Персона
НТ Леонид Давидович, какие музыканты примут участие в вашем юбилейном вечере?
ЛГ О, это замечательные, высококлассные мастера: пианисты Юрий Полубелов, Сергей Кудряков, Екатерина Рихтер, скрипачи Александр Тростянский, Роман Викулов, Юлия Игонина и Даниил Коган, мой сын альтист Илья Гофман и струнный квартет «Солисты Москвы». Им и принадлежит инициатива провести этот концерт. Симфоническую часть программы исполнит OpensoundOrchestra под управлением Станислава Малышева.
НТ Не так давно на своей странице в одной из социальных сетей вы опубликовали вашу вступительную статью к книге «О музыке» Филиппа Гершковича.
ЛГ Да, в день его рождения 7 сентября.
НТ Я правильно понимаю, вы были также составителем этого труда?
ЛГ Да, составителем и в определенном смысле редактором. Моя редактура заключалась в том, чтобы как можно меньше редактировать. У Гершковича великолепный русский – он «грешил» такими «вкусными» германизмами. Я боролся за то, чтобы оставить его тексты нетронутыми. К сожалению, это не всегда удавалось.
НТ Леонид Давидович, вас можно назвать русским последователем Шёнберга. В чем для вас величие Шёнберга как теоретика, создателя додекафонной системы?
Арнольд Шёнберг был музыкантом в шубертовском смысле слова.
ЛГ В отличие от тех, кто писал додекафонию, Шёнберг сочинял музыку. Открытие додекафонии было лишь частью его творческого горения, средством композиции в условиях атонической гармонии. Арнольд Шёнберг был музыкантом в шубертовском смысле слова. Без этого невозможно понять его инноваций. Настоящие новаторы выходят из консерваторов. В своем гениальном, посвященном Густаву Малеру «Учении о гармонии» он показывает все богатство тональной системы. «Этой книге я обязан моим ученикам», – пишет он. Так изучали гармонию Берг и Веберн. Шёнберг не учит методом стилизации – пению с чужого голоса, а воспитывает гармоническое мышление и единство стиля. Смешно говорить, что он «ликвидировал тональность», как наивно утверждали в советское время! Как можно ликвидировать явление природы?
НТ В одной из своих статей вы даже обвиняете Юрия Холопова в этом утверждении…
ЛГ Холопов преподавал на свой манер. Он был выдающимся борцом за себя. Откуда он взял эти свои теории – непонятно. К ним нельзя относиться серьезно. Шёнберг, отвечая на вопрос что такое музыковед, говорил: «Теоретик это тот, кто учит тому, чего сам не умеет делать». Кроме прочего, метод холоповской стилизации антипедагогичен. В лучшем случае он рассчитан на воспитание кинокомпозиторов.
НТ А нам в консерватории внушали и внушают о том, что Холопов – «бог» теории…
ЛГ Ну считайте, что Шёнберг уже ответил на этот вопрос. У Холопова предмет анализа – вся музыка XX века: и Барток, и Хиндемит, Шостакович и другие. Но все музыканты, все композиторы во всем мире изучают классическую музыку – австро-немецкую культуру XVIII-XIX веков. Почему? Потому что это наднациональная традиция. Как математика или физика, как Библия принадлежит всем. По моему убеждению, настоящую теорию музыки можно построить только исходя из творчества великих мастеров.
Классик не изобретатель. Он – первооткрыватель. Изобретают то, чего нет. А открывают то, что существовало и будет существовать всегда.
НТ Из каких именно?
ЛГ Список огромный. Это и Бах, и Бетховен, и Моцарт, и Вагнер, и Малер, и нововенцы. Те композиторы, которым Всевышний диктовал, а они записывали. Их музыка – совершенство, там невозможно изменить ни одну ноту, во всем господствует закон. Классик не изобретатель. Он – первооткрыватель. Изобретают то, чего нет. А открывают то, что существовало и будет существовать всегда.
НТ То есть вы не одобряете музыкальные эксперименты в духе Кейджа?
ЛГ Как назвать то, что он делал? Это в большой степени выпендреж, нежели музыка. Меня не тянуло что-то выдумывать, удивлять, эпатировать. Я был просто такой дурачок, который пришел к Гершковичу, чтобы учиться.
Некоторое время я жил в Ереване и с удовольствием учил армянский язык. Там я встретил замечательных людей, таких как Лазарь Сарьян, Эдвард Мирзоян, поэт Георгий Кубатьян. Я полюбил страну, людей. Между прочем, у меня есть диплом об окончании Ереванской консерватории имени Комитаса.
НТ И у вас есть камерная кантата «Армения».
ЛГ Да, на стихи Мандельштама. Никто не сказал ярче и глубже него об этой стране.
НТ Вернемся к Гершковичу. Почему вы решили учиться именно у него?
ЛГ Он был настоящим музыкантом. Иногда к нему приходили, потому что было очень модно считаться учеником ученика Берга и Веберна. Но после первой лекции я понял, что за ним правда, и остался в учениках у Филиппа Моисеевича на шесть лет и другом на остальные двадцать.
Искусство композиции состоит их трех частей: гармония, контрапункт и форма – теория и анализ. То, что преподают в консерваториях, – это так называемая свободная композиция. Если свобода, то зачем тогда профессор? Собственно, гармония по Шёнбергу и полифония по Фуксу и создают музыканта. Тогда он становится свободен!
НТ Вы организовывали научно-образовательный центр «Шёнберг-курс». Стремились таким образом продолжить дело Гершковича?
ЛГ Да-да, этим я и сейчас занимаюсь. Люблю талантливых людей. Мои ученики живут и в России, и в США, в Германии. Они не только композиторы, а музыканты любых специальностей: дирижеры, пианисты и другие. Все, кто хочет усовершенствовать свое представление о музыке.
НТ Вы следите сейчас за российскими современными композиторами: есть кто-то, кто вам интересен?
ЛГ Культура начинается с этики, с библейских заповедей. С одной стороны, Россия весьма богата талантами. С другой же, сейчас не самое простое время. Композитор озабочен решением вполне земных задач. Какие силы остаются у композитора для образования и творчества? Сейчас у многих первая задача – построить карьеру, получить заказы, и тут на первый план выходит пиар.
НТ Без пиара сегодня, к сожалению, никак. Особенно современным композиторам.
ЛГ Ну а как же утверждение о том, что «быть знаменитым некрасиво»? Может, просто живи, учись, просто занимайся делом? Не будь тщеславен: гений, не гений – вопрос исторический, и решается он не в этом мире. Пиши, исполняй свои выстраданные работы. Если твою музыку играют настоящие музыканты, будь счастлив, считай, что тебе повезло.
Филипп Чижевский: Слово «додекафония» обесценивает фигуру Шёнберга
