактовок Бориса Березовского предлагать своим ученикам, она, смущаясь, ответила: «Чтобы так играть, нужно обладать особым мастерством».

Камерный зал «Атом», в акустическом отношении более благоприятный, позволил Борису Березовскому полноценно высказаться, не форсируя динамику и дифференцируя каждый звук на атомы. Про его Прокофьева не скажешь, что у него «стальные мускулы», как писала в свое время критика об авторских интерпретациях Прокофьева-пианиста. Березовский стремится вслушаться в тембры, приблизиться к оркестровому разнообразию, не впадая в пафос. Вершиной программы, включавшей в первом отделении Сонаты № 27 и 28 Бетховена, стала Вторая соната Рахманинова, сыгранная с удивительной ясностью драматургии и выверенностью контрастов. Длинноты и некоторая многословность совсем не ощущались – настолько высок был градус высказывания. Несмотря на серьезность и академичность программ фестиваля, в них всегда находилось место для личной коммуникации артистов с публикой. Так, на бис – поскольку концерт проходил в сочельник – Березовский, поздравив слушателей, сыграл рождественский спиричуэл The Child Is Born, а Денис Мацуев подарил шутливую импровизацию на темы «В лесу родилась елочка» и Jingle Bells.

Борис Березовский

В наступившем году концертная жизнь в «Сириусе» только активизируется: в марте ждут Игоря Бутмана, а в летние месяцы запланирован фестиваль Crescendo Дениса Мацуева, Российского национального молодежного симфонического оркестра  и многое другое.

Елена Шмелева: В «Сириусе» мы формируем широкий взгляд на мир

Во все колокола События

Во все колокола

В Большом театре состоялся финальный концерт из юбилейной серии к 150-летию Сергея Рахманинова

Гроза над Театром Гоголя События

Гроза над Театром Гоголя

Антон Яковлев поставил свою версию известной пьесы Островского

От света к мраку События

От света к мраку

Александр Сладковский и Денис Мацуев представили музыку Рахманинова и Чайковского на фестивале «Белая сирень»

Не надо стесняться, или сексуальная революция Рихарда Вагнера События

Не надо стесняться, или сексуальная революция Рихарда Вагнера

Официальный вагнеровский канон включает десять опер, хотя по факту композитор создал тринадцать сценических произведений.