Путешествие Сильвы за океан События

Путешествие Сильвы за океан

В Свердловском театре музкомедии с большим успехом прошла премьера оперетты Имре Кальмана

Поставить оперетту номер один всех времен и народов, кажется, и чрезвычайно просто, и невероятно сложно. С одной стороны, каждый вокальный номер – это хит, на который при любом раскладе публика будет реагировать позитивно и с превеликим удовольствием. С другой, разве может сегодня весь этот опереточный пафос вокруг сословных предрассудков, разлучающих влюбленных, с его застарелыми шутками и системой актерских амплуа вместо живых людей по-настоящему тронуть или рассмешить? В Екатеринбурге появилась «Сильва», лишенная признаков эстрадного концерта в костюмах, больше похожая на музыкальную драму.

Команда, объединившаяся вокруг режиссера Дмитрия Белова, представила современный музыкально-театральный «текст», уплотненный художественными рефлексиями и аллюзиями, убедительный во всех составляющих. Опереточный пафос уступил живому току действия, зажигательный «каскад» и работа на публику – захватывающему развитию характеров и событий. Впрочем, публику, как и прежде, радуют «превращение» чопорной княгини Матильды в шансонетку-­Мотылек (Надежда Басаргина и Светлана Кочанова делают это «феерично») и комичное ворчание старика-Липперт-Вайлерсхайма, особенно в гротескно-­остром воплощении Павла Дралова.

Над обновлением либретто Алексей Иващенко и режиссер Дмитрий Белов работали полтора года, подвергнув актуализации сюжет, диалоги и тексты вокальных партий. В их версии в перипетии личной драмы героев вторгается Первая мировая война. Известие о ее начале усиливает драматизм и без того напряженного финала первого действия, а объявление о всеобщей мобилизации делает невозможным хэппи-энд.

Внутренней динамике действия соответствует впечатляющий визуальный образ спектакля, придуманный Максимом Обрезковым. Грандиозная конструкция, захватывающая все пространство сцены, включая арьер, воспроизводит роскошную архитектуру вокзального дебаркадера эпохи ар-нуво. Перекинутый из кулисы в кулису мостовой переход с «коваными» решетками, ажурные боковые лестницы, балконы на витых «чугунных» столбах, а во втором действии – еще и респектабельный электрический лифт (первый в Вене такой, кстати, был в доме Кальмана!) создают дополнительные пространства и измерения для действия. «Чемоданным настроением» проникнуто все действо. Герои то и дело собираются в дорогу, спешат, боятся опоздать, перемещаются: даже первый куплет знаменитых «Красоток кабаре» поется в поезде, везущем в Вену «новеньких» артисток… Во втором куплете стеснительные и угловатые провинциалки, одевая на себя чулки с подвязками, пикантные корсеты и каблуки, постепенно, не сразу – преодолевая стыдливость и смущение – преображаются в прелестных шансонеток. Это одно из многих «преображений» спектакля, изысканно-театральных и одновременно наполненных ощущением жизни.

С первыми аккордами выходной арии таинственная дива на трапеции зависает в сумеречном пространстве над сценой. В мерцании движущихся зеркал отражаются призрачные фигуры танцующего кордебалета (художником по свету выступил Владимир Коваленко). «Зацепившись» за румынскую фамилию героини – Вареску, авторы направляют энергию спектакля в русло «трансильванского кабаре» (таков подзаголовок нового спектакля). Оркестр Дмитрия Волосникова, хор Светланы Асуевой и хореография Натальи Тереховой «захватывают» внимание зрителя с первых тактов в открывающей спектакль колоритной сцене в духе балканских фантазий Кустурицы – Бреговича. Живописная толпа неискушенной деревенской молодежи (Анастасия Шенталинская создала для каждой ситуации спектакля современные по дизайну «коллекции», придумала радующие глаз своей фантазией костюмы – этакий румынский «постфолк») бойко распевает «фришку» выходной арии героини, прикатив на «кастинг» на деревянной телеге. Ведь Фери, который в новом сюжете не просто князь и старый театрал, но директор «Орфеума», приезжает (на поезде, разумеется) в приграничную румынскую глушь за партией новых талантов. Аристократичен и достигает подлинного драматизма в финале, в трио «Йоу, Боже, если мы живем только раз» Олег Прохоров; «остужает» героиню своей убийственно-­заземленной правотой Фери-­резонер Леонида Чугунникова.

Сцена из спектакля

Аранжировки (новая оркестровка, развитие главных тем в сквозные), деликатно и точно выполненные под руководством Артура Байдо, возвращают искрометным (но «запетым» за сто лет) интонациям Кальмана свежесть и энергию. Чего стоит «превращение» залихватского чардаша «Частица дьявола была и нам дана» в роковое танго, декларирующее жизненное кредо героини. Это танго, так же как фривольные «Красотки кабаре» (танцуемые, напеваемые без слов, насвистываемые на все лады в спектакле), становясь лейтмотивами, образуют концептуальную рамку отношений героев в спектакле. Одна из главных тем которого – соблазн, искушение волшебным опиумом театра, мнимой и опасной легкостью жизни-игры. Дуэт «Помнишь ли ты» из элегического вальса превращается чуть ли не в траурный марш – на фоне засыпаемой снегом, аскетичной панцирной кровати, с разобранной постелью как символом утраченного счастья… Замечательно сделаны «американские» дивертисменты массовки, отдающие дань «эпохе джаза»: тема грядущих гастролей Сильвы на Бродвее получает важное место в драматургии спектакля.

Сильва, признающая жизненным законом только истинность чувств, – стержень действа; объем образу придают ненавязчивые авторские культурные «отсылы». Ее «Хейя!» в снежной ночи в прологе (здесь и происходит первая встреча героев) – словно зов волшебной Лорелеи. На фоне старенького фортепиано, в окружении стайки своих верных подружек-шансонеток, с взбитой копной рыжих волос в «бесстыдном» дезабилье, она напоминает сошедшую с плакатов Тулуз-Лотрека Ля Гулю, знаменитость парижских кафешантанов конца XIX века. Очевидной становится и генетическая связь Сильвы с Салли Боулз, презирающей ложные предрассудки. В исполнении Маргариты Левицкой подчеркнута именно «карнавальная», игровая природа героини; Сильва Ольги Балашовой, при всем том глубоко любящая и страдающая, даже в мгновения «кабаретного угара», женщина. Обе артистки виртуозно соединяют сложный рисунок роли с прекрасным, практически оперным вокалом.

Антон Сергеев в партии Эдвина – современный герой, обладающий драматической остротой и внутренним нервом; Андрей Опольский – безупречный благородный герой классического опереточного толка. Оба Эдвина в екатеринбургской постановке поют баритоном, и делают это хорошо.

«Простак» Бони также «усложнен» и претерпевает личностную трансформацию. Волочащийся за Сильвой прожигатель жизни в решительную минуту «берет» в свои руки «Орфеум», начиная путь к полной тягот карьере театрального продюсера. Наградой за личностный рост становится искрометный роман со Штази. В любовных перипетиях четверки главных персонажей, «скованных» несуществующими узами (поставленных со знанием дела, комично и броско, вызывая неподдельный хохот зала), каждый Бони обаятелен по-своему. Неподражаемо серьезен, а в танцевальных фрагментах в паре с трогательной Анастасией Ермолаевой безупречно виртуозен Владимир Фомин; харизматичный Евгений Толстов создает сложный образ лукавого «трикстера», обольщающего, но и влюбленного в прелестную княжну Эггенберг в исполнении Екатерины Мощенко.

Весь спектакль – тот случай, когда каждое мгновение действа удивляет и вызывает радостное чувство сопричастности происходящему на сцене. Можно констатировать: в «Сильве» Свердловского академического театра музыкальной комедии совершена, по сути, революция: найдено оригинальное и созвучное XXI веку решение классической оперетты. Увы, одного из главных «зачинщиков» этого значимого театрального события, директора театра Михаила Сафронова не было и не могло быть в зале. Его не стало за неделю до премьеры.

…В финале, когда, исполняя свой военный долг, Эдвин должен отправиться на войну, а Сильва – чтобы выполнить свой долг артистический – в Америку, все герои вновь оказываются на перроне. Дамы в изысканных силуэтах пальто и шляпах – и офицеры-солдаты в серых шинелях (вместо традиционных бутафорски-­ярких гусарских ментиков) разворачиваются спиной к зрителю. Навстречу «прибывающему поезду» истории, который, вероятно, сметет всех этих трогательных и даже немного смешных на фоне большой истории людей бесследно.

Ольга Балашова – Сильва, Антон Сергеев – Эдвин
Жара музыке не помеха События

Жара музыке не помеха

Летний фестиваль в «Сириусе» вновь собрал звезд

Делать меньше События

Делать меньше

Игорь Булыцын представил на сцене БДТ новую постановку «Брух. Сюита» для труппы Театра балета имени Леонида Якобсона

Новая искренность События

Новая искренность

«Лето. Музыка. Музей» в Истре как место нового культурного паломничества

Арт-коллаборации в Судаке События

Арт-коллаборации в Судаке

В Академии «Меганом» прошла первая музыкальная лаборатория Московской консерватории