«Музыкальный гуру ХХ столетия», «маэстро – первооткрыватель», «величайший просветитель отечественной музыки» – так оценивают Геннадия Рождественского современники и потомки.
Записи всех симфоний Чайковского (включая программную симфонию «Манфред») осуществлены Большим симфоническим оркестром Всесоюзного радио и Центрального телевидения под управлением Геннадия Рождественского в начале 1970-х годов. Дирижер возглавил оркестр в 1961 году и за десять лет превратил его в один из ведущих коллективов страны, не уступающий по мастерству крупнейшим московским оркестрам.
Представитель известной музыкальной династии (отец – дирижер Н. Аносов, мать – выдающаяся певица Н. Рождественская), Геннадий Рождественский остался в памяти как непревзойденный мастер музыки своего времени, интерпретатор сочинений Прокофьева, Шостаковича… Но среди других «музыкальных маяков», освещавших его почти 70-летний музыкальный путь, музыка Чайковского занимала особое место.
В 1951 году он блестяще дебютировал в Большом театре, продирижировав «Спящую красавицу» Чайковского, музыка которой 60 лет спустя прозвучала на его 80-летнем юбилее… Среди последних спектаклей в репертуаре маэстро в 2010-е годы был и «Щелкунчик», когда-то исполнение этого балета молодым Рождественским считалось эталонным… Значительными событиями европейской жизни стали его постановки «Евгения Онегина», «Пиковой дамы». На протяжении своей дирижерской карьеры Г. Рождественский нередко обращался и к симфониям Чайковского.
Сам маэстро признавался, что редко исполнял одно произведение «одинаково», не меняя трактовки. И все же данная запись, осуществленная незадолго до вынужденного ухода дирижера из Большого симфонического оркестра, в полной мере передает суть его исполнительского стиля.
«Его исполнения часто производили впечатление не прочтений (интерпретаций), а самого авторского замысла, конгениально услышанного, угаданного, прочувствованного и с максимальной простотой доведенного до уха и сердца слушателя», – писал младший коллега Г. Рождественского Владимир Юровский. Строгая сдержанность, с которой сорокалетний дирижер исполнял Чайковского, отказываясь от эмоциональной аффектации и чрезмерной «русскости», полвека назад вызывала удивление и даже упреки. Но с какой глубиной раскрывался перед слушателями драматургический замысел каждой симфонии! Как по-новому звучали разливы мелодий, насыщенность и в то же время прозрачная чистота музыкальной ткани! Какие неожиданности инструментовки, тембров, гармоний обнаруживались под снятым покровом исполнительских штампов… «Каждый инструмент в его симфониях жил полноценной жизнью», – вспоминал один из музыкантов.
Рождественский избегал прямолинейного, «программного» истолкования – даже там, где это казалось очевидным. И потому финалы Четвертой и Пятой симфоний, Скерцо Шестой, первая часть «Манфреда» в его исполнении не дают точного «ответа», оставляя простор для воображения. И это даже усиливает впечатление от услышанного. Таким был симфонизм Чайковского для Геннадия Рождественского. И таким он звучит для нас 50 лет спустя.
Записи доступны на цифровых платформах: Apple Music, Яндекс.Музыка, YouTube, Spotify, еще ссылки.
