События
Он стал настоящей сенсацией, так как фирма «Мелодия» осуществила live-запись этого концерта, и теперь уже можно не сокрушаться, что Малый зал вмещает ограниченное число любителей музыки. На дисках и всех возможных цифровых платформах его сможет услышать каждый желающий во всем мире.
А уникальным данный концерт стал по двум причинам. Во-первых, личность исполнителя: пианист с мировым именем, обладатель I премии Фонда Д.Циффры, лауреат многих международных конкурсов, таких как имени Оливье Мессиана в Париже и имени королевы Елизаветы в Брюсселе. А во-вторых, программа: полный цикл Ференца Листа «Годы странствий», сыгранный за один вечер!
Хотя, может быть, в связи с сенсацией, это и не «во-вторых», а как раз «во-первых». Не многие пианисты, даже маститые и знаменитые, отваживаются пуститься в столь рискованное «путешествие» (сразу вспоминается лишь Борис Блох, также исполнивший весь листовский цикл в одном концерте на фестивале в Райдинге в 2012 году); эмоциональная, да и физическая нагрузка на смельчака ложится колоссальная, не говоря уже о временной протяженности такого концерта.
«Годы странствий» для Листа – исповедальная повесть о самом себе и обо всем человечестве, над которой он работал практически 42 года (!) – от «Часовни Вильгельма Телля» 1835 года, открывающей первый год «Странствий», до финальной точки «Sursum corda» («Ввысь сердца»), написанной в 1877 году. От исполнителя требуется быть одинаково убедительным в передаче как трогательной наивности юности, так и философски умудренной зрелости, как любовной страсти, так и религиозного смирения. Образы природы и литературы, живописи и архитектуры, скульптуры и философии нужно донести до слушателя лишь языком музыки. Не говоря о том, что при жизни Листа некоторые пьесы цикла мог исполнить только он сам – настолько они сложны с точки зрения фортепианной техники. Итак, задача поистине трансцендентная!
Юрий Фаворин, «держа в руках» огромный репертуар, включающий произведения самых разных эпох и стилей, к творчеству Листа обратился уже давно и целенаправленно пропагандирует его произведения, что в наше время является редкостью. Многие пианисты «осваивают» лишь несколько выигрышных виртуозных листовских сочинений и не более того.
Фаворин – счастливое исключение из этого «правила». Вот лишь три характерных примера, показывающих его восхождение к Листу. 13 мая 2011 года Фаворин сыграл полный цикл «Поэтические и религиозные гармонии», который исполняется, пожалуй, еще реже, чем «Годы странствий». 2 февраля 2016 года свой сольный концерт пианист посвятил Листу, включив в программу, в частности, Сонату h-moll и фортепианную транскрипцию листовских «Прелюдов» Карла Клаузера. 3 ноября 2018 года на концерте в Тольяттинской филармонии в исполнении Фаворина прозвучали пьесы пока еще только «Первого года» «Странствий».
В свое время Фаворин признавался, что в его представлении «идеальный концерт посвящен исполнению одного произведения, но пока ничего подходящего в фортепианной литературе он не нашел». Можно сказать, что его мечта об идеальном концерте ныне сбылась.
Самое простое – рассматривать «Годы странствий» как обычный цикл фортепианных пьес («миниатюрами» в привычном понимании их назвать никак нельзя). Гораздо сложнее представить все три «Года» как единое масштабное полотно и стремиться подчеркнуть это единство, выстраивая акценты и собирая форму а-ля трехчастный концерт. Но Фаворин нашел еще один путь. У него получились три цельные картины с собственным образным и эмоциональным содержанием. Пианист подчеркивал единство внутри каждого «Года» в отдельности, режиссировал не один спектакль в трех действиях, а три одноактных спектакля. И если давать им характеристику, то в интерпретации Фаворина «Первый год» – это отстраненное созерцание; «Второй» – полет вдохновения и любовный экстаз; «Третий» – философское размышление, но уже не отстраненное, а глубоко прочувствованное и выстраданное.
Именно заданная, возможно, и не вполне осознанно, программа «отстраненности» виновата в том, что «Первый год» прозвучал наименее выигрышно и убедительно. К пианисту таких творческих возможностей и такого уровня, как Юрий Фаворин, требования предъявляются по высшему разряду. За его жесткой манерой игры в первом отделении не хватило разнообразия красок и, так сказать, четкости «дикции». Эмоциональная сфера уступила место рациональной. А жаль! Ведь, к примеру, уже о второй пьесе «Года», «На Валленштадском озере», возлюбленная Листа Мари д’Агу оставила весьма поэтичное воспоминание: «Мы задержались на берегу Валленштадтского озера. Франц сочинил для меня меланхолическую пьесу, которая подражала вздохам волн и взмахам весел, и которую я никогда не могла слушать без слез».
У Фаворина это сочинение могло бы прозвучать гораздо интереснее. Как, впрочем, и остальные пьесы «Первого года», за исключением «Долины Обермана», где наконец-то заиграли грани именно фаворинского таланта.
«Долина Обермана» – музыкальная иллюстрация Листа к эпистолярному роману «Оберман. Письма, изданные г. Сенанкуром» (1804). Верный ученик Ж.-Ж.Руссо, Этьен Пивер де Сенанкур ратовал за возвращение естественного человека, находящего свое бесхитростное счастье в общении с природой. В таком обществе нет насилия над личностью, нет социальной несправедливости (бальзам на сердце сегодняшних «зеленых»!). Но это возможно лишь в идеале; в окружающей же несовершенной действительности тонко чувствующей натуре остается лишь терпеть и мечтать…
И Фаворин сумел передать не только мелодическую красоту произведения (любопытно, что в «Долине Обермана» звучит буквально «тема вопроса», «Что день грядущий мне готовит?..», из арии Ленского, которую можно было бы даже счесть «цитатой», если бы сама ария не была написана более чем через 40 лет после «Долины»), но и преодолеть «отстраненность созерцания». Это был мостик ко «Второму году», в котором пианист уже раскрылся полностью, дав волю своим чувствам.
И случилось чудо! Даже рояль зазвучал по-другому!
Весь «Второй год», мир любви и вдохновения, – настоящая творческая удача Юрия Фаворина. Он с первых же нежных фраз «Обручения» покорил слушателей как раз разнообразием звуковой палитры и чистотой звука, которых так не хватало в первом отделении концерта. Публику потрясла монументальность траурного марша «Мыслителя», глубина философских раздумий в сонате-фантазии «После прочтения Данте», увлекло широкое полнозвучное вокальное звучание инструмента в трех «Сонетах Петрарки», струящиеся пассажи, сверкающие, словно капельки воды на солнце, зажигательность неистовой тарантеллы «Венеции и Неаполя».
А далее, по нарастающей, одна за другой, проносились картины «Третьего года», мира выстраданных раздумий, мира вопросов и ответов.
Вспоминая время создания двух тренодий «У кипарисов виллы д’Эсте», Лист писал: «Эти три дня я полностью провел под кипарисами! Это была настоящая одержимость, я просто не способен был думать ни о чем другом, даже о церкви; их старые стволы не давали мне покоя, и я слышал, как поют и плачут их отягощенные вечной зеленью ветви! Наконец, вот они предо мной, переложенные на нотную бумагу».
Вот они перед нами, ожившие в звуках, словно увиденные воочию благодаря мастерству пианиста. И в то же время оба произведения определены самим Листом как тренодии – т.е. песни печали, песни-плачи. Как точно заметил Бенце Сабольчи, Лист в своих произведениях «не подавил свое одиночество и разочарование, а передал их человечеству, – хотя, быть может, только будущему человечеству»… У Фаворина они и прозвучали щемяще-трагично.
За «Кипарисами» последовали «Фонтаны виллы д’Эсте» – эти словно осязаемые, кристальные, переливающиеся одна в другую струи воды, каскад искрящихся пассажей, музыкальный портрет красот, созданных руками человека и природы, импрессионистическая картина, предвосхищающая «Игру воды» Равеля. Дающая надежду на будущее!
И вот первые аккорды гимна «Sursum corda» («Ввысь сердца»), завершающего весь цикл, – апофеоз, возвышающий нас над самими собой. Это стремление вверх невольно рождало ассоциацию покорения неприступной горной вершины…
«Годы странствий» для пианиста сродни покорению Эвереста для альпиниста. Юрием Фавориным вершина взята.
