Первый народный артист События

Первый народный артист

Исполнилось 150 лет со дня рождения Федора Шаляпина

Федор Шаляпин – национальная легенда. Наверное, если выйти на улицу и спросить о нем прохожих, многие с большой вероятностью ответят, что речь идет о великом русском басе. По крайней мере, должно быть именно так. Когда-то художник Константин Коровин сказал своему другу: «Милый Федя, всегда будут петь о тебе Баяны, и никогда не умрет твоя русская слава!» История уже давно доказала проницательность этих слов и даже «возвела в квадрат»: слава Федора Ивановича не знает границ и простирается по всему миру.

Шаляпин в начале XX века стал первым певцом, которому было суждено переосмыслить русское вокальное искусство. Когда его карьера только начиналась, в Императорских театрах ощущался очевидный застой, о чем свидетельствуют исторические документы: при неограниченном бюджете декорации кочевали из постановки в постановку, новые костюмы изготавливались крайне редко, вместо концептуальной режиссуры артистам предлагали лишь схематичную сценическую разводку. Известно, что Федору Ивановичу приходилось играть глинкинского крестьянина Ивана Сусанина в красных сапогах из гардероба Бориса Годунова. И мало кого это нелепое несоответствие смущало. Никого, кроме Федора Шаляпина, который отвергал оперные условности и считал необходимым добиваться не только вокального качества, но и высшего актерского мастерства.

Настоящую творческую свободу Шаляпин получил в Московской частной русской опере, как он сам писал в воспоминаниях: «Почувствовал разницу между роскошным кладбищем императорского театра с его пышными саркофагами и этим ласковым зеленым полем с простыми душистыми цветами». Три года между Мариинским и Большим театрами в опере Мамонтова стали для Шаляпина настоящей консерваторией.  Образование самородка было своеобразным – всего девять месяцев он занимался постановкой голоса с бывшим солистом Большого театра Дмитрием Усатовым, и этого оказалось достаточно для начала яркого пути. Сегодня мы можем себе это представить? Вряд ли.

К 150-летнему юбилею мастера придется признать: наверное, до скончания веков мы так и будем стремиться приблизиться к его творческому идеалу. Кстати, его «идеальность» многие критикуют: Федору Ивановичу нередко отказывают в подлинном басе, намекая на баритоновость тембра, журят за иногда нечистую интонацию и вопиющую свободу в интерпретации композиторского текста. С профессиональной точки зрения перечисленные упреки смешны. Ходят легенды и о его непростом характере, не самых лучших человеческих качествах. Прежде всего, это касается профессиональной бескомпромиссности. Шаляпин не церемонился с чиновниками и всеми, кто мешал ему воплощать новаторские идеи в театре. Он знал себе цену и не упускал возможности обогатиться, в поисках собственной выгоды иногда позволял себе некрасиво нарушать договоры со своими меценатами – Мамонтовым, Теляковским. «Я знаю, что, когда я умру, – цитировал Шаляпина по памяти Петров-Скиталец, – обо мне скажут: “Сволочь был, но – талантливый”. А ведь мне только это последнее и нужно».

Что касается идеала, в советское время с Шаляпиным, которого сначала сделали первым народным артистом Республики, а потом в наказание за эмиграцию лишили почетного звания и даже гражданства, неумолимо сравнивали всех басов. Например, Марку Рейзену в том же Мариинском театре приходилось самому переделывать образ и грим Ивана Грозного в «Псковитянке» Римского-Корсакова, лишь бы избежать сравнений. Или в Швеции солиста Большого театра Ивана Петрова, исполнявшего коронную партию Шаляпина – Мефистофеля в «Фаусте» Гуно, – режиссер атаковал упреками о несоответствии его трактовки с шаляпинской до тех пор, пока Петров не заявил на повышенных тонах: «Или вы уж принимайте меня таким, какой я есть, или приглашайте Шаляпина!» Что же делать, если все хотели слышать и видеть именно Шаляпина, до сих пор возвышающегося над всеми грандиозными артистами новых поколений. Сегодня с ним нередко сравнивают Ильдара Абдразакова, Алексея Тихомирова – но уже в качестве высшего комплимента.

Мировая слава Федора Шаляпина началась с миланских гастролей 1901 года – тогда он своим могучим талантом буквально вдохнул новую жизнь в постановку Ла Скала оперы Бойто «Мефистофель», премьера которой изначально провалилась. После успеха в Италии он стал много выступать на Западе, но исключительно в иностранном репертуаре. И не потому, что хотел понравиться зарубежной публике, – причина другая: русские оперы там практически не исполнялись! Сегодня мы уже привыкли к популярности русской музыки в мире, во всех главных театрах идут «Евгений Онегин» и «Борис Годунов», а также – благодаря таким подвижникам, как, например, Дмитрий Черняков и Владимир Юровский, – и менее популярные названия. Но нужно знать и понимать: такой судьбоносный тектонический сдвиг когда-то начал Федор Иванович Шаляпин. Кроме знаменитых «Дягилевских сезонов», певец лично инициировал первые зарубежные исполнения «Хованщины», «Князя Игоря» и не только.

Еще один интересный юбилейный факт: Шаляпин обладал режиссерскими амбициями. Например, в 1910 году на сцене Большого театра в его постановке давали оперу «Дон Кихот» Жюля Массне – между прочим, написанную композитором специально для Шаляпина. Годом позже в Мариинском театре он поставил «Хованщину» Мусоргского, о которой рассказывала газета «Русское слово»: «Ставил оперу Шаляпин. Этим все сказано, потому что великий певец-художник не мог не оказаться величайшим учителем и вдохновителем всех исполнителей». Другие режиссерские работы Шаляпина – «Севильский цирюльник», «Дон Карлос», «Вражья сила» и «Псковитянка».

Но самая главная ценность Шаляпина и одновременно его загадка – конечно, голос. В эпоху Федора Ивановича грамзапись только начинала развиваться. Интересно, что певец записывал преимущественно русскую музыку. За всю жизнь он сделал 471 запись – 187 произведений. Абсолютный рекорд! Например, у Энрико Карузо, юбилей которого мы тоже сейчас отмечаем, «всего» 266 записей.

Неплохо бы понимать, что техническое качество этих записей несовершенно. Современники артиста вспоминали: «Голосом в грамзаписи наслаждаюсь, хотя моя покойная тетушка, слышавшая Шаляпина живьем, неоднократно говаривала мне, когда я восторгался, слушая пластинки: “Витя, разве это Шаляпин? Ничего общего!”». Сегодня нам остается лишь «домысливать» и реконструировать его вокал: и если этот впечатляющий нас голос далек от оригинала, каким же тогда еще более запредельным уровнем техники и воздействия на слушателя обладал Шаляпин?

В цифровом веке культа «цветной картинки» правомерен важный вопрос: можем ли мы его увидеть? Во-первых, многочисленные фотографии точно натолкнут на мысль о том, что он даже по сегодняшним меркам внешне выглядит вполне современно. Что касается видео, в 1915 году Шаляпин снялся в немом фильме «Царь Иван Васильевич Грозный» режиссера Александра Иванова-Гая. Позже, в 1933 году, состоялась историческая работа уже шестидесятилетнего Шаляпина в фильме с музыкальными фрагментами «Дон Кихот», съемки которого проходили в Испании. Рассказывают, что Федор Иванович обоими фильмами остался недоволен – черта характера, о его требовательности к себе можно судить по достаточному количеству фактов.

Шаляпин сто лет назад задавался такими же вопросами, как и мы сегодня. «Я читаю партитуру, – писал Федор Иванович, – и спрашиваю себя: что это за человек? Хороший или дурной, добрый или злой, умный, глупый, честный, хитрюга? Или сложная смесь всего этого? Если произведение написано с талантом, то оно ответит на мои вопросы с полной ясностью». Если послушать его творческое наследие, становится понятно: на поставленные вопросы были найдены убедительные ответы, на записях Шаляпина можно учиться бесконечно.

Праху великого певца можно поклониться на Новодевичьем кладбище. Из эмиграции он не вернулся, но в Москве в 1984 году с согласия его детей состоялось перезахоронение. Сегодня Россия Федору Ивановичу Шаляпину воздает сполна: в московском доме певца на Новинском бульваре и в его петербургской квартире на улице Графтио открыты музеи; на родине, в Казани, и в Уфе, где он начинал карьеру, проходят Шаляпинские фестивали. Главное, мы не только его помним и любим – мы в его искусстве по-прежнему нуждаемся.

 

*     *     *

Ильдар Абдразаков
Заслуженный артист России, народный артист республик Башкортостан и Татарстан

Счастье моей жизни, что я родился в Уфе. Именно в этом городе Федор Иванович начал карьеру оперного певца, и началась она в городском театре – недалеко от того места, где я родился. А в парке, где раньше находился этот театр (позднее он, к сожалению, сгорел), проходили мои занятия по физкультуре. Буквально в нескольких метрах находился дом Шаляпина, где  он жил, когда приезжал в Уфу на гастроли. В институте искусств, в котором я учился, также пел Федор Иванович Шаляпин. Для уфимцев это гордость – родиться в городе, который имеет такую связь с великим певцом.

Исполняя роли, он думал о России, оставался душой в России,  хотел  в России создать свой оперный театр, свою труппу. Увы, он этого так и не сделал, но то наследие, которое он оставил в записях, в книгах, –  для меня как учебник. Его хочется открыть, почитать, найти одного из его героев – Бориса Годунова или Мефистофеля, – и хотя бы чуть-чуть приблизиться к его гению.

Когда мы говорим «опера», подразумеваем Шаляпина, когда мы говорим «Шаляпин», подразумеваем Россию. Куда бы я ни приехал, когда  говорю, что я российский певец, мне сразу говорят: «Шаляпин». И у меня появляется ощущение, что я прикоснулся к истории. Так  получилось, что я родился через сто лет после Шаляпина, и когда я приезжаю в театр «Метрополитен», и мне говорят, что сто лет назад здесь пел Федор Иванович Шаляпин – в «Князе Игоре», или «Хованщине», или Мефистофеля в «Фаусте», или того же Бориса Годунова, – я радуюсь тому, что прохожу тот же путь, что проходил Шаляпин. Начал свою жизнь в Уфе, потом был Санкт-Петербург, я так же стал солистом Мариинского театра, затем Ла Скала, Метрополитен-оперы. Для меня большая честь петь в залах, где выступал Федор Иванович,  и чувствовать душу и магию его голоса.

Алексей Тихомиров
Заслуженный артист Республики Татарстан

Юбилей Шаляпина – это громадное событие: мы  чествуем нашего учителя, нашего прародителя – прародителя русского театра. Сам Станиславский писал свою систему, опираясь на работы Федора Ивановича Шаляпина, и нам, басам, сам бог велел дальше нести доблесть русского театра, русской души. Быть такими же первопроходцами, как он в свое время был таким «Гагариным», который оставил незабываемый след в истории, равняться на него. Каждый раз выходя на сцену, исполняя ту или иную партию – Бориса Годунова, Мефистофеля, Досифея, Вязьминского в «Опричнике», всегда чувствуешь, что до тебя была сделана грандиозная работа, достигнута высочайшая планка, которая недосягаема. Она из поколения в поколение передается генетически, потому что Шаляпин – это космический уровень. Играя эти роли, нельзя ни схалтурить, ни недожать. Тут все по гамбургскому счету.

Я счастлив быть его земляком, родиться в Казани, с детства быть связанным с его именем (Алексей Тихомиров учился в мужской хоровой гимназии имени Шаляпина, был стипендиатом фонда Шаляпина. – О.Р.). Его уникальность  во многом родом отсюда, с берегов Волги, и именно здесь родилась, как мне кажется, его вольная бурлацкая натура. Шаляпин – это целая планета всевозможных талантов: не только певец-артист, но и скульптор, художник… Замечательны и его чисто мужские качества: не каждый певец является страстным рыбаком, охотником, любителем застолий. Федор Иванович был человек-душа, душа компании. В нем воплотились лучшие качества русского человека: его доброта, красота и широта души.

С днем рождения, Федор Иваныч, наш дорогой учитель!

Реплики Ильдара Абдразакова и Алексея Тихомирова записаны Ольгой Русановой

Во все колокола События

Во все колокола

В Большом театре состоялся финальный концерт из юбилейной серии к 150-летию Сергея Рахманинова

Гроза над Театром Гоголя События

Гроза над Театром Гоголя

Антон Яковлев поставил свою версию известной пьесы Островского

От света к мраку События

От света к мраку

Александр Сладковский и Денис Мацуев представили музыку Рахманинова и Чайковского на фестивале «Белая сирень»

Не надо стесняться, или сексуальная революция Рихарда Вагнера События

Не надо стесняться, или сексуальная революция Рихарда Вагнера

Официальный вагнеровский канон включает десять опер, хотя по факту композитор создал тринадцать сценических произведений.