Нам с этим жить События

Нам с этим жить

На сцену екатеринбургского Музкома вывели "Декабристов"

Этой постановкой екатеринбургский театр нарушает сразу несколько негласных табу, принятых в труппах музыкальной комедии. Конечно, лозунг «смешить, и никаких гвоздей» – давно в прошлом. Но в этот раз спектакль не даст ни одного повода не то, что для веселья, – хотя бы для улыбки, он серьезен, как и сама тема, в нем затронутая. Он следует одному правилу успешных мюзиклов: любой сюжет большой литературы или истории представлять слегка схематично, спрямляя извивы и сложности (драматург Карина Шебелян, стихи Алины Байбановой), и пренебрегает другим: четко разделять персонажей на очевидно прекрасных и столь же недвусмысленно отрицательных. В новой премьере все иначе, парадоксально и неоднозначно: и трактовка исторических реалий, и выбор главного героя. А это князь Сергей Трубецкой, участник войны 1812 года, возглавивший тайное общество, подготовивший восстание, но не явившийся на Сенатскую площадь 14 декабря 1825 года. Под стать ему весь спектакль: невероятно красивый внешне, с яркой и страстной музыкой Евгения Загота, тем не менее, рождающий мысли и ощущения скорее горестные и печальные. Театр не разговаривает со своим зрителем языком школьных истин, но и не претендует на модную ныне тенденцию ревизии и пересмотра исторических событий. Спектаклем «Декабристы» режиссер Кирилл Стрежнев ставит серьезные вопросы, но не дает никаких простых ответов.

… Зимний, заснеженный и застылый в своем роскошном величии Петербург – визуальная доминанта спектакля. Великий город неизменно возвышается над всем происходящим, хотя сценическое пространство постоянно трансформируется за счет монументальных, но подвижных декораций (сценограф Игорь Нежный) и разнообразного света (художник по свету Иван Виноградов). Предчувствие беды, надвигающейся катастрофы – в коротком музыкальном вступлении, оркестровую ткань которого прорезает вопль-заплачка Бабы (голосистые Светлана Ячменева и Ирина Макарова). Этот обобщающий персонаж – олицетворение образа России – очень важен в структуре спектакля, именно голосом Бабы будут пропеты и ёрнические частушки в адрес царя и соло в строгих православных песнопениях. А в первых же произнесенных словах – вопрос. Царь Николай I (импульсивный Александр Копылов и более «породистый» Николай Капленко) задает его тому, кого считал человеком своего круга: «Чего вам не хватало, полковник Трубецкой?» Этим вопросом суждено мучиться не только главному герою, он, несомненно, предназначен и зрителям. Какие побуждения и цели были у заговорщиков, почему таким странным было их выступление, и мог ли быть не столь трагичным финал?

Из круга декабристов и реальных исторических личностей авторы выбирают лишь несколько имен, сосредотачивая на них свое внимание. Два актерских состава при этом представляют два разных по ощущениям спектакля. Безупречный аристократ и несомненный лидер Сергей Трубецкой (революционно-несгибаемый Игорь Ладейщиков и рефлексирующий интеллигент Андрей Опольский), будучи противником насилия, засомневается в самый ответственный момент. Руководитель другого тайного общества Павел Пестель (суровый Леонид Чугунников и нервно-взвинченный Владимир Фомин) – и соратник Трубецкого, и его антипод. Их конфликт и разное понимание целей и способов борьбы с самодержавием будут иметь роковые последствия. Родоначальник всех будущих террористов и цареубийц, в сценах заговора выступающий в окружении «бесовского» кордебалета Петр Каховский (пластически контрастные Никита Туров и Андрей Пляскин) – чужак в обществе блестящих офицеров, мучимый комплексами безродный выскочка. А мечтатель и романтик Кондратий Рылеев – в этой роли выступают романтичный Евгений Толстов и немного «не от мира сего» Евгений Елпашев – из вереницы тех, о ком сказано «поэт в России больше, чем поэт». Авторов увлекла задача показать мощь и силу настоящего мужского братства, единения декабристов на основе пускай утопической, но такой пленительной идеи «спасения России»: сцена «Клятва» – музыкально и режиссерски – самая сильная в спектакле.

Раскрытие характеров и судеб продолжается в лирическом аспекте, какой же мюзикл без любовной линии? Нам предлагают как минимум три ее варианта. Трубецкой и его жена Екатерина – идеальная пара, высокие отношения. Она (в главной женской роли Татьяна Мокроусова и Ольга Балашова одинаково хороши) пойдет просить за него императора, и ее мужу даруют жизнь. У Рылеева с провинциалкой Натали – более сложный сюжет и трагичный финал, в их последней встрече перед казнью она будет проклинать его, но их горькие объятья скажут о другом. И Мария Виненкова акцентирует фатальность ситуации, а Альбина Дроздовская сумеет тронуть своей женской искренностью. Каховский с еще большим рвением посвятит себя революционному делу, после того, как его отвергнет светская кокетка Софи Салтыкова (стильная Юлия Дякина и экспрессивная Екатерина Куропатко). А еще есть любовь матери, императрицы Марии Федоровны (Нина Шамбер и Светлана Кочанова). Своему третьему сыну Николя она совсем не желала российской короны, но …так случилось, а значит, долг велит. Герой спектакля, вызывающий полное сочувствие, – убитый Каховским генерал Михаил Милорадович (Анатолий Бродский и Дмитрий Соловьев). В момент его обращения к восставшим у него за спиной появится «иконостас» – знаменитая военная галерея героев войны 1812 года, созданная для Зимнего дворца Джорджем Доу, и этот аргумент выглядит сильнее всех сказанных им слов.

Вообще, разговоры о благе и спасении отчизны ведут буквально все персонажи спектакля, слово «Россия» не сходит с уст. Но все – лишь слова. Спектакль, в сущности, – о том смутном состоянии, в котором страна наша пребывала много-много раз, когда казалось, что ход истории, наконец, повернется, вот есть же прекрасные люди, и не менее прекрасные – идеи, но… никто никого не слышит…

Под стать словесной риторике либретто – и музыка Загота в исполнении оркестра, уверенно и темпераментно ведомого дирижером Борисом Нодельманом. Она изобилует сочными жанровыми эпизодами: марш, вальс, дуэт-романс, народные частушки и молитва, все имеет прообразы в классической музыке, но в то же время глубоко индивидуально. Партитура с отличными аранжировками, лейтмотивами и мощным духом симфонического развития в каждой сцене, чему немало способствует хор (хормейстер Светлана Асуева). Но стержневое качество музыки, ее плюс, плавно переходящий в минус, – это чрезмерный пафос. В этой ситуации Стрежнев выбирает в качестве режиссерского ключа единственно верный ход: никакой иллюстрации и тавтологии, только контрапункт в сочленении видимого и слышимого, музыки и сцены. И эмоциональный перехлест снимается сценической антитезой. Звучит бравый военный марш о победе над Наполеоном, на авансцене офицеры, Николай Павлович (пока еще великий князь) с придворными, а вместо марширующего строя военных – бородатые мужики, знай себе, выпивают, приплясывают, да скоморошничают (хореограф Сергей Смирнов). И другого «образа народа» в спектакле – не будет! Те, ради кого все это затевалось, показаны как дворники с метлами и шкаликом, сметающие не только беспрерывно летящий снег, но и все происходящее. В небытие. Свой главный монолог «И вот уж грянул час свободы» поэт Рылеев пропоет с Колесницы славы, венчающей Арку Генштаба. Но в публику к «вознесшемуся» поэту режиссер снова иронично определит не рукоплещущих «граждан России», а все тех же пьяненьких мужичков, которым, в общем-то, все равно. Эффект отстранения возникает и в других сценах. Вот роскошный императорский бал, слышится вальс в традициях Хачатуряна – а мы видим странные женские существа в манерном изломе – это обрамление для холодной красавицы Софи. А когда в сцене обыска у Трубецких появятся «мундиры голубые», их Смирнов наградит совсем уж издевательски-гротесковой пластикой.

Дети как символ чистоты помыслов, надежды на иное будущее появляются в спектаклях Стрежнева нередко. Детский «игрушечный» мир важен и в «Декабристах»: маленькие артисты участвуют почти в каждой сцене, играют, катаются на коньках, у них есть свой протагонист, поющий нежным дискантом Отрок. Неожиданно и мудро с их помощью решена сцена самого восстания: ряды деревянных солдатиков, расставленных детьми, будут сметены залпом огня, а потом и метлами тех самых дворников. И возникнет крамольная мысль, а уж не была ли для декабристов вся их затея своего рода «игрой» в заговорщиков?

Детский акцент придаст финалу спектакля особую пронзительность. «Мы встретимся с тобой» пропоют друг другу князь Трубецкой и Екатерина: а мы знаем, что так и будет, жены декабристов последуют за ссыльными мужьями в Сибирь, и под занавес возникнет еще одна прекрасная тема русской истории, воспетая также и знаменитым фильмом Владимира Мотыля. А на самых последних тактах музыки на авансцене появятся дети. Они смастерят новогоднюю арку из хвои, прикрепят к ней пять петелек, к которым подвесят пять колокольчиков. В глубине сцены в этот момент высветятся пять фигур, уходящих в вечность.

Размышляя о жанре спектакля «Декабристы», который, конечно же, встраивается в линию поисков нового русского мюзикла, понимаешь, что это не историческая хроника, и не державный блокбастер, каковым он мог оказаться с другой режиссурой. Не стоит обманываться и его блестящей упаковкой: грандиозная сценография и редкой красоты коллекция костюмов (Татьяна Тулубьева) не превращают его в шоу. В довольно скудной отечественной истории воплощения сюжета о декабристах – а это забытая опера Юрия Шапорина, упомянутый фильм Мотыля и несколько постановок на драматической сцене – появился музыкальный спектакль, где главным стал рассказ о людских судьбах в очередной переломный момент русской истории. Арестант Трубецкой с ужасом узнает о своем помиловании, ему «не участвовавшему» сохранена жизнь, в то время как товарищи его казнены: «А вам, Сергей Петрович, теперь с этим – жить». Вот и нам в год столетия другого русского разлома остается размышлять после «Декабристов» и с этим – жить.

Во все колокола События

Во все колокола

В Большом театре состоялся финальный концерт из юбилейной серии к 150-летию Сергея Рахманинова

Гроза над Театром Гоголя События

Гроза над Театром Гоголя

Антон Яковлев поставил свою версию известной пьесы Островского

От света к мраку События

От света к мраку

Александр Сладковский и Денис Мацуев представили музыку Рахманинова и Чайковского на фестивале «Белая сирень»

Не надо стесняться, или сексуальная революция Рихарда Вагнера События

Не надо стесняться, или сексуальная революция Рихарда Вагнера

Официальный вагнеровский канон включает десять опер, хотя по факту композитор создал тринадцать сценических произведений.