События
В этой постановке многое впервые: впервые ставится в России, впервые на иврите, впервые мы слышим музыку израильского композитора Гиля Шохата, которого к тому же впервые увидели лично. Постановку готовили давно, еще до пандемии, но по понятным причинам долго откладывали. Наконец, спектакль родился, и было очевидно, что над ним долго и кропотливо работали.
Мировая премьера оперы состоялась в 2001 году на сцене Израильской оперы в Тель-Авиве (режиссер Д.Олден). Альфа и Омега, как известно, это первая и последняя буквы классического (ионического) греческого алфавита, так же зовут и главных героев оперы. Альфа и Омега, своего рода библейские Адам и Ева, помещены в жесткую историю-притчу. Историю, которая происходит неизвестно когда неведомо где (точнее, на некоем воображаемом острове). Впрочем, это неважно. Важно то, что любовная идиллия первых людей на глазах разрушается. В нее вторгается змей-искуситель, который овладевает Омегой. А дальше, как говорится, «пошло-поехало». Омега пускается во все тяжкие, в итоге на этом острове плодятся монстры-гибриды, рожденные ею от разных животных. Альфа, не в силах простить Омегу, убивает ее, но в итоге сам становится жертвой мстительных «детей»-гибридов.
Так карета превращается в тыкву, рай оборачивается адом, счастье – трагедией, начало – концом. Многомерная притча склоняет к философии, но медитировать особенно некогда. Постановщики (руководитель Дмитрий Бертман, режиссер Илья Ильин, хореограф Эдвальд Смирнов, художник Павел Драгунов) ни на минуту не забывают о зрелищности. Спектакль яркий, красочный, в нем есть даже такой феномен, как «танцующий балет». Необычна и сама музыка, в которой заложена своя мощная драматургия. Она тянет из тебя все жилы: идет, кажется, на непрерывном эмоциональном подъеме, на каком-то пределе. Стиль Гиля Шохата я бы назвала максимализмом, при этом никаких цитат, хотя она не обходится без ассоциаций – слышатся отголоски Р.Штрауса, Дебюсси, даже музыки голливудского кино. Но в целом это какой-то особый самобытный язык Гиля Шохата.
Идея создания оперы родилась у Гиля Шохата еще в детстве, когда он посетил в Тель-Авиве выставку Эдварда Мунка «Альфа и Омега» (20 литографий 1908 года с собственными текстами художника). Свою страшненькую сказку автор знаменитого «Крика» писал, находясь в психиатрической клинике Даниэля Якобсона в Копенгагене, где лечился от депрессии:
«…Даже живя с женщиной на необитаемом острове, ты не можешь быть в ней уверен. Звери, цветы и растения – твои соперники. Луна – тоже соперник. У того, кто верен, разбивается сердце. Против него восстают силы жизни. Род человеческий – это полулюди-полузвери…»
Шохат уже тогда, в свои 15 лет, решил во что бы то ни стало создать на этот сюжет оперу и спустя 12 лет сделал это. Как он рассказал, «писал в течение трех лет, каждый день, даже в Шаббат».
В день премьеры композитора переполняли чувства: «Целый год 500 человек работали над этой оперой. Я очень благодарен театру “Геликон” и сегодня чувствую себя счастливейшим человеком на свете. Думаю, это исторический день для израильского народа: впервые опера на иврите становится частью мирового репертуара».
Ансамбль слажен и гармоничен, в центре спектакля – образы Омеги (Анна Пегова) и змея (Юлия Никанорова) – у них самые протяженные партии, оттого создается ощущение, что опера «женская». Но вокруг этого дуэта колоритные мужчины – прежде всего, Альфа (Иван Гынгазов) и его удачливые «соперники»: медведь (Дмитрий Скориков), тигр (Петр Морозов), гиена (Александр Бокарев), кабан (Георгий Екимов) и осел (Виталий Фомин). Как сказал Дмитрий Бертман, «выучить партию в условном “Трубадуре”, которую ты потом сможешь исполнять по всему миру, или спеть в опере, которая больше нигде не идет, да еще и на иврите, – это огромная разница». Но отдадим должное артистам «Геликона»: они учили роли с большим энтузиазмом.
Изначально постановка увлекла Владимира Федосеева (главного приглашенного дирижера), но сместившиеся в итоге графики не позволили ему работать над спектаклем, и бразды правления взял в свои руки главный дирижер театра Валерий Кирьянов, который уверенно и красиво вел за собой весь громадный сценический коллектив (хормейстер Евгений Ильин).
«“Альфа и Омега” – актуальная история по сей день. Мы хотим мира, но и сейчас, в ХХIвеке, “змей” вмешивается в естественный порядок вещей и многое рушит», – считает Гиль. Сходные мысли и у Дмитрия Бертмана: «Эта опера – о душевной эпидемии человечества, о том, как мир может вдруг поменяться. Мы ностальгируем по тем временам, когда могли без опаски обниматься, целоваться, не заботиться о том, как зайти в метро или сесть в такси. Мы просто дышали воздухом и не думали о том, что вдыхали Вселенную»…
