События
Оркестр Когана сидит плотнее, чем слушатели в заполненном на четверть огромном Зале Чайковского, но чувствовать неловкость за посещаемость не надо – это самое странное ощущение с концерта дирижера Филиппа Чижевского на «Другом пространстве». В остальном об экстремальных условиях 2020-го напоминали разве что маски с перчатками, стойки с антисептиком и соцдистанционные лабиринты в фойе. Весь фестиваль прошел так, что и в обычный год в Москве ему бы не было равных: это большое достижение его организаторов.
Хотя «Другое пространство» и называет себя фестивалем актуальной музыки, здесь ее играют поровну с классикой ХХ века. Почти в каждой программе угадывается системное мышление худрука фестиваля Владимира Юровского, требующее источников, аналогий и толкований. Концерт с Чижевским получился чуть ли не самым дидактическим событием фестиваля этого года: в компанию титанов послевоенного авангарда Джачинто Шельси и Дьёрдя Лигети попал Сергей Невский, который собрал себя как композитора уже на обломках больших стилей.
Итальянец Шельси в 1930-х выучил модную додекафонию, затем разочаровался в новой европейской музыке и в перерывах между лечением психики и буддистскими практиками написал знаменитые «Четыре пьесы для оркестра», в которых исполнители тянут серию гигантских неустойчивых тонов. Венгр Лигети прослыл незаурядным умником, в 1960-х с помощью великих «Атмосфер» вывел в академический мейнстрим сонорную музыку, а к концу жизни писал исключительно сложные интеллектуальные опусы. Например, пятичастный Концерт для фортепиано с оркестром.
Для истории музыки лучше партитур не придумать, а в концерте им уже не так вольготно. Во главе с Чижевским оркестр Когана сыграл «Четыре пьесы» быстро и напряженно, с острыми, как лезвия, сурдинами меди. Вместо одного массивного тона получался жужжащий рой почти одинаковых нот: видимо, в романтическом оркестре музыканты не привыкли быть никем. Закинуть слушателя в эпицентр угрожающе безразличного океана звука – идея потрясающая. Не случайно она давно в ходу и у многих андеграундных электронщиков, которых в достатке бывает, например, на умных рейвах в «Мутаборе». Разница между филармоническим Шельси и ними, как между меблированным купе в паровозе и креслом у окна в «Сапсане».
Заумный стиль позднего Лигети Чижевский, ансамбль Questa Musica и пианист Андрей Гугнин выдержали безупречно: от спешной и ломкой полиритмии первой части до громкого атонального буйства финала. Великолепные детали Концерта – тембровое наслоение фортепиано и духовых в начале, сонорные переклички инструментов в тихой второй части – кроет композиторская воля. Скрещивая ритмику турецкого фольклора с фри-джазовыми гармониями, Лигети словно пытался установить методом эксперимента, сколько еще эрудиции может поместиться в одной партитуре.
В «18 эпизодах для оркестра» Невский не рассуждает о духе и роли композитора, и поэтому его сочинение – намного больше музыка. Место амбиций здесь заняли методы: вот тихие хрустящие струнные задали кинематографический саспенс, вот оркестр почти бесшовно растворился в полевых записях шумов московских улиц, а вот ударники заиграли хитрую полифонию на металлических предметах, вспоминая то ли звон барной улицы, то ли стук колес любимых автором трамваев. Формально «Эпизоды» посвящены Москве, но и, не зная этого, слушатель ничего не теряет: их звуковая драматургия намного больше концепции. Это уловил и оркестр, сыграв их российскую премьеру даже в слишком пылкой манере (у Теодора Курентзиса в прошлом году вышло намного ровнее и спокойнее). Зато и аплодировали Невскому и музыкантам ничуть не менее охотно, чем выступившему днем ранее Ensemble intercontemporain.
