События
Это была не столько полусценическая версия, сколько ее изящный эскиз с тщательно выверенным светом (Малколм Риппет) и появляющимися время от времени на задней стене концертного зала проекциями (Пьер Мартин), которые дополняли музыку Вагнера то визуальным шелестом леса, то мельканием головы горячего скакуна Брунгильды. На эстраде перед оркестром устроили условную авансцену, где и разворачивалось основное действие, хотя использовался и обычно предназначенный для хора балкон. Именно там «неслись» в призрачном полете Валькирии в III акте. Дирижируя солистами и великолепно звучащим Лондонским филармоническим оркестром, Владимир Юровский создал аналитическую и кристально прозрачную интерпретацию.
Порой казалось, что звучат не современные, а оригинальные инструменты. Юровский умеет уверенно провести слушателя сквозь запутанный лабиринт лейтмотивов, чтобы в итоге отдать его во власть разбушевавшихся эмоций, словно Тесей спящую Ариадну.
В театральной программе дирижер вкратце объясняет концепцию своей интерпретации, которую, нужно признать, ему блестяще удалось воплотить в жизнь. Для Юровского опера – это искусство лирического анализа внутренней жизни человеческой души. Именно так он и проводит этот анализ – лирически. «Нельзя забывать, – говорит Юровский, – что, когда Вагнер сочинял “Валькирию”, ему также был близок опыт “Тристана и Изольды”, поэтому в дуэте Зигмунда и Зиглинды я вижу неосознанную подготовку к чудесам “Тристана”. Возможно, с точки зрения гармонии это не так изысканно или смело, но вполне вписывается в шопенгауэровское погружение в эротику и в нирвану, которая достигается в “Тристане” благодаря любви… Вотан во многом является антигероем, каждый из нас может найти в себе что-то от Вотана. Это, в числе прочего, делает Вагнера самым удивительным оперным композитором XIX века: он создал архетипы, которые одновременно являются людьми из крови и плоти, при этом он создал персонажей, которые могут функционировать вне политического, социального и эстетического контекстов его времени. Они извлекаются из этих контекстов, помещаются в сегодняшние реалии и продолжают там функционировать. То же самое относится к Моцарту и нескольким другим композиторам – таким, как Верди или Мусоргский…
I акт “Валькирии” – это чистая лирика, III акт – чистая эпика, хотя в нем присутствует восхитительный лирический момент душераздирающего диалога дочери и отца. II акт расположился дословно на полпути: он словно пьеса Ибсена, вставленная в гомеровский эпос… “Валькирия” – это удивительное произведение, поскольку в нем можно найти глубины человечности, понимания людской природы и механизмов межчеловеческих отношений».
В создании этой великолепной интерпретации Юровскому очень помогли солисты, в особенности замечательный тенор Стюарт Скелтон в роли Зигмунда, необычайно эмоциональная Руксандра Донозе в роли Зиглинды и исполненная праведного гнева Клаудиа Манке в роли Фрики. Хундинга спел Стефан Миллинг, красивым и сильным голосом, полным страсти.
У меня сложилось впечатление, что исполняющий партию Вотана Маркус Марквард слишком озаботился тем, чтобы быть «обыкновенным человеком», и ему не хватило божественного величия. Светлана Создателева была утонченной и убедительной, но не обнаружила в своей Брунгильде бездны отчаяния. Однако это лишь небольшие огрехи замечательного исполнения, наслаждение от которого было столь велико, что мы с нетерпением будем ожидать очередных звеньев вагнеровской тетралогии в интерпретации Владимира Юровского.
