Релизы
Когда Пабло Казальсу перевалило за девяносто, ему уже не хватало сил самостоятельно встать утром с постели. Любящая жена Мартита (на шестьдесят лет младше его) помогала мужу подняться, умывала, одевала, причесывала, отводила в кабинет и приносила виолончель — ту самую, работы Гальяно, давний подарок королевы Марии Кристины. За долгие годы она пропахла трубочным табаком Пабло, словно старая дубовая бочка, хересом… Смычок касался струны, выводя первый такт прелюдии из Второй ре-минорной сюиты Баха. И происходило чудо: за каких-то двадцать минут Казальс оживал и преображался. Отыграв всю пьесу, поставив финальную точку в жиге, он бодро шел в столовую, чтобы отдать распоряжение относительно завтрака, обеда и ужина.
Бах и Бог были для него категориями одного порядка. «Шесть сюит для виолончели — сама суть Баха, — говорил маэстро. — А Бах — сама суть музыки». Эти Шесть сюит, написанные для князя Леопольда Анхальт-Кётенского, — во всех смыслах находка самого Казальса. В 1890 году тринадцатилетний музыкант наткнулся на их партитуру в букинистическом магазине Барселоны и, пробежав глазами ноты, угадал в них, как виноградарь в новой лозе, небывалую силу. К тому времени Паулито (как называли его в семье на каталонский манер) уже свободно владел пианино, органом и скрипкой и теперь — с помощью своего отца, первого учителя — осваивал виолончель.
Нельзя, однако, сказать, что на тот момент баховские сюиты для виолончели соло были совсем уж неизвестны. Отдельные их части исполнялись еще в 1820‑е годы, но исключительно как упражнения, инструктивные этюды. Шуман написал к ним фортепианное сопровождение, чтобы «хоть как-то скрасить их холодность».
Казальс впервые исполнил Шесть сюит как единый цикл, раскрыв их подлинное великолепие и сделав репертуарными произведениями. Он оттачивал их на протяжении тридцати пяти лет, добиваясь идеальной огранки; лишь в 1925‑м 48‑летний мэтр, признанный гений виолончели, которому аплодировали короли и президенты, представил сюиты на суд публики. Но должно было пройти еще одиннадцать лет, прежде чем он решился записать их на 78‑оборотные шеллаковые пластинки под лейблом His Master’s Voice.
Вторая и Третья сюиты были записаны в 1936 году в Лондоне, Первая и Шестая — в 1938‑м в Париже, Четвертая и Пятая — в 1939‑м, вновь в Париже. К тому времени в Испании утвердился режим Франко, и Казальс, убежденный антифашист, наотрез отказался возвращаться домой, зарекшись продолжать концертную деятельность (этот зарок он, к счастью, нарушил). Музыкант поселился в городке Прад, во Французских Пиренеях, а в 1956‑м и вовсе укатил на край света с молодой женой — на ее родину, в Пуэрто-Рико, в Сан-Хуан.
Шесть сюит в интерпретации Пабло Казальса реставрировались неоднократно. Всесоюзная фирма «Мелодия» представила свою версию в 1981 году в рамках серии «Из сокровищницы мирового исполнительского искусства» (реставратор — звукорежиссер Татьяна Павлова). Эти сюиты нельзя слушать одним махом, наслаждаться ими следует неспешно и вдумчиво — как старым вином. И тогда вам раскроются все оттенки, все богатство и благородство виолончели Пабло Казальса.
Он скончался в 1973 году, не дожив двух месяцев до своего 97‑летия, и был похоронен на мемориальном кладбище в Сан-Хуане. Через шесть лет, после того как в Испании была восстановлена демократия, его прах был перенесен в Вендрель, где в 1876‑м Казальс появился на свет. Он возвратил миру баховские шедевры. Свой последний приют нашел в Каталонии. Все вернулось на круги своя.
