Открытый звук

Почти напутствием Царя Соломона, похожим на: «Все проходит и это пройдет», я в многочисленных жизненных ситуациях повторяю слова великого музыканта и мудрого человека Бруно Вальтера, а он считал, «что из всех земных пререканий есть только один выход – терпимость. И что терпимость неприемлема только в отношении одного-единственного образа мыслей – нетерпимости». Вот и сейчас эти слова подходят мне для того, чтобы начать рассказ об одном из экспериментальных событий во время карантинной (хочется верить, не генеральной) паузы в концертной жизни.

Я – за терпимость, толерантность. По отношению к самым разнообразным вариантам исполнительской практики при тех ограничениях, к которым принуждены сегодня люди искусства. Почему бы не расцвести всем цветам, то есть форматам: это могут быть профессиональные с точки зрения видеоряда и звукорежиссуры трансляции из Концертного зала имени П.И.Чайковского и Большого зала консерватории, а могут быть так называемые квартирники, когда средствами связи со слушателями становятся смартфон или ноутбук и пользовательская программа для интернет-конференций. Конечно, эти концерты превращаются в события более символического, чем собственно исполнительского значения, особенно в случае спонтанных квартирников, когда передача звука далеко не совершенна. Оценивать каждый из таких концертов следует как манифест стойкости и неодолимой потребности музыкантов в любых условиях заниматься своим делом. Но разве же этого мало?

Участники OpensoundOrchestra, как следует из самого названия, открыты звукам и звучанию разных эпох, стилей, направлений. Но, прежде всего, открыты новому и не страшатся его. Заглянув сейчас на весьма грамотный сайт коллектива, я убедилась в отсутствии у музыкантов каких бы то ни было предубеждений. Они сотрудничают с непохожими артистами – танцовщиком Сергеем Полуниным, Камерным хором Московской консерватории под руководством Александра Соловьёва и другими. Исполняют сочинения разных – действительно разных! – авторов. И рядом с именами Габриэля Прокофьева и Кузьмы Бодрова находим Эдуарда Артемьева, Алексея Рыбникова, Павла Турсунова. Я специально выделяю этого композитора: пресса не балует его вниманием, хотя это мастер прекрасной школы, отстаивающий свой взгляд на существо современного музыкального искусства, мелодист и колорист, опирающийся на всегда интересный национальный, в данном случае – таджикский, материал (балет «Ходжа Насреддин» и другие произведения). И вот показательно, с какой мобильностью удается музыкантам OpensoundOrchestra переместиться из одной национальной традиции в другую, принимая участие в цикле концертных программ «Еврейство в музыке: лица и личности».

Задумка цикла прочитывается легко. Это имена композиторов, имеющих еврейские корни и (или) тех, кто в своем творчестве занят поиском еврейской идентичности, обращается к мотивам иудаизма, шире – иудейской культуры. Концентрированно эти черты выражены в знаменитом напеве без слов «Нигун» из сюиты «Баал Шем» Блоха. Своеобразным олицетворением того, что еврейская культура не обособлена и не закрыта, предстают сочинения Равеля. Не имея еврейских корней, он с большой вескостью обращался к ней в ряду других национальных мотивов. Они составили основу концерта. Общая концепция его такова, что пропорции рассказа и собственно исполнения музыки сместились в сторону первого, то есть повествования и пояснения, к которому присоединялись музыкальные иллюстрации. Это вполне отвечает еврейской традиции – толкователей и интерпретаторов Слова, а всех прочих явлений – посредством Слова. Поэтому музыку как бы вели за собой обширные и познавательные комментарии Артема Варгафтика, в равной степени осведомленного в вопросах музыки и еврейства.

За музыкальную часть отвечали основатели и лидеры OpensoundOrchestra скрипач Станислав Малышев и виолончелистка Ольга Калинова. Программа Zoom оказалась не самой идеальной платформой – звук периодически «подвисал», «шипел». Однако (несмотря на все препоны) техническое мастерство, осознанное отношение к фразировке и согласованность ансамбля, чувство партнера (особенно в оригинальном произведении Александра Кнайфеля, задумавшего соединить скрипку и виолончель в единый инструмент-организм violincello) были очевидны даже в столь экстремальных условиях домашнего концерта.

Я вижу главную его цель в просветительстве, которое способно быть по-настоящему действенным средством для того, чтобы сближать людей, народы и культуры. Итак, открытый звук и открытые сердца. Пусть рядом с ними в самое ближайшее время появится еще одно словосочетание – открытые залы, придя в которые мы сможем до конца оценить мастерство исполнителей. И в этой новой-старой реальности будем вспоминать об их мужестве, вопреки всему, оставаться музыкантами.