От американской комедии до трансильванской трагедии

В разделе «Оперетта / Мюзикл» в этом году конкурируют пять спектаклей. Четыре из них поставлены в регионах: помимо Свердловской музкомедии в состязание за звание лучшего спектакля в жанрах оперетты и мюзикла вступят Алтайский музыкальный театр (мюзикл «Капитанская дочка»), Театр музыки, драмы и комедии Новоуральска (музыкальная сказка «Серебряное копытце») и Новосибирский музыкальный театр (рок-мюзикл по песням Юрия Шевчука – внесен в реестр иноагентов – «Фома»).

Единственный столичный номинант нынешней «Маски» – мюзикл «Магазинчик ужасов» американского композитора Алана Менкена, известного, прежде всего, по музыке к диснеевским мультфильмам. Русский перевод оригинального либретто Говарда Эшмана и антрепризную постановку в Москве (сначала в Театре на Сухаревской, а затем на сцене МДМ) осуществил продюсер Николай Забелин. Режиссером выступил Антон Преснов, в творческом портфолио которого постановка мюзиклов «Chicago», «Призрак оперы», «Бал вампиров» на сцене МДМ. Исполнительский каст образовали солисты столичных мюзикл-проектов, а брутальную основу рок-н-ролла и блюза музыкальных номеров обеспечило участие джаз-бэнда под руководством Ильи Волкова.

Сюжет «Магазинчика» соединяет комедийный «ужастик» о цветке-людоеде (Андрей Школдыченко, номинация за лучшую роль второго плана) и пародийную мелодраматическую историю, в которой легкомысленная красавица Одри (Ирина Вершкова, номинация за лучшую женскую роль) должна сделать выбор между любовником-садистом по имени Орин (Александр Бочаров) и влюбленным в нее коллегой-«ботаником» Сеймуром (Сергей Никольский).

Играть мюзикл в России всегда непросто: нужна соответствующая вокальная школа, универсальное актерское дарование, владение основами бродвейской театральной культуры. Московский «Магазинчик ужасов» стал достойной, но все-таки попыткой воссоздать атмосферу и стиль знаменитых музыкальных шоу театрального квартала Манхэттена. Если и говорить о стилистическом попадании, то более всего оно удалось «трио девиц» в исполнении Ольги Годуновой (Кристаль), Галины Шиманской (Ронетта) и Агаты Вавиловой (Шифон). А кроме того, их групповой персонаж выглядел по-женски эффектным комментатором действия (в оригинальной версии это трио уличных мальчишек). С другой стороны, если «Магазинчик ужасов» в целом расценивать как российскую пародию на американский мюзикл, то многое встает на свои места и комедийный эффект приобретает дополнительные подтексты.

Свердловскую «Сильву», собравшую аншлаг на сцене «Геликон-оперы», назвать спектаклем «легкого» жанра категорически невозможно. Как невозможно конкретизировать жанр в принципе. Это уже не оперетта в привычном понимании и точно не та «Сильва», к которой мы все привыкли. Кажется, осознавая всю сложность эксперимента, постановщики решили вынести терминологию за скобки и определили спектакль как «трансильванское кабаре в двух действиях».

Впрочем, наследие «Сильвы» или «Королевы чардаша» (как оперетта называлась в оригинале) в спектакле обнаруживается без труда: сохранена общая сюжетная канва, основные персонажи и их амплуа, и – что, пожалуй, важнее всего – музыкальные номера, многие из которых стали хитами еще при жизни автора.

Автор новой сценической версии, режиссер Дмитрий Белов (номинация «Лучшая работа режиссера в оперетте/мюзикле») вместе с командой единомышленников проделывает кропотливую исследовательскую работу, изучая сценическую и кинематографическую судьбу шедевра, чтобы затем с подкупающей смелостью освободить «Королеву чардаша» от наросших штампов (прежде всего, идеологических) и вернуть столетней красавице молодость и свежесть. Поэт и драматург Алексей Иващенко переписывает либретто, насыщая его новыми мотивами, репликами, шутками и добавляя целые сцены – такие, как знакомство Эдвина и Сильвы и встреча в лифте Бони и Штази (в советских постановках ее имя заменили на Стасси). Музыкальная команда Артура Байдо создает новую оркестровку и дополняет оригинальную партитуру фрагментами джазовых «андерскоров». В итоге свердловская «Сильва», обретая новые смыслы и поразительную актуальность, предстает музыкальной историей краха империй накануне Первой мировой с россыпью личных свидетельств того трагического надлома, который испытывает каждый во времена политических катастроф. Знакомо, не правда ли? Возможно, именно по этой причине новая «Сильва» трогает так, как не трогала раньше.

Не называя свою работу мюзиклом, авторы свердловского спектакля, по сути, творят именно его. Убедительность результата обеспечена в первую очередь крепкими драматургическими связями, выстроенными и на уровне обновленного сюжета, и в партитуре новой редакции. Введенный постановщиками сюжетный мотив отъезда Сильвы на Бродвей, о котором все время говорится на протяжении спектакля, материализуется в виде зажигательных джазовых обработок кальмановских тем (начиная с «Хей-я, Америка» в начале первого действия, когда Бони уговаривает Сильву уехать в Америку и представляет, как это будет) и блистательных хореографических вкраплений, самое яркое из которых – сцена помолвки Эдвина и Штази, когда хоровой вальс прерывается танцевальным чарльстоном. К мюзиклу косвенно отсылает и мотив кабаре, который последовательно развивается в сюжете спектакля и обыгрывается сценографически. Кроме того, именно мюзикл привносит в спектакль динамичный темпоритм мизансцен, который блестяще выдерживают солисты Свердловской музкомедии, практически без ущерба качеству вокала. Не случайно спектакль отмечен рекордным количеством номинаций артистов: Ольга Балашова (Сильва) и Екатерина Мощенко (Штази) – «Лучшая женская роль»; Антон Сергеев (Эдвин) и Евгений Толстов (Бони) – «Лучшая мужская роль»; Евгений Елпашев (Ронсдорф) – «Лучшая роль второго плана». В этот перечень напрашивается и замечательная работа Олега Прохорова в роли импресарио Фери. Еще один «главный герой» постановки – оркестр под управлением Дмитрия Волосникова (номинация «Лучшая работа дирижера в оперетте/мюзикле»), рождающий красочную, гибкую, стилистически сочную музыкальную составляющую, без которой новое прочтение «Сильвы» не было бы столь убедительным.

Финальная сцена на перроне отправляющегося поезда представляет пронзительное прощание героев – не только главных, но и других участников этой истории. Прощание друг с другом и с прежним миром, возвратиться в который уже вряд ли будет когда-либо возможным. Но это полное горечи послесловие убеждает в торжестве истинной любви отнюдь не менее, чем традиционный «хеппи-энд» той самой «Сильвы».