События
Современная опера в театре больше не живет. Естественная среда обитания для нее сегодня – музеи и галереи, улицы, вокзалы, автомобильные парковки или даже промышленный завод. Композиторы зачастую сочиняют новые партитуры с привязкой к определенному месту и его истории – таковы, к примеру, документальная опера Кирилла Широкова «Мельников» для Государственного музея архитектуры или оперная трилогия Александра Маноцкова, написанная для показа на Острове Свияжск по материалам свияжских архивов. К подобным сайт-специфик-проектам относится и опера «Улетают птицы» от Театральной компании «немхат» – спектакль исполняют в оранжерее на коми-пермяцком языке.
«Немхат» – независимая театральная компания из Перми. Все началось более шести лет назад как театральный кружок на базе Пермского медицинского университета. Тогда режиссер и лидер будущей экспериментальной труппы Александр Шумилин занимался со студентами практиками современного театра и перформанса. Сегодня «немхат» – команда, которая создает интересные неординарные проекты. «Я танцую, пока ты смотришь на меня» – балет без поставленной хореографии, где перформеры танцуют о себе. «Пока все дома» – партиципаторный проект, в котором шестнадцать незнакомцев собираются за накрытым столом, чтобы обсудить темы, предлагаемые в чате мессенджера. «Пермское море» – спектакль в бассейне. Зрители наблюдают за уверенными движениями пловцов и их дыханием, а также сталкиваются с монологами, в которых пермяки рассказывают о волнующих их проблемах.
В последние два года немхатовцы работали над «коми-пермяцким проектом» – циклом из четырех спектаклей, посвященных языку и культуре коми-пермяков. Два спектакля – «К реке» и «Улетают птицы» – в этом году вошли в фестивальную программу «Золотой Маски».
На территории современной России проживает почти 143,5 миллиона жителей. Из них на коми-пермяцком говорят около сорока тысяч человек, то есть менее одного процента от числа всех жителей. В скором времени язык может оказаться на грани исчезновения. «В 2021 году я чуть не потерял свою бабушку, она у меня коми-пермячка, – рассказывает режиссер Александр Шумилин, – и я подумал, как сохранить ее голос, ее песни, ее речь».
Опера «Улетают птицы» играется в оранжерее – вымирающий язык звучит среди живых растений, которые и сами в скором времени могут оказаться редким видом. Перед входом просят надеть наушники – только так можно погрузиться в звуковой мир спектакля. Режиссер предполагает зрительскую свободу: занять неподвижное положение на одном из кресел или перемещаться по залам оранжереи, снимать или надевать наушники, анализировать, как звучащее резонирует с окружающей средой.
В спектакле десять перформеров, и все они размещаются за столом в центре оранжереи. Восемь перформеров работают на кассетных плеерах, девятый – дирижер, показывающий в какой момент нужно включить тот или иной плеер, десятый – делает объявления в «прямом эфире», сообщая, какие плееры будут задействованы. Есть в опере и «живой звук» – один из перформеров время от времени поет на коми-пермяцком под аккомпанемент национального щипкового инструмента.
На плеерах записаны песни коми-пермяков – «арии». Их включают по одному, в дуэте, трио или в каких-то причудливых комбинациях, из-за чего возникают необычные звуковые наслоения. Интересно, как кассетные плееры постепенно «собирают» коллективную память коми-пермяцкой культуры. В финале спектакля все плееры включаются одновременно – звучит финальная песня о солнце на коми-пермяцком. «Шондi, шондi», – скандируют голоса в наушниках.
Опера «Улетают птицы» документальная – повествование (либретто – Дарина Чиркова) строится вокруг рассказа коми-пермячки Раисы Степановны. С самого своего рождения в 1940 году она живет в Коми-пермяцком округе. Там училась, вышла замуж, родила детей, работала в школе учителем. После смерти мужа Раиса Степановна осталась одна. Отметим, что все полевые записи с голосом героини стали возможны благодаря экспедициям команды «немхата» в Коми-Пермяцкий округ, глубокому изучению локального контекста.
Рассказ Раисы Степановны утопает в саунд-дизайне от Легионов Целебровски. Диссонирующие наслоения «арий», фрагменты коми-пермяцкого алфавита, полевые записи, объявления о том, какой плеер включается или выключается, – все вместе это может показаться перенасыщенным, если воспринимать происходящее как нарратив. Но у оперы «немхата» иная стратегия – созерцание и медленное слушание. То самое замедление или slowness, которому посвятил свою недавнюю книгу исследователь Лутц Кёпник.
В оранжерее Музея-заповедника «Царицыно», где проходили все московские показы оперы, можно отрешиться от городской суеты и позволить ходу спектакля просто быть. Не случайно режиссер Александр Шумилин перед началом показа настойчиво попросил всех перевести все мобильные устройства в авиарежим. Жаль, что медленная философия «немхата» разбилась о реалии современной цифровой эпохи. Большинство зрителей не избежали соблазна сделать уютные фотографии в окружении цветов и диковинных растений, чтобы тут же поделиться ими в социальных сетях.
На вопрос, страшно ли умирать, Раиса Степановна отвечает: «Нет, ребята, не боюсь я смерти, только вот неохота умирать, там ведь солнышка не увидишь». Бесхитростная судьба героини, как и непридуманная история коми-пермяцкого народа в опере, – акт глубокого созерцания. Рефлексировать не нужно, только лишь наблюдать за тихим размеренным течением времени. Так проистекают реки и дремлют океаны. Так своим неспешным чередом проходит жизнь.
