События
Легендарный дирижер Зубин Мета в конце февраля – начале марта дал сразу восемь концертов в Израиле: вместе с Израильским филармоническим оркестром – коллективом, которым руководил ровно полвека, с 1969 по 2019 год, – маэстро выступил в Тель-Авиве, Иерусалиме и Хайфе.
Сказать, что израильские меломаны любят и помнят Мету – ничего не сказать. Все концерты в огромной, на 2500 мест, Бронфман-Аудитории Тель-Авива прошли с аншлагом. Слушатели встречали выходы Меты стоя, а провожали – до машины. Но и Мета отвечал им взаимностью, не поскупившись на грандиозные симфонические программы: Четвертая Брукнера, Седьмая Дворжака, Пятый скрипичный концерт Моцарта с Пинхасом Цукерманом и арии Верди с Зариной Абаевой. Не только слушатели – оркестранты неизменно приветствовали дирижера аплодисментами. Вот маэстро идет по сцене – неспешно, с трудом взбираясь на «именной» дирижерский подиум, но стоит ему вскинуть руки в ауфтакте, как от физической немощи не остается и следа…
Маэстро и оркестр – ровесники, оба появились на свет в 1936 году, правда, в 4000 километрах друг от друга: Мета – в Британской Индии, оркестр – в подмандатной Палестине (тоже на тот момент британской). Впервые встретились четверть века спустя, в 1961 году, уже в Израиле: встретились, по сути, случайно – 25-летнего Мету пригласили заменить другого дирижера. В 1969 году Мета стал музыкальным консультантом оркестра (так на тот момент именовался художественный руководитель коллектива), в 1977-м – музыкальным директором, а в 1981-м эта позиция получила приставку Emeritus/For Life – почетный и пожизненный. В 2019 году маэстро дал «прощальный» концерт для многотысячной аудитории в тель-авивском парке Яркон, после чего уступил бразды правления совсем еще молодому израильскому дирижеру Лахаву Шани. А в середине осени 2023-го по сети молниеносно разлетелся фейк о смерти Меты: тогда музыканты Израильского филармонического были первыми, кто дозвонился до Маэстро и опроверг плохие новости.
И вот, всего несколько месяцев спустя живой маэстро снова появился в солнечном Тель-Авиве. И хоть концерты Зубина Меты были запланированы задолго до потрясших весь мир октябрьских событий, появление главного израильского дирижера ХХ века на родной сцене стало более чем символичным. Все самые страшные моменты новейшей истории молодого Израиля Зубин Мета делил со своим оркестром, и сегодняшние концерты с Израильским филармоническим – в том же ряду.
Две концертные программы, представленные маэстро спустя пять лет после того, как он официально попрощался с оркестром, отличались и географически, и по солистам. Для первой Мета выбрал Верди и Дворжака. C Седьмой симфонии Дворжака, собственно, и начался роман дирижера и оркестра: именно это сочинение было в программе самого первого концерта Меты в Израиле 63 года назад, а в 1968-м музыканты записали эту симфонию для Decca, что тоже стало одним из первых совместных дисков Zubin Mehta/Israel Philharmonic Orchestra. Для Зарины Абаевой, исполнившей в концерте три арии Верди – Аиды, Елизаветы («Дон Карлос») и Леоноры («Сила судьбы»), – эта программа стала израильским дебютом. Солистку Пермской оперы и приглашенную солистку «Новой Оперы» в Европе в основном знают по выступлениям с Теодором Курентзисом, а в 2023 году Зарина исполнила партию Дездемоны в постановке «Отелло» под управлением Зубина Меты на сцене Teatro del Maggio Musicale Fiorentino, пожизненным почетным дирижером которого маэстро также является.
Мне посчастливилось услышать вторую – классическую австро-немецкую – программу «Моцарт. Брукнер». Длящуюся более часа Четвертую симфонию 87-летний маэстро дирижировал наизусть. Эта симфония – единственная «программная» симфония Брукнера, которую сам композитор снабдил подзаголовком «Романтическая». В интерпретации Меты выдающийся масштаб брукнеровской партитуры не давит на слушателя, которого маэстро бережной рукой ведет, исследуя поворот за поворотом музыкальной мысли и изредка позволяя оркестру взрываться в кульминациях tutti. Бережность – по отношению к музыке, к оркестру, к слушателям – это, наверное, главное качество дирижирования «позднего» Меты. И симфония Брукнера – с ее мелодической распевностью, волнообразно нарастающей наполненностью оркестровой ткани, с темповым обозначением трех из четырех частей как Bewegt («с движением», соответствует итальянским agitato или animato) – становится для Меты идеальным собеседником. Скупого дирижерского жеста достаточно для того, чтобы повести за собой громаду оркестра, чтобы моментально сменить громогласную мощь хора медных духовых на юмористический прищур танцевальной темы струнных или жалобный мотив деревянных. Изобилие в брукнеровской оркестровке «вкусных» (кстати, любимый эпитет Темирканова) деталей – тембровых, мелодических, гармонических – все их смакует дирижер, а вслед за ним и слушатели.
В Пятом, ля-мажорном, скрипичном концерте Моцарта Мета и 75-летний Пинхас Цукерман – два зрелых музыканта, каждого из которых связывают свои длиною в жизнь отношения и с этой страной, и с этим коллективом, и друг с другом, – являют собой образцовый пример того, как исполняют классику музыканты старой школы. Безупречно чистый по интонации звук скрипки Цукермана остается приглушенным, притемненным. В его исполнении нет ни бравурного блеска, ни модных «аутентичных» деталей, но есть сосредоточенность, погруженность в себя, как будто музыкант беседует сам с собой, а не с двухтысячным залом. И этот тихий голос в конце концов заставляет себе подчиниться и раствориться в вечной красоте моцартовской гармонии. Маэстро столь же чутко аккомпанирует своему партнеру, не нарушая эту звенящую как натянутая струна сосредоточенность в погоне за концертной эффектностью. На бис музыканты исполнили красивейшую Колыбельную Бен-Хаима, а потом Цукерман предложил залу спеть… Колыбельную Брамса. И эта мелодия стала квинтэссенцией того мудрого и умиротворенного настроения, которое своим появлением на израильской сцене транслировали два мастера, и которого так не хватает современному миру.
