События
В залах РОСИЗО в Петроверигском переулке проходит выставка, посвященная жизни и творчеству легендарного «ленкомовца» Марка Захарова. В ее названии – «Формула Мастера» – легко угадывается отсылка к музыкальной комедии о приключениях итальянского авантюриста Джузеппе Калиостро в России – «Формула любви», снятой режиссером в 1984 году. Слово «формула», впрочем, выбрано организаторами не только в ассоциативном контексте, оно также поясняет композицию выставки и ее замысел: с одной стороны, это неповторимая комбинация событий в биографии Захарова, с другой – совокупность всех, даже самых традиционных экспонатов, которые в сумме своей, как в технике mural mosaic, складываются в грандиозное полотно.
Помимо РОСИЗО, в проект включились Театральный музей имени А.А.Бахрушина и ГИТИС. Выставка объединила пятнадцать музейных и частных коллекций. Общими усилиями и при личном участии Александры Захаровой была собрана небольшая, но довольно разнообразная экспозиция, раскрывающая основные вехи профессионального становления Марка Захарова и воспроизводящая шаг за шагом его восхождение к вершине театральной и кинорежиссуры. Среди экспонатов можно выделить несколько категорий: это личные вещи – такие, как кепка и портфель, многочисленные фотографии – публичные и семейные; документы, относящиеся к учебе и преподавательской деятельности Захарова в ГИТИС; прекрасно сохранившиеся костюмы из фильмов и спектаклей разных лет; макеты, эскизы, созданные верным соратником режиссера – художником Олегом Шейнцисом; кинореквизит, а также символические артефакты из киновселенной Захарова. Мультимедии также нашлось место, правда, в самом дальнем зале.
Пространство экспозиции решено бесхитростно, но изящно, со вкусом и не без иронии. Основной раздел выставки, ее концептуальная ось – временная шкала, так называемый таймлайн с расположенными в хронологическом порядке ключевыми событиями в жизни Марка Захарова и их участниками. Оформление решено как фотогалерея, без функции интерактивности, но с информативными подписями, поясняющими тот или иной снимок, цитатами самого мастера и его киногероев.
Куратор выставки Андрей Райкин рассказывает: «Здесь можно узнать о первых детских впечатлениях Марка Анатольевича – о том, какое впечатление на него произвел полет дирижабля в небе над Москвой, или о кукольных спектаклях в Театре Образцова, куда его водила мать. Ему всячески нравилось актерство и, будучи школьником, он участвовал в кружках самодеятельности. Затем, уже в юношеские годы, он предпринял попытку поступить в техническое училище, но в то время набирали только на сантехников. Его не приняли в Школу-студию МХАТ, сославшись на отсутствие таланта, тем не менее удача улыбнулась ему в ГИТИС. В экспозиции запечатлена и судьбоносная встреча Захарова с Андреем Лобановым – театральным режиссером, с 1945 по 1956 год руководившим Театром имени М.Н.Ермоловой. Спустя всего полгода работы с ним молодой Захаров стал разбираться в психологическом театре, в психологии взаимоотношений людей на сцене, в том, какие тайные механизмы толкают их на то или иное действие, – все это, суть театральной режиссуры, вскрывал Лобанов в своих уроках, и Захаров вспоминал о них как об абсолютном счастье».
Таймлайн не только дает ретроспективный взгляд на периоды творчества мастера, порой иронично комментируя их фразами любимых персонажей (бесстрашного властителя времени барона Мюнхгаузена, странствующего оккультиста графа Калиостро, остепенившегося Волшебника из «Обыкновенного чуда» и других), но также организует другие экспонаты: во втором зале бегущая по стене извилистая линия жизни упирается в книжный шкаф. Это зона любимой литературы Захарова. На верхней полке, в самом центре, стоит потертый томик Чехова; ниже, в середине, – пьесы Брехта, мемуары Евгения Шварца, том сочинений Аркадия Аверченко «В дни Содома и Гоморры», «сакральные тексты» Венедикта Ерофеева. Добавьте к этому издание приключенческих рассказов Джека Лондона, «Самопознание» Бердяева, «Гоголеану» в миниатюре и – главный памятник христианского мира – Библию. Эта аскетичная книжная подборка, которую тоже можно интерпретировать как своеобразную формулу, точно и тонко характеризует интеллектуальную сферу режиссера, его мировоззренческие установки, а расставленные по полкам семейные фотографии добавляют этой части экспозиции домашнего тепла, делают ее гостеприимно уютной.
Публика хорошо знает Марка Захарова как творческого идеолога «Ленкома» и автора проверенных временем теле- и кинокартин, однако, кроме этого, он был также и блестящим публицистом, знатоком русского языка – сочинял юморески, писал пьесы и статьи по теории театра. Его перу, к примеру, принадлежат лиричные, задушевные письма товарища Сухова из фильма Владимира Мотыля «Белое солнце пустыни». Среди экспонатов выставки представлен черновик одного такого послания красногвардейца к своей жене. Молодой Марк Анатольевич отталкивался от стилистики дореволюционных письмовников и не просто виртуозно справился с поставленной перед ним задачей: фраза «А еще скажу вам, разлюбезная Катерина Матвевна» пошла в народ и даже была включена в сборник современного городского фольклора.
Впоследствии словами захаровских киногероев заговорил весь Союз. Им – отчаянным романтикам, очаровательным злодеям, сказочным философам – посвящено несколько выставочных комнат. Удивительная особенность этого пространства в том, что все экспонаты узнаваемы без какого-либо пояснения – посетители моментально откликаются на них цитатами из фильмов, а то, что не было произнесено вслух, дорисовывает воображение и дополняет звуковая память. Так, несмотря на то, что в концепции выставки не предполагалось воспроизведение музыки из экранных работ Захарова (а его соавторами являлись Геннадий Гладков, Алексей Рыбников), тем не менее музыкальные темы и песни, которые несколько поколений знают наизусть, оказались намертво впаяны в архитектонику фильмов. Поэтому достаточно одного лишь взгляда на тот или иной предмет – костюмы Мюнхгаузена, Министра-администратора из «Обыкновенного чуда», на коллективный портрет кисти уездного художника Модеста Загосина из «Формулы любви», – чтобы в ушах зазвучала соответствующая музыкальная тема. То же относится и к залам, посвященным театральным постановкам Захарова в «Ленкоме». Здесь также есть смысловые якоря – такие, как костюм графа Резанова и нос корабля «Юнона» из рок-оперы «Юнона и Авось» (оригинальный элемент декорации специально к выставке был отреставрирован специалистами РОСИЗО). Строчка «Я тебя никогда не забуду, я тебя никогда не увижу» из знаменитого романса, в котором кровоточит буквально каждое слово, непроизвольно слетает с губ.
В своих мюзиклах и экранных произведениях Захаров в качестве основного композиционного приема использовал контрапункт: художественные формы и смыслы, которые не пересекаются в повседневной жизни или в обыденном сознании, сталкиваются и сопоставляются. Таким образом, Захаров находил новые, неочевидные смыслы. Выставка «Формула Мастера» опирается на аналогичные принципы, и, что, наверное, самое парадоксальное, – некоторые представленные на ней предметы – такие, как модель памятника Мюнхгаузену, фантастический корабль-шар из «Обыкновенного чуда», мраморное изваяние, томная, так и не ожившая «Галатея» из «Формулы любви», – кажутся более реальными и достоверными культурными ценностями, чем древние артефакты.
Завершить репортаж хочется словами Андрея Райкина: «Когда-то комета под названием Марк Захаров ворвалась в нашу жизнь. Каждый пришедший на выставку смог лицезреть хвост этой кометы – здесь присутствуют ее зримые следы».
