События
Московская консерватория прочно ассоциируется с классическим искусством. Даже сложно представить, что прямо из холла Большого зала можно попасть в настоящую лабораторию экспериментальной музыки (ЦЭАМ – Центр электроакустической музыки), а в здании бывшего Синодального певческого училища проводятся концерты с видеоартом, перформансом, электроникой и импровизацией. Трендсеттерами мультимедийной музыки в консерватории стали композиторы Николай Попов (НП) и Александр Хубеев (АХ). Они больше десяти лет курируют творческие, образовательные и просветительские проекты, связанные с этим направлением. Их совместный проект – Второй мультимедийный фестиваль «Биомеханика» – стартовал 23 января и гарантирует максимальное погружение в самую новую и сверхтехнологичную композиторскую музыку.
В преддверии фестиваля с его руководителями поговорили композитор Ольга Бочихина (ОБ) и журналист Ирина Севастьянова (ИС).
ОБ, ИС Как вы стали работать вместе?
АХ Это довольно естественно произошло. Мы с Колей вместе учились с 2006 года и вместе начали делать проекты. Первый совместный концерт у нас прошел примерно в 2011 году.
НП Абсолютно точно: 19 сентября 2011 года. Это был проект «Творческая молодежь Московской консерватории». Хотя, возможно, наша первая коллаборация случилась раньше – мы делали проекты для «МолОта» и участвовали в разных фестивалях, например, в фестивале «Экспозиция-XXI» в Нижнем Новгороде. Потом мы стали предлагать свои идеи ансамблю «Студия новой музыки», МАСМ (Московскому ансамблю современной музыки) и ГАМ-ансамблю.
ОБ, ИС А как появилась «Биомеханика»?
АХ Для одного из наших первых проектов в 2015 году мы решили придумать название. У Коли была пьеса «Биомеханика», которую он написал за год до этого в рамках Академии в Чайковском. Мы осознали, что это слово идеально нам подходит. Во-первых, это взаимодействие с техникой: разными девайсами, аппаратурой, видео, светом и прочими медиа; во-вторых – контакт с живым исполнителем в качестве инструменталиста или перформера; а в-третьих – связь с историей самого понятия, его театральной природой.
НП Изначально исполнялись только наши произведения. Но в какой-то момент мы решили расширить проект и подключить к нему наших коллег-композиторов, чье творчество нам с Сашей близко.
ОБ, ИС Вы работаете с гибридными сочетаниями, когда технологии биологичны, а человек осмысляется технологично.
НП Здесь очень много различных типов взаимодействия. Например, в пьесе Михаэля Байля «Караван» исполнитель превращается в сверхчеткий механизм, который выполняет определенные действия по партитуре автора. В этом проявляется технологичность биологического существа. Мне нравится думать о технологиях как о разумных существах, ты понимаешь их характер, эстетику, начинаешь чувствовать их, жить вместе с ними, общаться как с людьми.
АХ Я бы привел в пример пьесу Симона Лёффлера, в которой биологическое существо – человек – практически становится инструментом. Это происходит через взаимодействие с определенной аппаратурой: с педалями, со штекером провода. Человек, касаясь штекера, становится антенной для этого звука. Он продолжает инструмент буквально в физическом смысле.
ОБ, ИС Какие примеры из смежных искусств вам близки на эту тему?
НП Я бы вспомнил первого «Аватара». У режиссера Джеймса Кэмерона технологическая задача всегда обусловлена художественной идеей. Его инженеры почти десять лет разрабатывали особую камеру, которая при помощи специальных датчиков могла бы снимать живого человека так, чтобы было меньше компьютерной графики на экране. В этом фильме технологии и идея работают схожим образом: по сюжету герои помещаются в капсулы и превращаются в аватаров, визуально преобразуясь. Технологически же режиссер снимает реального человека с датчиками, который на картинке выглядит как аватар. Сложная художественная идея способствует появлению технологической задачи, и только решив ее, можно воплотить художественный замысел.
АХ Как ни странно, я скажу о том, что непосредственно новых технологий не касается: о творчестве Симона Стеен-Андерсена. Мне кажется, что, в принципе, некоторые его композиции позволили осознать телесность исполнителя, его визуальность и то, каким образом визуальная составляющая может быть основой музыкальной драматургии. Когда мы говорим о телесности в музыке, я в первую очередь думаю об этом. Он превращает жесты скрипача или дирижера в материал композиции, и мы начинаем следить за этими жестами и движениями и, таким образом, следовать за визуальной драматургией исполнения.
ОБ, ИС Вы называете свой фестиваль «мультимедийным», что вы в это вкладываете? Существует распространенное мнение, что музыка – то, что звучит, а остальные, например, визуальные элементы – всего лишь дополнения.
АХ Медиа – очень широкое понятие, но если упростить, то это средство коммуникации. Мультимедийные произведения включают в себя работу не только со звуком (с электроникой и инструментами), но и с видео, светом и другими медиа. Даже текст может считаться медиа, потому что он может нести независимую от музыки информацию. Пространство может становиться медиа: то, как композитор с ним обращается, где располагается публика и т.д.
Эти компоненты всегда присутствовали, но в XXI веке, благодаря технологиям, они осознаются по-новому и служат для композиторов материалом, с которым можно работать. На фестивале нам интересно показать наиболее необычные произведения современных зарубежных и российских авторов, которые работают в этом поле.
НП Мультимедиа в нашем понимании – расширение поля творческих идей посредством новых или старых, иногда даже винтажных вещей. Еще лет двенадцать назад в России сложно было найти композиторов, которые бы воспринимали другие медиа не как надстройку. Я помню, что очень долго искал художника для своего первого видеопроекта «Аркаим». И мы вместе с ним придумывали способы взаимодействия друг с другом. За последние годы ситуация изменилась коренным образом, теперь композиторы задействуют все больше различных медиасредств.
ОБ, ИС Как вы работаете с концертным форматом?
НП На самом деле мы стараемся каждый раз придумать новую форму. Мы всегда подготавливаем специальную световую партитуру, стараемся, чтобы не было лишних передвижений музыкантов на сцене, включений и выключений света, подстройки инструментов. Вместо ведущего – титры, а вместо буклета – видеокомментарии. Таким образом мы достигаем чистоты мультимедийного действа. Мы не рассматриваем концерт как структуру в двух отделениях, а мыслим их как отдельные события, в каждом из которых есть своя идея. Первый концерт открытия, например, посвящен различным перформативным практикам, и в нем исполнители почти не задействуют традиционные инструменты, а взаимодействуют с объектами и предметами.
АХ В сравнении с прошлым годом мы расширили программу новыми форматами для лучшей коммуникации с аудиторией. Каждый концерт будет предваряться artistic talk – дискуссией с авторами, исполнителями и кураторами, где, в том числе, можно будет задавать им вопросы. В дополнение к концертам состоится просветительская и образовательная программа «Биомеханика. Экстра», которую курирует Ольга Бочихина, – это просмотры и обсуждения знаковых спектаклей Хайнера Гёббельса и Александра Шуберта. В программе также впервые состоится импровизационный концерт с участием Дмитрия Шубина и Олега Макарова. У нас запланировано более двадцати премьер, из которых семь мировых – большая часть из них написана специально для фестиваля в рамках проекта «Ноты и квоты» Союза композиторов России.
ОБ, ИС Кажется, что вы не просто организуете фестиваль, а сочиняете его как новое произведение, действуя как кураторы-композиторы.
НП Так и есть. «Биомеханика» появилась как сложносочиненное посредством наших сочинений сочинение. Фактически, мы сочиняем контекст, в котором наши сочинения и пьесы других авторов могли бы существовать. Таким образом и появился фестиваль, в котором представляется вся многомерная мультимедийная картина.
АХ Над нашими проектами работает много людей. Их вклад тоже очень ценен. Мы сочиняем не индивидуально, а сообществом: с большим количеством неравнодушных людей, у каждого из которых своя роль в этом процессе.
