События
Без отмен и замен
Юбилейный, десятый по счету, фест выдался прямо-таки грандиозным: только в Новосибирске и области дали девятнадцать концертов. Добавим к ним девять вечеров в Красноярском крае, программы в Омске, Барнауле, Санкт-Петербурге и Москве. Расширились и временные границы: месячный мартовско-апрельский марафон – это только начало, до финала еще далеко: он грядет лишь в октябре (в Самаре).
Вот еще цифры: выступили восемь коллективов, восемь дирижеров и тридцать солистов из шести стран (Россия, Эстония, Швейцария, Индия, Италия, Венесуэла). Впечатляюще, правда? Но самое удивительное даже не это, а то, что все шло по расписанию, в штатном режиме, без отмен и замен. Все артисты добрались-доехали, никто не заболел, не испугался и не отказался приехать. В наше время, да при таких-то масштабах проекта, по-моему, случай уникальный.
«Пряный джаз»
Я побывала на двух финальных вечерах, но, по сути, это были три концерта, потому что программа под названием «Пряный джаз» (5 апреля) включала две самостоятельные части. В первом отделении почти два часа играл Игорь Бутман со своей «бандой», а во втором выступила индийская знаменитость – скрипач и композитор Лакшминараяна Субраманиам со своим инструментальным ансамблем и певицей (и по совместительству женой) Кавитой Кришнамурти. Ее вокал навевал ностальгические воспоминания об индийском кино, что неудивительно, потому что это одна из самых известных в стране исполнительниц закадровых песен.
Субраманиам, который, кстати, в Россию приезжает уже в шестой или седьмой раз, работает в стиле фьюжн: на стыке европейского джаза, рока, классики и индийской раги. Национальный колорит музыке Субраманиама придавали в первую очередь ударные инструменты – бубен даф, барабан мриданга, гхатам – по сути, глиняный горшок. Остальные инструменты были вполне себе европейские: рояль, электрогитара и электроскрипка самого маэстро, которая звучала, правда, с некоторой перегрузкой, но это вопросы скорее к звукорежиссеру. Все вместе представляло довольно протяженные композиции медитативного толка.
Что касается Бутмана и его группы, то они в тот вечер, что называется, «жгли», а особенно фронтмен: он солировал на саксофоне, пел и весьма остроумно вел концерт. Например, перечисляя членов команды, скромно представился: «Игорь Бутман, вокал» (смех в зале). У Игоря Михайловича, несомненно, слаженный ансамбль, в котором, помимо него самого, есть еще одна звезда – Олег Аккуратов, слепой музыкант-виртуоз, пианист и вокалист, более всего известный по участию в шоу «Голос». Судя по всему, его смотрела изрядная часть аудитории, потому что на каждое соло Олега реагировали с бурным восторгом.
Бутмановцы представили импровизации на разные темы – от сугубо джазовых, вроде «Каравана» Дюка Эллингтона, до классики, как Двадцать первая и Двадцать третья сонаты Бетховена и «Танец маленьких лебедей»… От детских песенок из «Бременских музыкантов» до «Кукарачи», «Хава нагилы», «Эй, ухнем» и «Во поле березы», которая, естественно, «стояла». Публика по-детски радовалась знакомым мелодиям и тому, как они тут же прятались за витиеватыми джазовыми пассажами, терпкими гармониями и лихими ритмами, превращаясь в некое новое звуковое полотно.
Чего здесь только нет!
Если сравнить Транссибирский фестиваль с сортами меда, то это, конечно, разнотравье. Тут есть всё, ну или почти всё: академические и джазовые концерты, балет, выставки, драматические постановки, оперные вечера. Ну и образовательная программа: мастер-классы, даже мастер-курсы (ибо проходят в течение длительного времени) в Новосибирской консерватории и Специальной музыкальной школе. Звезды преподают молодым коллегам скрипку, фортепиано, виолончель, арфу, альт и дирижирование.
Ну и еще немаловажно: Транссибирскому, несмотря ни на что, удается сохранять международный статус! Прежде всего благодаря приезду целого десанта иностранных артистов, притом весьма именитых. Скажем, заключительным концертом сибирской части фестиваля дирижировал венесуэлец Мануэль Лопес-Гомес, воспитанник знаменитой программы музыкального образования El Sistema, ученик ее основателя Хосе Антонио Абреу и Густаво Дудамеля. В афише – Чайковский (Четвертая симфония и Концерт для скрипки с оркестром, солист Вадим Репин) и неслыханная до сей поры в России пьеса мэтра венесуэльской музыки, пианиста и композитора Эвенсио Кастелланоса (1915–1984).
Мануэль в России был только однажды – лет десять тому назад выступал в Москве. Не знаю, как тогда, но теперь он проявил себя как яркий незаурядный музыкант – недаром Дудамель отзывался о нем как об «одном из самых исключительных талантов, которые когда-либо встречал». Вдобавок это обаятельный и скромный человек. Когда Вадим пригласил его в Новосибирск, да еще и попросил исполнить Чайковского, он подумал: «О, боже! Русскую музыку играть в России!» Оказывается, Мануэль именно здесь и сейчас дебютировал с русской музыкой, до этого не доводилось. Волновался, конечно, но согласился сразу (потому что «романтик и любит русскую романтическую музыку»), только предложил добавить к Чайковскому пьесу Кастелланоса «Храм святого Христа на реке Пакайригуа». Пьеса мудреная, заковыристая, но, по словам Мануэля, «в ней разлито наше тепло, наш темперамент, наши зажигательные ритмы». Это, в самом деле, красочная партитура, богато расцвеченная многочисленными ударными (колоколами, ксилофоном, маримбой), челестой и не только; здесь чувствуется рука мастера, настоящего знатока симфонического оркестра Эвенсио Кастелланоса.
Голос публики
Несомненно, Транссибирский фестиваль – главный акцент сезона Новосибирской филармонии. Он и родился практически одновременно с новым красавцем-залом имени Арнольда Каца – главной фестивальной площадкой. Зрители любят этот зал: его роскошное фойе с гигантскими панорамными стенами, огромным пространством, наполненным светом и воздухом, и собственно зрительный зал – удобный, уютный, с хорошей акустикой. Как сказала мне директор филармонии Ирина Устинова, практически на всех фестивальных концертах аншлаги, хотя стоимость билетов не самая низкая: от тысячи до четырех тысяч рублей. Публика тут преданная, своя. Я разговорилась с интеллигентной дамой, которая представилась Татьяной, работает бухгалтером, живет под Новосибирском в городке Краснообске. «Вот, посмотрите, как у нас красиво!» – похвалилась она и показала фотографии необычайно живописного городка, из которого по пробкам в центр Новосибирска добираться около двух часов. Но Татьяну это не смущает: она следит за фестивалем все эти годы, начиная с самого первого в 2014 году. Вот, говорит, «Виртуозы Москвы» уже много раз у нас были, но только в этом году – впервые – приехали со Спиваковым. Побывала она и на постановке «Шекспир. Шостакович. Гамлет» с Мироновым и Башметом. И вот пришла на финальный концерт. Почти все ей нравится: «Один Репин чего стоит!» – говорит.
В тот заключительный вечер 6 апреля руководитель и хедлайнер фестиваля играл Скрипичный концерт Чайковского (вместе с Новосибирским оркестром – впервые после более чем тридцатилетнего перерыва). Как по-разному звучала его скрипка! Особенно тронуло ее нежное «пение» в лирических эпизодах: Вадим даже по-другому держал ее – низко наклонив голову и прижимая к щеке, будто это любимая женщина.
«Технически концерт если и не самый сложный, то один из самых, это концерт-марафон, – считает Вадим Репин. – Исполняя его, нужно быть в особой форме – физической, технической, сценической. Этот концерт я посвящаю своей маме, которой в этом году очередной раз двадцать пять – красивый юбилей. Концерт Чайковского – это была ее просьба. Я решил сделать ей такой подарок, и уже долгое время ввожу себя в форму марафонца».
Мама в тот вечер, конечно же, была в зале, и, сыграв концерт, сын спустился со сцены и преподнес ей огромный букет роз. Галина Георгиевна обратилась к залу: «Дорогие сибиряки! Я рада, что то, что Вадим делает, так нужно вам. Вообще-то, он молодец». Казалось, почти тысячный зал вмиг превратился в одну большую семью: все были растроганы, улыбались, аплодировали, женщины вытирали слезы… Когда-то Галина Георгиевна рассказывала мне, что Вадим предлагал ей переехать, но она отказалась. «Мое место здесь, в Сибири, в Новосибирске».
Я сибиряк
И я задумалась: а что такое Сибирь вообще? Это ведь не совсем географическое понятие – не федеральный округ, не край, не область. А что тогда? Скорее историко-географическое понятие, которое породило особый менталитет и много чего еще: «сибирское здоровье, сибирские морозы, сибирский характер»… Сибиряки – это, наверное, особая порода людей с мощным внутренним стержнем, неуловимым и загадочным сибирским духом.
«Вы сибиряк?» – спросила я Вадима Репина. – «Конечно. Я здесь сформировался». – «А что такое Сибирь для вас?» «Сибирь – это, прежде всего, масштаб, – ответил Репин. – Ну и особый климат: снег, холода зимой и очень жаркое лето. Климат, вообще-то, замечательный, потому что сухой: перепады температуры переносятся комфортно. Хотя бывает всякое: сильные ветра, например. Помню, однажды в детстве, когда я шел из школы и перебегал Красный проспект (как раз недалеко от зала имени Арнольда Каца, где мы сейчас находимся), ветер пару раз поднял меня в воздух». – «Прямо как девочку Элли в “Волшебнике изумрудного города”. Наверное, страшно. Но, с другой стороны, Вадим, это же был ваш первый полет?» – «Пожалуй, да. Полет души, полет фантазии…»
