Людмила Берлинская:
Наш фестиваль оказался в «зеленой» зоне

ЛБ Когда сформировался окончательный первый состав квартета (Дубинский – Александров – Шебалин – Берлинский), они стали называть себя мушкетерами и были «один – за всех, все – за одного». Папе досталась роль д’Артаньяна, самого беспокойного.

В 1990-е все обрушилось, поменялись не в первый раз музыканты в квартете, изменилась Россия, а Валентин Александрович продолжал верить в чудеса, продолжал ходить из дома в филармонию той же дорогой, продолжал любить Россию и не хотел видеть некоторые изменения, в том числе и в друзьях. Его называли Королем Лиром и Дон Кихотом.

ЕК Карантинные меры порушили многие планы. Вам удалось сохранить первоначальную идею программы, посвященной искусству квартетной игры?

ЛБ Из планируемых ранее квартетов не смог приехать только Квартет имени Берлинского, а наш «гвоздь» остался – это французский Quatuor Danel, воспитанный в традициях русской школы моим отцом, лауреат в том числе конкурса струнных квартетов в Москве, основанного Берлинским. Этот коллектив сделал блистательную карьеру, кстати, единственный, записавший и исполняющий все 17 квартетов Мечислава Вайнберга. А также замечательный молодой Quatuor Van Kuijk. В трех концертах прозвучали квартеты Бартока, Моцарта, Вайнберга, Шостаковича, его же октет и квинтет, а также квинтет Дворжака. Единственный концерт в церкви замка Тальси познакомил с программой-­легендой Квартета Бородина. Это два шедевра, два пятнадцатых (последних) квартета Бетховена и Шостаковича. Бородинцы играли эту программу при свечах, что сделали и мы, а также Валентин Александрович просил публику не аплодировать в конце и разойтись в молчании. Так что мы воссоздали в точности ту же модель, но с Квартетом Danel.

День, посвященный Ленинграду-­Санкт-­Петербургу, включил Седьмую фортепианную сонату Бориса Тищенко с колоколами и Виолончельную сонату Шостаковича, которую исполнили блестящий пианист Николя Стави, ранее записавший сонаты Тищенко, и виолончелист Дмитрий Берлинский.

В репертуаре Валентина Александровича было немного сонат, но среди них была также соната Рахманинова, которую я даже записала с папой. Теперь ее сыграли вместе с сольными пьесами Рахманинова Артур Ансель и Дмитрий Берлинский.

ЕК Привлекательная сторона прошлых фестивалей – это театральная составляющая многих концертов. Что было в этот раз?

ЛБ Пожалуй, в этом году фестиваль менее театральный внешне, скорее наполненный историей, поэтому мы читали тексты, смотрели редкие видео вплоть до мультфильмов советской эпохи. Но на последнем концерте выступил квартет в составе двух гитаристов, контрабаса и ударных, потрясающие музыканты, которые показали нам настоящий спектакль с джазом-­мануш Swingin’ Partout.

ЕК Тут тоже есть личная подоплека?

ЛБ Да. Когда я была совсем маленькой девочкой, папа привозил из-за границы виниловые пластинки с записями Эллы Фицджеральд, Оскара Питерсона и других, рассказывал мне о далекой Америке, и мы их слушали. Он очень любил джаз. А сам, совсем молодой, каждый раз будучи в Париже, наведывался в русский ресторан «Балалайка», где слушал цыган и познакомился со многими историческими личностями, белыми русскими, с чьими детьми и внуками я дружу до сих пор.

ЕК Фестиваль сопровождает выставка. Что увидели ваши гости?

ЛБ Это мировая премьера, первая выставка, посвященная Валентину Берлинскому и Квартету имени Бородина. Она открылась 18 июля в музее города Мер. Музей небольшой, бывший охотничий замок, с удобными залами. Среди экспонатов – афиши, программы, фото, письма и телеграммы Шостаковича, Хачатуряна, Вайнберга, Рихтера… Картины из личной коллекции отца, в том числе его портрет работы Анатолия Зверева, семейные реликвии, награды, в том числе и французский орден Почетного легиона, виниловые пластинки, диски, ноты, знаменитые дневники, которые Валентин Александрович вел с 1944 года до последнего сыгранного им концерта. В одном из залов будут показаны видео с концертов, из интервью, документальные фильмы. Куратор выставки – Мария Маталаева, внучка Валентина Александровича, написавшая о нем книгу. У Маши профессиональный опыт по проведению выставок. Конечно, мы на этом не остановимся. Такую выставку обязательно будем показывать и в других местах и постараемся привезти в первую очередь в Россию.

ЕК Вопрос, который невозможно сейчас не задать. Несколько месяцев вы провели без концертов, гастролей, ясных целей. Как удалось сохранить себя? И еще – наверное, это время стало проверкой и вашего супружеского и сценического союза с Артуром Анселем? А может, вы «не заметили» изоляции?

ЛБ До того момента, как на нас обрушился карантин, мы не знали, как справимся с тем количеством программ и концертов, которые на нас надвигались. Никогда еще у нас не было столько планов. В день начала карантина, 15 марта, мы должны были выступать в Парижской филармонии – при полном аншлаге. Отмена концертов, по случайности, началась с нас. Ну, а потом посыпались отмены в Германии, Италии, Австрии, а главное – России. Поначалу мы испытали шок. Но довольно скоро решили, что надо это принять и жить дальше, тем более что есть много работы, домашней, на будущее. Приближается наш новый Piano-­Piano Festival – первый во Франции фестиваль, посвященный двум роялям, который удалось сохранить, пусть и в урезанном варианте. О нем, надеюсь, расскажу подробнее в другой раз. Мы впервые почувствовали себя дома, научились лучше убираться, готовить, занялись спортом. Появились свежие идеи, старые трансформировались. Да, и нам было хорошо вместе, «проверку» карантином прошли.

ЕК Какие сейчас разрешены публичные мероприятия во Франции?

ЛБ Небольшие мероприятия разрешены, открываются музеи, книжные магазины, блошиные рынки, парижские кафе-террасы. Не во всех регионах одинаковая обстановка, ­где-то концертов нет. Но нашему фестивалю повезло, он оказался в «зеленой» зоне.