От теплоты Мендельсона к контрастам Малера

Начнем со второго – поскольку именно выступлением в ансамбле с замечательной солисткой открылась программа первого концертного вечера. Речь, правда, в данном случае не идет об опытном виртуозе, покорившем все главные эстрады планеты – но вот по яркости дарования и уверенности творческого прогресса 11-летняя московская пианистка, ученица ЦМШ Александра Довгань вполне может конкурировать с гораздо более взрослыми знаменитостями. Сладковскому не в новинку сотрудничать с Сашей – они уже играли вместе без малого год назад на втором международном конкурсе юных пианистов Grand Piano Competition в Москве (тогда – с Госоркестром России), где Саша завоевала Гран-при. И хотя с тех пор в активе Александры, как она мне рассказала, появился Второй концерт Бетховена (а также 1-я часть Второго концерта Шопена, финал Второго концерта Чайковского плюс немало сольных произведений – две сонаты Скарлатти, Десятая соната Бетховена, транскрипции Рахманинова, 12 прелюдий и четыре вальса Шопена), играть в Казани было решено тот самый Соль минорный концерт Мендельсона, который принес ей победу на московском соревновании.

Александра, помню, и тогда произвела фурор не просто техническим совершенством, но зрелой осмысленностью игры, классической ясностью слышания музыки. А за год, мне показалось, нарастила и физическую силу – энергичные октавы в начале прозвучали со вполне мужественной мощью. Да и Сладковский, по-моему, был далек от мысли миндальничать с солисткой: оркестровое тутти порой отсверкивало даже не мендельсоновыми, а какими-то бетховенскими зарницами. И все равно звук рояля ни на мгновение не тонул в общей массе. А если и отходил на второй план, то ради очень интересных звуковых эффектов: мы, например, слышали вроде бы только оркестр, но необычно бурлящий изнутри – это Саша исподволь, незаметно начинала каскад пассажей, постепенно набиравших силу по мере продвижения от басов к верхам. Точно так же не боялась она отступать на вторую роли в общем ансамбле, легким звоном фигураций оттеняя мелодию скрипок во второй части. И уж, конечно, в полный голос пел у нее рояль в лирических, мелодических фрагментах, вроде начала второй части. А ее виртуозность нигде не переходила в насилие над клавиатурой, неизменными качествами игры оставались изящество, вкус, чувство меры. Поистине интеллигентное исполнение – поклон за него, помимо, конечно, самой Саши, ее педагогу Мире Марченко и всему ансамблю во главе со Сладковским.

На бис – еще одним подтверждением Сашиного вкуса и уже настоящей исполнительской тонкости – прозвучали «Маргаритки» Рахманинова, в которых Александра не только любовно воспроизвела ажурную ткань этой чудесной пьесы, но услышала легкие «джазовые» нотки, что на самом деле вовсе не исполнительский произвол, а «опрокидывание» позднейшего опыта джаза в музыку Сергея Васильевича, из которой он, джаз (это признавал и такой великий эксперт, как Джордж Гершвин), в значительной мере вышел.

«Мне хотелось, чтобы после энергичного Концерта прозвучало что-то совсем тихое» – не мудрствуя объяснила свой выбор Саша. Что-то подобное, но в «обратную сторону», мог бы сказать и сам Александр Сладковский про второе отделение вечера: Первая симфония Малера примерно во столько же крат могучей Концерта, во сколько тот превосходит звуковой массой рахманиновскую пьесу.

Малера казанцы осваивают давно – страстным «малеристом» был сам Натан Рахлин. Ну а Первая – из всех малеровских симфоний самая репертуарная в мире, а значит наиболее гарантирующая успех.

Но легко сказать – «гарантирующая успех». А ну-ка справься с этой почти часовой глыбой, с ее изощреннейшей, переполненной контрастами партитурой! Казанцы не только уверенно справились, но смогли расслышать в известнейшем сочинении то, чего, по-моему, не слышали другие. Например, удивительную плотность флейтово-кларнетных и гобойно-фаготовых «микстур», начинающих первую часть: этот музыкальный пейзаж – не какие-то смутные призраки в тумане, а образ ясно воздвигающейся прямо перед тобой могучей горной страны. Посмотришь вверх – и одолевает оцепенение от этого величия, опустишь глаза – и взор согревают картины сельской жизни: порхают птички, крестьяне танцуют польки, с лихой фанфарой стремительно проносится охота… И так, уверенно летая между эмоциональными полюсами, струится музыкальная речь всей симфонии. Причем Сладковский еще заостряет контрасты: например, настолько медленно, по-моему, никто, кроме него, не играет трио второй части – томный вальс-бостон с очаровательными валторновыми акцентами посреди головокружительного лендлера крайних разделов этой части.

Как рыба в воде чувствует себя оркестр в пародийно-слезной третьей части с ее обилием острохарактерных соло, где значительные куски партитуры проходят практически без участия струнных, а персонажей этой сатирической зарисовки (ее обычно сравнивают с народным сюжетом «Звери хоронят охотника») рисуют резкие голоса духовых: тут по-особому оцениваешь, из каких классных солистов-ансамблистов состоит коллектив.

Ну, и финал собирает воедино как воинство тем произведения, возвращая к пейзажному символизму первой части, так и тембровое воинство, заканчивая эту историю метаний между сиянием и сумраком победой светлого марша-гимна. Лишь по тому, как пару раз слегка дрогнули губы у кого-то из валторнистов, можно было понять, насколько энергозатратна эта музыка и как на самом деле нелегок путь к ее финальному апофеозу.

Завидую казанцам – кроме старта, не смогу посетить на их фестивале больше ничего. А ведь впереди – череда интереснейших программ: скрипичные концерты Баха (включая редко исполняемый реконструированный соль минорный) плюс Четвертая симфония Мендельсона с феноменальным скрипачом, а с некоторых пор и дирижером Сергеем Крыловым; Концертная симфония Моцарта с прославленным скрипачом (и тоже теперь дирижером) Юлианом Рахлиным и альтисткой Сарой МакЭлрави плюс Первая симфония Брамса; наконец соната Шуберта «Арпеджионе», превращенная композитором Добринкой Табаковой в концерт для альта с оркестром, Сюита в старинном стиле самой Табаковой и, на десерт, Третья симфония Брамса под управлением живущего в Великобритании альтиста и дирижера Максима Рысанова.