Музыкальная галерея из Лувра

Этот великолепный концерт мог бы показаться сугубо развлекательным, если бы не вполне серьезные и благородные цели, которые он преследовал. В нашей стране традиция исполнения опер Люлли, Рамо и их современников фактически отсутствует. Величие Рамо скорее принято принимать на веру, чем восхищаться им так же непосредственно, как мы восхищаемся гением Баха, Генделя или Моцарта. Конечно, в эпоху интернета нетрудно найти любые записи, и «Музыканты Лувра» – отнюдь не единственный ансамбль, специализирующийся на старинном французском репертуаре. Однако звучание музыки в концертном зале создает важный опыт ее чувственного коллективного переживания и встраивания в иной исторический контекст.

Усилиями Марка Минковского многие оперы Рамо воскресли из небытия, а некоторые стали даже популярными (гротескно-сатирическая «Платея»). Минковский – не просто выдающийся дирижер, а харизматический шоумен, способный превратить в пылких поклонников французского барокко даже тех слушателей, которые раньше не подозревали о том, насколько это искусство живое, красочное и зажигательное, а стало быть, остросовременное. В 2005 году вышел в свет альбом «Рамо. Воображаемая симфония», куда были включены самые лакомые оркестровые фрагменты из разных опер. Успех этого диска побудил Минковского и «Музыкантов Лувра» продолжить свой развлекательно-просветительский проект программой «Воображаемая симфония с голосом», куда вошли и вокальные сцены из опер Рамо с участием баритона Тома Долье.

Тщетно было бы искать в этой программе какую-то строгую сюжетную или хронологическую логику. Перед нами – свободная игра музыкально-художественных ассоциаций, которая вполне соответствует духу эпохи барокко с ее любовью к причудливому смешению фантастического и реального, бытового и возвышенного. Программа концерта напоминала прогулку по залам и галереям Лувра – сокровищ там столько, что познакомиться со всеми сразу заведомо невозможно, так что приходится выбирать, иногда совершенно произвольно. Вот броская картина маслом  (увертюра к героической опере «Кастор и Поллукс»), вот нежнейший акварельный пейзаж (рондо для флейты и струнных из оперы «Зороастр»), вот серия полотен на экзотические темы (танцы из оперы-балета «Галантные Индии» и сцена празднества инков в честь Солнца), вот многофигурное панно с эпизодами охоты (фрагменты из пасторали «Акант и Цефиза»), вот экспрессивный портрет страдающего героя (монолог Антенора из оперы «Дардан»), вот оживающая на наших глазах статуя (сарабанда из «Пигмалиона»), вот большое полотно на мифологический сюжет (фрагменты из «Кастора и Поллукса»).

Экскурсоводом по музыкальной галерее Лувра стал сам Марк Минковский, выступивший еще и как конферансье (на английском языке, но с приветствием и прощанием по-русски). Тем, кто не владеет английским, помог ориентироваться чрезвычайно содержательный текст буклета, составленный Сергеем Ходневым. Если танцевальные или картинно-живописные пьесы отлично слушались даже вне контекста, то для адекватного восприятия вокальных эпизодов требовалось вникнуть в ситуации. Тома Долье, обладатель звучного, гибкого и темброво богатого баритона, создал образы весьма различных персонажей: трясущегося от страха Оркана – охранника пленной принцессы из комедии «Паладины», мрачно-величественного вождя инков Уаскара из оперы-балета «Галантные Индии», безнадежно влюбленного царя Антенора из трагедии «Дардан», полубога Поллукса, готового на смерть ради брата, из трагедии «Кастор и Поллукс». Эти драматические сцены выигрышно оттеняли энергичную жизнерадостность или поэтическую мечтательность инструментальных номеров.

Термин «симфония» в названии программы следует понимать в самом обобщенном смысле, как «созвучие», «согласие», «сочетание», а не как обозначение музыкального жанра, сложившегося в Италии и Германии в 1750-х годах. Рамо был творчески активен до самого конца своей долгой жизни (он умер в 1764-м, немного не дожив до 81 года), так что ранние симфонии Гайдна и Моцарта создавались одновременно с поздними операми Рамо. Сам Рамо симфоний не писал. Однако в его операх оркестр играет ничуть не меньшую роль, чем певцы-солисты и хор. Оригинальная звуковая палитра Рамо сверкает самыми невероятными красками. Приемы, характерные для французского барокко (эффектные унисоны струнной группы, переклички струнных с ансамблем гобоев и фаготов, нежное сочетание флейты и скрипок, использование ударных в энергичных танцах), сочетаются с новшествами и пряными изысками. Так, в партитуру «Аканта и Цефизы» (1751) Рамо ввел кларнеты – этот инструмент использовался тогда крайне редко, а в охотничьем эпизоде композитор применил не только валторны, но и звукоподражательные эффекты (выстрелы и лай собак). Для великого композитора в искусстве не было недостойных тем: в начале увертюры к «Аканту и Цефизе» он звуками изобразил момент рождения принца-наследника (произведение было создано именно по такому поводу). Излюбленные французские танцы могли принимать любой характер, от предельно утонченного (мюзет из «Рождения Осириса», сарабанда из «Пигмалиона») до воинственно-грубоватого (тамбурины спартанцев из «Кастора и Поллукса») и откровенно варварского (танец африканцев и гавот инков из «Галантных Индий»).

Концерт проходил в одном отделении, однако Марк Минковский оказался щедрым на бисы: их было четыре. Помимо двух номеров из уже прозвучавшей программы (монолог Антенора и сцена охоты из «Аканта и Цефизы»), прозвучали пьесы, давно ставшие шлягерами: рондо «Дикари» из «Галантных Индий» (здесь маэстро дирижировал еще и залом, регулируя громкость, плотность и ритм аплодисментов) и лирическое антре музы Полигимнии из оперы «Бореады» – образец чистой и возвышенной красоты.

Безупречное мастерство «Музыкантов Лувра» – фирменный знак этого ансамбля, составленного из солистов-виртуозов. Но в данной программе особенно отличились исполнители на духовых инструментах: флейтисты (чудесно солировала Анни Лафлам), гобоисты, фаготисты и валторнисты. Для французского барочного оркестра присутствие четырех гобоев и четырех фаготов – норма, и все-таки каждое вступление этих тембров радовало глаз и слух. Приятным сюрпризом оказалось участие в концерте наших артистов: фаготиста Михаила Шиленкова и валторниста Федора Ярового.

Концерты, подобные «Воображаемой симфонии с голосом», не только доставляют огромное удовольствие. Многим слушателям они открывают новый мир. За интересом приходит любовь, за любовью – познание. Творчество Рамо достойно и любви, и познания.