По тонкому льду памяти

Спектакль Владислава Наставшева «Спасти орхидею» – своеобразная исповедь, и все события, происходящие на сцене, являются фрагментами биографии режиссера. Для самого Владислава Наставшева это уже третий опыт автобиографического рассказа, воплощенного театральными средствами. Два предыдущих («Озеро надежды» и «Озеро надежды замерзло») были поставлены в Новом Рижском театре, а третий обрел свой дом в Гоголь-­Центре и стал четвертым спектаклем режиссера в России. Вся эта автобиографическая трилогия выглядит смело, так как не каждый режиссер сможет столь детально и откровенно рассказывать о себе, своем внутреннем мире и своей семье, при этом не пытаясь прикрыться художественными и литературными образами, а откровенно заявляя, что все, что зритель видит на сцене, – реальные факты автобиографии, реальные мысли и сомнения режиссера и, наконец, реальные люди.

Постановка «Озеро надежды» рассказывала о взаимоотношениях с матерью, которую блистательно играла звезда латвийского театра и кино Гуна Зариня. В 2017 году дирекция пермского фестиваля «Пространство режиссуры» планировала привезти этот спектакль в Россию, однако это оказалось невозможным, так как политическая позиция актрисы расходилась с действиями наших политиков, и Гуна Зариня не захотела пересекать российскую границу. Второй спектакль «Озеро надежды замерзло» был о бабушке, которую играл Вилис Даудзиньш. А уже третий спектакль – «Спасти орхидею» – свел двух главных женщин Владислава Наставшева на одной сцене. Роль Бабушки сыграл Филипп Авдеев, а Мамой предстала Елена Коренева, любимая актриса мамы Наставшева. Режиссер находит интересный прием. Мы видим на сцене Елену Кореневу. Она рассказывает о своей творческой биографии, о съемках у Кончаловского, об обидах и лишениях, но рассказывает в третьем лице, как бы устами матери главного героя. Так спектакль обретает еще одну исповедь – но уже не Наставшева, а Кореневой.

Однако как бы ни была интересна и легка в спектакле Елена Коренева, как бы точен ни был Один Байрон, играющий самого Влада, главной удачей спектакля становится роль Бабушки. Филиппу Авдееву удается сыграть на сцене образ комический, но при этом не ударяясь в шаржирование, а самое главное, что за комизмом проступает подлинный трагизм и тяжелая судьба. И точно, эта работа не вызывает вопроса, почему женскую роль исполняет актер-­мужчина. Филипп Авдеев создает образ человека, лишенного гендера, это человек вообще, который вынужден взвалить на себя ношу главы семьи. Конечно, эта социальная роль оставляет определенный штамп на поведении, и актер очень точно воплощает это через повелительные интонации и отстраненное существование над всеми. Сцена в бане, где властная бабушка приказывает юному Владу попарить ее, пока та читает криминальную хронику, убежден, никогда не сотрется из памяти у всех, кто ее видел, так как это настоящий образец современной комедии, сыгранной с серьезным лицом и вскрывающей серьезные темы.

Еще одна поразительная деталь спектакля – его хронотоп, соединяющий в единую ткань воспоминания и реальность, пространство катка, на котором герой катается на коньках, и пространство мечты, где главным становится герой Риналя Мухаметова, обозначенный в программке как Треплев, а по сути являющийся альтер-эго главного героя и его же фантазией о себе самом. В этой связи важным становится вопрос Влада, адресованный матери: «А Треплев талантлив?», так как он спрашивает, конечно, не о герое, а о себе. И, безусловно, ему важно получить ответ, так как его сегодняшнего тяготят воспоминания о бабушке, которая называла его не иначе как «дурак», а в увлечении театром видела бессмысленность.

Поиск баланса – одна из основных тем спектакля. И выражается это не только на содержательном, но и на визуальном уровне. Весь спектакль Один Байрон проводит, катаясь на коньках по льду, и поэтому поиск равновесия становится для него основой существования. Помимо прочего, актеру приходится еще исполнять прекрасным тенором забытые советские песни в современных аранжировках под аккомпанемент постоянно находящихся на авансцене Андрея Полякова, играющего на клавишных, и Дмитрия Жука, владеющего бас-гитарой, контрабасом и ударными. Вообще, спектакль «Спасти орхидею» можно смело назвать музыкальным, так как музыкальные номера помогают в раскрытии образов, выявляют взаимоотношения и развивают сюжет спектакля. Например, песня В. Сорокина и А. Фатьянова «Когда проходит молодость», известная в каноническом исполнении Л. Утесова, становится характеристикой Бабушки, а строки «Пускай густые волосы/ Подернулися инеем,/ Глаза твои усталые/ Мне кажутся красивее» проявляют суть отношения Влада к бабушке. Песня «Ночной разговор», звучащая для многих исключительно голосом Анны Герман, показывает значимость матери в судьбе героя, а слова песни Э. Колмановского и Е. Евтушенко «В нашем городе дождь» – «Буду так же любить,/ И любить,/ Неизменно и верно» – становятся признанием Влада в любви к двум главным своим женщинам.

Еще одна функция этих песен – воссоздание советской действительности, в которой рос главный герой, без создания бытовых деталей. Причем современные аранжировки подчеркивают, что это ­все-таки воспоминания, которые так выглядят сегодня, хоть это и реальные воспоминания, реального героя.

Показательно, что даже музыкальная партитура спектакля не отходит от автобиографической направленности. Все эти песни до их использования в спектакле и исполнения Одином Байроном, были спеты самим Владиславом Наставшевым в рамках сольной программы «Скажи, что любишь меня».

Все эти части, сложенные воедино, создают поразительно подлинный, искренний и ­какой-то «ламповый» спектакль «Спасти орхидею», заставляющий задуматься, как значимы для каждого из нас самые близкие люди, и как нам важно знать, что они нас любят.