Сентябрьская мобилизация События

Сентябрьская мобилизация

Теодор Курентзис и оркестр musicAeterna впервые выступили в зале Санкт-Петербургской Академической капеллы

«Так поступают все женщины» – не заведомо кассовые «Свадьба Фигаро» или «Дон Жуан». Тем не менее именно эта опера из трилогии Моцарта–Да Понте была выбрана Теодором Курентзисом для первого выступления в новом для него зале и новом статусе независимого коллектива после ухода из Пермского оперного театра. Вряд ли кто-то, кроме Курентзиса, мог переметнуться со своим уставом в город, где все места, казалось бы, давно заняты, и уступать их никто не собирается. Так тут заведено веками. Но исключения, как выясняется, бывают, особенно когда самые неразрешимые вопросы решаются при хорошей финансовой поддержке.

Капелла с давних пор считается непререкаемой вотчиной Владислава Чернушенко, прославленного российского маэстро, придерживающегося строгих взглядов на искусство и свято охраняющего ценности определенного символического номинала. Но 1 сентября – в день, когда состоялся концерт Курентзиса в Капелле, – сезон все равно еще не был открыт, поэтому чего же зря залу Простаивать, когда можно его качественно, да и количественно наполнить. И дата была выбрана организаторами проекта стратегически вполне грамотно, чтобы внятно проартикулировать на городских афишах главного игрока нового сезона. Впрочем, проблем с наполнением не возникло. Теодор приучил публику к особенностям радиации своей харизмы и в случае необходимости может созвать толпу поклонников музыкально бдеть даже ночью.

Войти в новый этап своих взаимоотношений с Петербургом команда Курентзиса решила с претензией. Дело не только в волюнтаристском обретении Дома радио (определенные люди попросили покинуть все существовавшие там ранее творческие коллективы, к счастью, не выставив на улицу, а предложив перебраться по другим адресам). В День знаний публику оповестили о том, что входить в зал с мобильниками запрещено, их нужно оставлять в специальных ячейках при входе. С трудом можно представить подобную ситуацию в европейских концертных залах, где это могло бы быть расценено как посягательство на личную собственность. Гаджеты превратились для многих в «мозгозаменители». Впрочем, ситуация в Капелле не выглядела так радикально, как многим подумалось: мобильники никто насильно не отнимал, в сумки не заглядывал и не указывал на дверь. Кто хотел, тот молча пронес, но были и поддавшиеся лукавому указу, отдавшие свои сокровища на хранение в холодные ящички. Осадок, разумеется, остался. В Петербурге до сих пор было все неизменнее, скромнее, все знали свои места, мобильники позванивали на концертах и спектаклях (как пару раз они пропищали и на этом концерте), но кто-то же должен что-то менять и расставлять новые акценты!

Дирижерское и шире – артистическое – искусство Теодора Курентзиса для Петербурга не в новинку, город с некоторых пор, на протяжении вот уже как минимум пяти лет знакомится с ним каждый сезон иногда даже по два раза. В том числе оперу «Так поступают все женщины» здесь слышали и даже не в концертном исполнении, а в виде полноценного спектакля, показанного на сцене Михайловского театра в 2014 году, но с другими солистами. В этот раз международный секстет составили сопрано Надежда Павлова (Фьордилиджи), меццо Пола Муррихи (Дорабелла), тенор Мингджи Лей (Феррандо), баритон Константин Сучков (Гульельмо), бас Константин Вольф (Альфонсо) и сопрано Анна Касьян (Деспина). Моцарт – вне всяких сомнений, композитор Курентзиса, близкий ему по духу. Несмотря на то, что записи на Sony Classical трех опер на либретто да Понте, сделанные Теодором со своим оркестром и солистами, не получились равноценными, (прежде всего по составу солистов), каждая из них была очень внятным высказыванием и неплохим вкладом в мировую моцартиану. У Курентзиса с Моцартом даже очень много общего во взглядах на мир, жизнь, человека, общество. Да и сама музыка, моцартовский театр входят с ним в продуктивные резонансы. Условная природа этого театра, его потенциальная открытость позволяют находить очень много разных исполнительских и драматургических ракурсов, применять разную оптику. Курентзис с его жаждой перфекционизма кажется иногда даже чересчур жестким в обращении с этой вполне себе нежной материей. Но дисциплина шаловливому Моцарту не вредила никогда. И певцы, и оркестр у Теодора выдрессированы отменно, они существуют в крепком ансамбле, как цельный механизм, в котором каждая деталь зависит друг от друга. Но при всей дирижерской дрессуре и певцы, и оркестранты не производили впечатления какой-либо зажатости, напряженности, они умеют делать вид, что все им дается очень легко, воздушно, независимо, почти импровизационно. Наверное, на их примере можно демонстрировать выражение Спинозы о том, что «свобода – осознанная необходимость».

 Напряженности не чувствовалось, но ощущение перевозбуждения оставалось и на связках и в теле, и все время думалось о том, что Моцарт мог бы быть и немного поспокойней, чуть расслабленней, как это делали до Курентзиса многие очень хорошие дирижеры. Но такова философия Теодора, повседневная речь которого обычно не в пример более спокойна, размеренна, вдумчива, чем его бешеные контрасты – темповые и динамические, словно описывающие испытания для человека. А в опере «Так поступают все» испытания наличествуют во всей своей красе. Поразительно, но даже при нечеловеческой, экстремальной стремительности некоторых эпизодов, со скороговорками у Деспины и стреттными частями арий двух героинь, хоровыми номерами, опера длилась четыре часа (включая один антракт). Виной тому – речитативы, где Теодор останавливал время, ловя кайф от клавесинных арпеджато, от бесконечных зависаний, вопросов, сомнений, опеваний. Солисты не просто пели, но хорошо обыгрывали мизансцены, а в сцене первого обмана отчаянные мальчики и вовсе предстали реально переодетыми в духе философии, пожалуй, 1970-х: длинноволосый явно хиппующий блондин Феррандо и курчавый афроамериканец Гульельмо.

Теодор собирает певцов каждый раз ради новой алхимии ансамбля, наблюдая за тем, как сливаются голоса, рождая новые тембры. Так было и на этот раз в дуэтах Надежды Павловой и Полы Муррихи, демонстрировавших текучесть женской природы, ее непредсказуемость и многогранность – от верности до беспечной измены – соблазнительным, эротическим переливанием своих тембров. Так же и мужские голоса были нацелены на то, чтобы показать прямолинейность нрава у простодушного скромняги Гульельмо и женоподобность нрава у нежного Феррандо. Что говорить о двух обаятельно вероломных прохиндеях – Альфонсо и Деспине, чья изворотливая сущность не могла себя скрыть в хамелеонских вихляниях одного и беспрестанном, почти ведьмовском хихиканье второй. Но именно так поступают те, кто хочет узнать правду о сути вещей и с помощью Теодора и компании ее узнает.

Не радостно, не весело живется События

Не радостно, не весело живется

Центром программы Пасхального фестиваля этого года в Зальцбурге стала постановка оперы Мусоргского «Хованщина»

Крайне талантливы События

Крайне талантливы

Шестой Московский международный конкурс пианистов Владимира Крайнева назвал победителей

Дети страдают от войны больше взрослых События

Дети страдают от войны больше взрослых

В Московской филармонии отметили 80-летие Победы

Панибратская могила События

Панибратская могила

В «ГЭС-2» показали перформанс «Под землей»