События
Шестой концерт беспрецедентного проекта Ярослава Тимофеева «Весь Стравинский» познакомил публику с редко звучащими сочинениями композитора 1917–1918 годов. Замысел и качество исполнения оценили участники семинара «Журналистские читки».
Как рассказал со сцены автор проекта, это образ Стравинского на перекрестке трех дорог: «Одна дорога ведет в Россию, чей образ воплощен в песне бурлаков, другая – в Америку, это регтайм, и третья – в Китай, символом которого стала “Песня соловья”. А “камень” с указателями находится в Швейцарии – тогда центр мира Стравинского. Именно там было создано сочинение “Сказка о беглом солдате и черте”».
Концерты цикла проходят с неизменным успехом. Совершенно очевидно, что публику привлекает не только максимализм замысла, но и фигура лектора, ведущего концертов. «Цель проекта – научиться понимать музыку Стравинского через опыт его предыдущих сочинений. Все уже привыкли к “Жар-птице”, “Петрушке” и “Весне священной”. А когда звучит что-то из среднего или даже позднего периодов, оно кажется странным, сухим, скучным. Но если прожить со Стравинским всю его 88-летнюю биографию, то можно приучить свои уши слышать там красоту», – рассказывает создатель проекта Ярослав Тимофеев.
Открылся вечер крошечной увертюрой, музыкальным эпиграфом, в котором концентрированно выражен дух революционного времени. Транскрипция русской народной песни «Эй, ухнем» звучит совершенно по-стравински. Композитор избирательно меняет нотный текст, и оригинал преображается почти до неузнаваемости. Так и не став гимном новой России, написанное по заказу сочинение исполнялось автором на бис на протяжении всей жизни. Песня бурлаков звучит фиксированными вертикалями медных духовых в значительно медленном сопровождении ударных. Какой же получается образ новой России? Простор, мощь, холод и пустота. Величественное и в то же время меланхоличное звучание гимна в исполнении артистов Госоркестра России имени Е.Ф.Светланова под управлением Федора Безносикова не оставило сомнений в сложности авторского взгляда на образ новой России. Завершающий аккорд – не совсем мажор или минор, скорее тоника со «съехавшей» верхней нотой.
Партитуры Стравинского своего рода профессиональное мерило для дирижеров и показатель сыгранности коллектива. Изобилие тембральных красок, выразительных контрастов и хитрых ритмов говорит само за себя – не каждому оркестру хватит мощи передать образное богатство этой музыки. Экстренно заменяя заболевшего Алексея Рубина, молодой дирижер Федор Безносиков бесстрашно спас концертный вечер. Удивительный дебют с ГАСО имени Е.Ф.Светланова представил профессиональный уровень, чуткую музыкальность и мобильность маэстро. Для этого дирижера нет сложностей и секретов в постижении языка Стравинского, он чувствует драматургию формы и мастерски выстраивает ее.
Спасая музыку от пагубного влияния театра и декораций, Стравинский создает музыкальный симфонический конспект своей оперы «Соловей». В единственной симфонической поэме композитор отказывается от оперного нарратива, оставляя только орнамент и красоту музыки. Выразительные штрихи, таинственное пиано и прозрачные краски верхних регистров инструментов – все погружало зрителей в атмосферу чарующего Востока. Впечатляет находчивая красочная звукоизобразительность. Причудливые певучие мелодии, виртуозные frullato и мастерски озвученные пассажи флейты для многих визуализировали образ маленькой птички.
В последние годы Первой мировой войны в европейскую музыку стремительно ворвался джаз – Стравинский моментально откликнулся двумя рэгтаймами: один звучит в «Сказке о беглом солдате», другой стал самостоятельной пьесой. Ключевое свойство этого жанра – сложный рваный ритм и синкопы: в этом весь Стравинский. Рэгтайм для одиннадцати инструментов – возбужденный и слегка нервный танец в честь окончания войны. На законченной 11 ноября 1918 года рукописи Стравинским было написано: «Господа немцы капитулировали». Явная изюминка ансамбля – цимбалы, которые, вероятно, напоминали композитору звуки американского банджо. Эта музыка звучит как идеальное воплощение танца, ведь импровизационный танец – это набор пластических формул, которые комбинирует танцовщик. Так и Стравинский мастерски «играл» с музыкальными кубиками и составлял новые экспериментальные звучания.
«История о беглом солдате» – собранные вместе вариации на один русский народный сюжет, созданные композитором для исполнения в Швейцарии. На сцене КЗЧ состоялась премьера режиссерской версии Виктора Рыжакова (художественное слово, чтец) с видеографией Владимира Гусева (кадры из фильма-сказки «Садко», режиссер А. Птушко). Волнение премьерного исполнения помешало Виктору Рыжакову идеально актерски произнести свои реплики. Однако режиссерская находка – декламация в духе рэпа – удивила публику непосредственностью исполнения и современной манерой произнесения авторского слова. Особенно артистично и эмоционально убедительно этим приемом овладела Юлия Хлынина (художественное слово, Черт).
Ожесточенный спор между скрипкой (душой Солдата) и ударными (инструментом Черта) сразу приковывает внимание публики. Мастерское владение многоликой палитрой красок, многогранность эмоциональной выразительности, разнообразие исполнительских штрихов – сильные стороны каждого солиста. Ожидания публики, вероятно, не были удовлетворены в полной мере, поскольку каждый продемонстрировал не только свои лучшие качества, но и попытался «перетянуть» эмоциональную «включенность» слушателей на свою сторону, однако голос скрипки в конце замолчал навсегда…
Музыка Стравинского, как «хамелеон», каким-то образом резонирует с разными жанрами и формами, так что можно сказать, что он композитор, не принадлежащий одной эпохе. Стравинский принадлежит только себе самому, и в каждый период своего существования он изобретал себя заново. Его по праву можно назвать мастером перевоплощений, потому что в этих смелых и художественно ярких «масках» и есть его сущность.
