Пение как миссия

Порой казалось, что певица пришла в наш мир из прошлого – ее образ величественной женщины с пронзительным взглядом и манерами испанской королевы, ее пышные платья… К тому же Кабалье была правоверной католичкой, что, безусловно, дополняло возникавшее при знакомстве с ней ощущение старины и большого, благородного, любящего сердца. Отношение певицы к семье было абсолютно свято. Например, в 1973 году она резко разорвала отношения с Чикагской лирической оперой – тогда у Монтсеррат тяжело заболел сын, а интендант Кэрол Фокс пыталась удержать ее на постановке «Марии Стюарт» (билеты были распроданы именно «на Кабалье»). В оперном мире случился скандал, но саму певицу в тот момент это не волновало: главное было, чтобы мальчик выздоровел.

Внешняя старомодность вовсе не мешала ей в одну секунду превращаться в феерическую хохотушку, с хитрым взглядом и прекрасным чувством юмора. Конечно, у нее были собственные слабости. Иногда включалась лень: лень переписывать в студии неудачный дубль – с таким-то голосом и переписывать?! Или, когда карьера шла семимильными шагами и не хватало времени выучивать материал, певица приезжала с «сырой» партией. Один из организаторов записи оперы Россини «Елизавета, королева английская» рассказывал, как Кабалье заперлась в классе и разучила главную арию с вариациями за полчаса, а затем записала ее с одного дубля…

После революционного прорыва Марии Каллас в середине XX века начался активный рост индустрии звукозаписи, реинкарнация опер эпохи бельканто и нового, более глубокого актерского проникновения в образы персонажей. В такой момент непременно должна была появиться именно та певица, которая может «транслировать» музыку, просто стоя посередине сцены, которая способна заставить зал не только восхищаться, но и устраивать оглушительные овации. И это была именно Кабалье! В ее исполнительском мастерстве не было отката к прошлому, скорее оно стало торжеством романтизма в опере.

Вклад Кабалье в историю музыки – редкий и несравненный пример. Повторить такую судьбу невозможно – это закон великих. Сенсационный успех в Нью-Йорке в «Лукреции Борджиа» Доницетти в апреле 1965 года (когда артистка прославилась, заменив Мэрилин Хорн) явился классическим примером американского взлета звезды «за одну ночь». И если легендарной колоратурной сопрано Беверли Силлз потребовались десятилетия, чтобы покорить Метрополитен, так как генеральный интендант Рудольф Бинг считал ее голос слишком «субреточно-опереточным», то Кабалье в том же году дебютировала в главном театре США, да еще в «Фаусте» Гуно, с таким дирижером, как Жорж Претр! При этом у Кабалье был беспрецедентный статус – она могла сама выбирать партии, до такой степени ее тембр и мастерство воздействовали на Бинга. На пике своей карьеры в среде поклонников и ведущих оперных критиков Монтсеррат получила титул La Superba, что означает «превосходная». Конечно, все примадонны, включая Леонтин Прайс, не могли не завидовать такому ее положению.

Но простых побед, как известно, не бывает. Восхождению на оперный Олимп предшествовало десятилетие неизвестности и нищеты. Кабалье дебютировала в Базеле («Богема», 1956 год), пела в Бремене, периодически отправляясь в унизительные и волнительные поездки на прослушивания, тратя на них практически последние деньги.

Голос Кабалье – лирико-драматическое сопрано с колоратурами (сама она определяла его как лирико-спинто с колоратурами) – в разные годы более чем полувековой карьеры претерпевал изменения, что само по себе естественно. Важно выделить объемный центр голоса певицы и насыщенный, ничем не стесненный верх. Диапазон Монтсеррат Кабалье – от фа-диеза малой октавы до ре третьей, ее рабочим пределом наверху были до и до-диез. Это, безусловно, впечатляет, но были к тому же два главных качества голоса, в которых она превзошла, пожалуй, всех своих звездных коллег: это уникальные пианиссимо в верхнем регистре и бесконечное дыхание во фразировках. Пиано Кабалье – это не просто «тихое пение», это звук, проникающий в самые отдаленные уголки зрительного зала до последнего яруса с той же интенсивностью, что и фортиссимо, это пиано, звучащее на полной звуковой опоре. Уверен, что здесь сыграл тот самый «пятый элемент»: сложился пазл из сочетания уникальных природных качеств певицы и ее занятий с педагогом в консерватории Лисео – венгеркой Эугенией Кеммени, которая владела уникальной техникой дыхания (в молодые годы, помимо пения, Кеммени была чемпионом по плаванию). Во всех фильмах-биографиях артистка не уставала благодарить своего педагога не только за работу над дыханием, но и за бесценный навык «впитывать» музыку, за умение передавать голосом тончайшие оттенки, заложенные композитором, при этом вкладывая в пение собственное глубоко личное понимание музыкального рисунка.

 Лучшие годы и лучшие записи

«Платиновый» период творчества Кабалье можно отнести к 1965–1974 годам. Наиболее выдающиеся работы этого периода – главные партии в операх «Лукреция Борджиа», «Роберто Деверё», «Мария Стюарт», «Катерина Корнаро», «Паризина» Доницетти; «Пират» (по мнению самой Кабалье, партия Имоджене – самая сложная из партий эпохи бельканто), «Чужестранка», «Норма» Беллини. Ее часто сравнивали с героинями полотен Гойи, а в Парижской национальной галерее находится портрет королевы Кипра Катерины Корнаро, имеющий поразительное сходство с Монтсеррат Кабалье. Вообще, образы королев и верховных жриц удавались ей с легкостью и удивительным образом дополняли ее харизматичную стать. Это не помешало великому Покровскому назвать ее «поющим шкафом», о чем в нескольких своих интервью с сожалением рассказывала великая русская певица Ирина Архипова. Да, мир оперной режиссуры, пусть даже традиционной, не всегда вписывался в представление Кабалье о миссии в музыке, о служении искусству. Ей было трудно воспринимать современные постановки с переносом времени, хотя уверен, что, если бы тот же Кристоф Лой (немецкий оперный режиссер) смог завлечь Диву в свой «концепт» лет на тридцать раньше, нас ждала бы не меньшая сенсация, чем поздние работы Эдиты Груберовой. Но искусство, как и история, не знает сослагательного наклонения.

О Норме в исполнении Кабалье можно рассуждать бесконечно. И если с Марией Каллас мы счастливы довольствоваться несколькими аудиозаписями и фрагментами кинохроники в этой партии, то Монтсеррат Кабалье увековечила себя даже в нескольких видеозаписях. В целом сама партия более уверенно выстроена у Каллас. Однако бывали спектакли, где Кабалье исполняла каватину или сцену с детьми из второго акта столь виртуозно и одухотворенно, что закрадывался вопрос, а может быть, все-таки она превзошла выдающуюся гречанку? Очевидцы рассказывали, как во время гастролей в Большом театре Иван Семенович Козловский, сидевший в первом ряду, после каватины Нормы встал и начал посылать певице воздушные поцелуи.

Важно отметить, что обе главные живые записи этой партии (в Большом театре и в Оранже) относятся к 1974 году – особенно плодотворному для творчества певицы. В тот год она много работала в студии (например, записала «Аиду»), а также сыграла сложнейшие партии, включая премьеру «Сицилийской вечерни» Верди в Метрополитен-опере (с Джеймсом Ливайном).

Принципиально переломным стал рубеж 1974–1975 годов, связанный с тяжелой операцией и периодом восстановления. Несмотря на это, и на следующих этапах карьеры Кабалье мы можем наслаждаться такими шедеврами, как «Адриана Лекуврёр», «Тоска» (обе трансляции из Токио с Каррерасом, 1976 и 1979 годы), «Семирамида» (Экс-ан-Прованс, 1980), не говоря о совместной работе с Фредди Меркьюри – альбоме «Барселона» (1988). Для русского издания биографии певицы «Casta Diva» мною в 2005 году была написана специальная заключительная глава, где проводится анализ записей, выпущенных после 1993 года. Культовый альбом «Россини, Доницетти, Верди. Раритеты» стал символичен для оперного искусства прошлого века и получил в подтверждение награду – премию «Грэмми».

Несмотря на огромную дискографию певицы, не обошлось без досадных упущений. Например, не были записаны студийные версии «Трубадура» Верди и триптих королев Доницетти. Счастье, что «Трубадур» с Кабалье записан по трансляциям в Барселоне (дебют в партии, 1966) и во Флоренции (1968). В трансляции «Дон Карлоса» из Мет (1972) певица певица совершает эффектный практически «цирковой» трюк, потрясая меломанов по сей день: делая фермату на ноте си вплоть до закрытия занавеса. Встречались и критики подобных трюков, обвинявшие Кабалье в чрезмерном педалировании своих возможностей – это не понравилось бы композиторам. А как же Джудитта Паста и Мария Малибран, под которых Беллини и Доницетти писали свои шедевры?..

То, что точно не любила сама Кабалье, так это дирижерской диктатуры. Она не хотела быть «инструментом» в руках даже знаменитых маэстро. Певица рассказывала автору этого текста, как сложно ей было работать и с Георгом Шолти, и с Риккардо Мути.

Отдельно нужно сказать о сольных концертах Монтсеррат Кабалье. К середине 1960-х годов был сформирован, если можно так выразиться, «костяк» из шедевров камерного репертуара, который включал в себя произведения немецких композиторов (Шуберта, Шумана, Рихарда Штрауса) в сочетании с французскими, включая Дебюсси и, конечно же, испанскими (Родриго и Гранадоса). Программы таких выступлений менялись на протяжении десятилетий, их часто дополняли произведения итальянской барочной музыки, а также редкие, практически никем ранее не исполнявшиеся канцоны Россини или Доницетти. Среди важнейших сольных концертов нужно упомянуть концерт в Буэнос-Айресе 1965 года, концерт в Вероне 1969 года и концерт в Ла Скала 1983 года, который стал своего рода завершением одного из главных периодов «большой карьеры» Кабалье.

Монтсеррат Кабалье внесла неоценимый вклад в деятельность легендарного Театра Лисео (Барселона). Когда во всем мире ее гонорары уже были наивысшими, она продолжала выступать в родном театре за скромную сумму. Во-первых, это было благородно, а во-вторых, она обкатывала партии перед дальнейшими выступлениями по всему миру.

На ее мастер-классы собирались толпы и в Испании, и в других странах, где певица давала свои бесценные уроки. Кабалье щедро делилась опытом и мастерством, но могла ли она передать кому-то из участников хоть что-то от своего голоса?

Сегодня, когда мы вспоминаем великую певицу, важно отметить, что молодым начинающим певцам нужно четко осознавать: если нет страсти к пению как к призванию – не стоит идти в эту профессию. Служение оперному искусству – это особая миссия, которая необыкновенно сложна, многофакторна и не каждому подвластна.

Голос Кабалье восхищает и профессионалов, и самого неподготовленного слушателя – примадонна оставила нам огромное наследие, которое наряду с записями других небожителей входит в самый главный пантеон бессмертного оперного мира.