События
Для тех, кто не знаком с философией Мартынова, название выставки – «Онтограммы автоархеологии в пространстве автоархеологии Дмитрия Пошвина» – может показаться дезориентирующим. И эта дезориентация лишь усиливается при входе в стерильно белые залы, где развешены монохромные изображения, на первый взгляд, не связанные между собой. Минимум средств – тушь, перо, маркер, трафаретная и цифровая печать на бумаге – создают работы, которые балансируют между сюрреалистичными эскизами, геометрическими антропоморфными фигурами, гармонично вписанными в ряд Фибоначчи, и примитивными изображениями вещей и предметов человеческого быта. Потом – все то же самое, но в негативе, как, например, в технике поп-арта.
Работы подписаны весьма обобщенно, что тоже вносит ощущение путаницы или чрезмерной привязки к авторской концепции: из серии «Онтография», «Автоархеология I, II», «Палимпсест I, II, III», «Ладонь I, II», «Ряд Фибоначчи».
Можно просто пробежаться по экспозиции, связать в голове для себя наиболее понятные картинки, поискать в голове аналогии, потешить ими свое эго, затем сделать снимок экспозиции и залить его в сеть, дальше – купить, например, капучино в условном «старбаксе» и отправиться глазеть на прохожих и архитектуру. Если такой или схожий вариант случится с вами, то это провал. По крайней мере, создатели выставки хотят добиться другого.
Идея экспозиции – увидеть мир через «чистое восприятие», мир, свободный от социальных ожиданий и символических иерархий. Художники стремятся освободить объекты от значений, постмодернистских пастишей, предлагая взглянуть на реальность как на пространство, где привычные смыслы теряют силу. Тем самым они создают поле для новых вопросов: что мы увидим, если оставим интерпретации за пределами восприятия? И сразу напрашивается два других вопроса: а зачем, собственно, нам это делать? Даже если заняться этим всерьез, ничего не выйдет. Смотреть на мир словно глазами новорожденного ребенка, который еще не успел получить первый опыт контакта с миром и не наделил, опять же, опытным путем вещи смыслами, невозможно. Избавиться от всепоглощающей человеческой субъективности также нельзя.
Чтобы разобраться, для начала нужно обратиться к Мартынову, а конкретнее – к философским идеям, которые он исследует не одно десятилетие и инсталлирует в галерее.
Онтограммы и автоархеология тесно связаны с идеей восприятия мира «таким, какой он есть» – без стремления упрощать, усложнять или интерпретировать. В подходе Мартынова автоархеология становится методом, позволяющим человеку воспринимать свою жизнь и окружение как серию артефактов, словно только что обнаруженных археологом: объекты и события здесь равны и свободны, лишены приписанных смыслов и значимости. Онтограмма, как форма выражения этого метода, представляет собой список или коллекцию элементов, свободных от обычных смысловых акцентов. В этом поле онтограмм любые объекты – от личных воспоминаний до самых обыденных предметов – существуют не как символы, а как данность. Мартынов стремится предоставить зрителю возможность растворить свое «я» в окружающем мире, увидеть его как набор фактов, а не как личный осмысленный опыт. В этом скрыта философская установка выставки: отойти от роли интерпретатора и наблюдателя и обрести связь с миром, освобожденным от навязанных значений.
«Человек должен не осмыслять реальность, воображать о реальности, а пребывать в ней. Вот это очень важно. Любой опыт познания, любой опыт осмысления выбрасывает человека из реальности. И чем больше человек познает, чем больше он осмысляет, тем больше он утрачивает этот момент пребывания в реальности.
Человек не хочет пребывать – он хочет овладеть, манипулировать, он хочет потреблять. Поэтому любое предложение человеку не потреблять, а пребывать, он будет рассматривать как насилие. Как какой-то ужас. Но ужас – это потребление. Потому что оно исторгает человека из реальности», – делится Мартынов.
Автоархеология раскрывает внутренние слои человеческой реальности, опираясь на генетическую память и опыт вида, а не на внешние культурные символы. Эта концепция предлагает новое видение современного искусства, где значимость определяется не авторитетом или культурной системой, а индивидуальной сопричастностью.
Предтечей такого метода стали идеи и художественные концепции, предложенные философом Яном Богостом. Богост ввел термин «онтография» в книге Alien Phenomenology, or What It’s Like to Be a Thing (2012), описывая его как метод, который подчеркивает автономность объектов и исключает иерархии или интерпретации. Также до Мартынова многие художники и мыслители развивали похожие идеи. Например, сюрреалисты стремились показать объекты вне их привычного контекста, Мишель Фуко и Жиль Делёз в своих философских трудах критиковали иерархические структуры в восприятии знаний и явлений, социолог Жан Бодрийяр изучал феномен потребления, придавая значения предметам как симуляциям, а не «символам чего-то большего». Мартынов же интерпретировал эти идеи через музыку и изобразительное искусство, акцентируя внимание на «чистом перечислении» как способе избежать насильственного приписывания смыслов и значений рассматриваемым предметам – в этом он выделяется среди других.
По сути, художники утопически хотят, чтобы современный зритель отринул привычку искать связи между предметами, перестал пытаться понять и объяснить, что он видит, ибо все это отдаляет его от реальности или же разрывает ее связь с человеком, а возможно, и уничтожает его. «Реальность неподконтрольна человеческим амбициям, разуму и эго», – заявляет Мартынов, – она автономна и смотрит на нас. И в очной ставке с ней, лишенной аффектации привнесенных эмоций, мы обретаем свет и мудрость».
На фоне этих идей становится ясно другое: нам показывают абсолютную обреченность, беспросветную экзистенциальность, которая, по мнению Мартынова, уготовлена человечеству. Реальность, на которую человек смотрит через привычные структуры и смыслы, в какой-то момент становится для него недоступной. В одном из онтографических изображений, как бы подталкивая зрителя к размышлению, около пятидесяти раз тревожно повторяется цитата Мишеля Фуко: «Тогда, можно поручиться, человек исчезнет, как исчезает лицо, начертанное на прибрежном песке». Это высказывание воспринимается как слегка истеричное предостережение и наталкивает на мысль, что наша склонность «владеть» и интерпретировать реальность способна лишить нас самой возможности существовать.
Разделять философские взгляды Владимира Мартынова или нет, решать вам. Сама выставка будет проходить в галерее а-s-t-r-а до 17 ноября.
