Малер духовный и не очень

Наталия Сурнина, музыкальный критик

Два года назад, исполняя Шестую Малера в Москве, Курентзис обещал, что это будет «такой духовный Малер, не американский». Запись, сделанная после концерта, превосходна, но она не просто американская, она голливудская. Говоря о том, что без венского гения не было бы современной музыки – ни Шёнберга, ни Лахенмана, – дирижер молчит о киномузыке. А ведь она многим обязана энциклопедии звуковых спецэффектов, которую представляют собой симфонии Малера, в том числе Шестая с коровьими колокольчиками и ударами гигантского молота.

Курентзис – большой мастер спецэффектов, и выбор Шестой в качестве первого малеровского релиза в его дискографии можно считать идеальным. Партитуру, даже для Малера очень пеструю, он рассмотрел под микроскопом, распознав в ней мириады звуковых форм жизни. Это производит огромное впечатление благодаря великолепной игре музыкантов оркестра musicAeterna (какие соло, тембры, группы!) и волшебникам со студии Sony, которые творят настоящие чудеса.

Но «разобрать на болтики» эту махину мало, надо ее собрать заново. У маэстро, для которого шокирующее воздействие на слушателя часто становится основным принципом драматургии, с этим проблемы во всем классико-романтическом оркестровом репертуаре. Доводя до предела самобытность некоторых эпизодов первой части, Курентзис получает то звуковой триллер, то оперетку, то диснеевскую сказочность и даже мультяшность. Впрочем, эта полистилистика предзадана композитором, и дирижер использует ее в своих целях, мастерски справляясь с капризной формой первого Allegro.

Не все просто и с магистральной мыслью симфонии, известной под заголовком «Трагическая». Курентзис говорит, что это «произведение, которое разрешает нам всем побыть сентиментальными», что это не трагедия. Но именно благодаря неустанным поискам впечатляющих звуковых эффектов и желанию поразить слушателя появляются леденящие душу эпизоды с коровьими колокольчиками в первой части, инфернальный свист флейт во второй, а вступление к финалу кажется картиной мира после Апокалипсиса (кстати, с абсолютно киношной звуковой заставкой, почти как у 20th Century Fox).

Скерцо дает дирижеру возможность выступить в своем любимом жанре монтажа аттракционов, зато Andante, сыгранное с необычайной тонкостью нюансировки, предстает той прекрасной мечтой о влюб­ленности, о которой Курентзис столько говорил, островом такой красоты и искренности, какую он нечасто себе позволяет. Финал, за исключением нескольких вторжений иной реальности, совершенно убеждает в том, что трагедии тут нет, скорее это эдакая Одиссея с захватывающими дух поворотами сюжета. И напрасно Курентзис хочет отмежеваться от американского Малера – его голливудская по масштабу и высокотехнологичности сага получилась очень впечатляющей и точно станет вехой в обширной дискографии Шестой.

Петр Поспелов, музыкальный критик, шеф-редактор издательства «Композитор»

Эта рубрика не обязывает критика быть объективным, и я могу смело признаться здесь, что не являюсь большим поклонником Густава Малера. Музыка этого композитора кажется мне претенциозной, литературной и эгоцентричной, а его стремление подолгу выяснять на нотных страницах свои нелады с миром мне не близко – я сторонник более позитивной повестки. Более того, в партитурах Малера я нахожу немало дурной музыки, и «тема Альмы Малер» из Шестой симфонии – лишь один из примеров. Некоторые красивые адажио, конечно, сильно меняют картину, но в Шестой симфонии нет и такого адажио. С другой стороны, чего не отнимешь у Малера – это знания инструментов и оркестрового мастерства. Самая слабая музыкальная идея подается у него самым эффектным и выпуклым способом. И вот тут-то требуются настоящие оркестр и дирижер.

Теодор Курентзис и musicAeterna – мало сказать умелые профессионалы. Они делают самой сутью своего исполнения богатство малеровского оркестра, разнообразие штрихов, витиеватость ритмов и блеск совокупного звучания. Поэтому Шестая симфония, к которой прилипло название «Трагическая», воспринимается как сплошной праздник для ушей. Мне приходилось слышать Шестую у Курентзиса живьем, в Большом зале консерватории – и, разумеется, живого впечатления диск не заменит. Но работу звукорежиссеров нужно признать выдающейся: они не пропустили ни одной подробности, а вся интерпретация Теодора Курентзиса состоит из подробностей. На поверку оказывается, что секрет исполнения прост: он всего лишь в том, что точно исполнить все, что написал композитор, и ничего не потерять в общей картине. Тогда любование получившимся результатом превращается в основной сюжет восприятия, а вовсе не размышления о трагическом положении личности в миропорядке. Оказывается, что мажора и радости в произведении гораздо больше, чем слез и ужасов, посещающих лирического героя симфонии на краю бездны.

Шестая симфония Малера в исполнении Курентзиса – триумф игры и веселого труда, ее стоит послушать даже тем, кто, подобно мне, старается обходить этого композитора стороной.