Робин Тиччати начал свое восхождение на вершину устрашающего симфонического архипелага, именуемого наследием Антона Брукнера. Первый рывок – обращение к Шестой симфонии. 36-летний дирижер решил записать ее вместе с Немецким симфоническим оркестром Берлина, которым руководит с 2017 года. Своим проектом маэстро амбициозно открывает новую главу сотрудничества с берлинцами и в качестве промежуточного результата представляет их третий совместный диск.
Шестую симфонию Брукнера часто называют «аутсайдером»: ее довольно сложно отнести к завершающему периоду творческой эволюции композитора, так же как и поставить в один ряд с Третьей, Четвертой и Пятой симфониями – этапом вызревания его собственного стиля. Отсюда и проблемы интерпретации. Шестая всегда в стороне – со своей непринужденной тематической гибкостью, умеренной эпической строгостью и относительно незамысловатой оркестровкой. Интересно, что именно эта симфония так и осталась нетронутой после ее завершения самим автором, являясь единственным сочинением, которое композитор никогда не правил и не дополнял.
Нервозная пульсация струнных, открывающая первую часть симфонии, настраивает слушателя на яркое, ясное и очень четкое музыкальное повествование, в котором массивные кульминации неожиданно сочетаются с прозрачным, почти что камерным звучанием оркестра. Тиччати довольно смело обращается с темпами, ускоряя общее движение и освобождая его от грузности, навязанной закрепившейся исполнительской традицией. В результате брукнеровский текст не просто обновляется, ему придаются новые жизненные силы, он звучит по-юношески смело, легко и страстно.
Эти качества транслируются и в Адажио, где с особой выразительностью, подкрепленной проникновенным легато виолончелей, раскрывается впечатляющая красота композиторской мысли. Без особых приемов Тиччати работает над Скерцо, полноценно вводя в исполнение новое настроение – беспокойную порывистость, подхваченную воинственными высказываниями меди. Тревожный импульс, заданный в третьей части, Тиччати проводит сквозь весь финал. Движение это динамичное, уверенное, иногда резкое, построенное на контрасте включения разных оркестровых групп и завершающееся грандиозной кульминацией.
Тиччати уходит от пафоса формы, разряжая смыслы, заложенные в музыкальном тексте. Он привносит в исполнение живую лиричность, чистоту и прозрачность, органично препарируя столь эпичное и массивное содержание и организуя оригинальное поэтическое пространство. Неизвестно, откроет ли новая запись брукнеровский цикл, однако с уверенностью можно сказать, что такой подход предлагает если не вызов, то уж точно весомую альтернативу, ловко обдуманную и добросовестно реализованную.
