Три оттенка модерна

Открыла концерт довольно известная у нас сюита Рихарда Штрауса из музыки к комедии Жан-­Батиста Мольера «Мещанин во дворянстве». Девятичастное произведение как нельзя лучше подходит для начала программы, завлекая своей энергией и псевдобарочным очарованием. Отсылка к старинному стилю здесь, кстати, неспроста, ведь «Мещанин во дворянстве», как и многие сценические произведения, ставившиеся при дворе царственного патрона Мольера балетомана Людовика XIV, – комедия-­балет. А музыку к пьесе в 1670 году написал другой знаменитый Жан-­Батист – Люлли. В сюите Штрауса тема танца также важна – она оставляет свой отпечаток и на самой музыке, и в названиях номеров, таких как «Менуэт» и «Куранта». Кочановский, не раз дирижировавший сюитой, придал ей еще большее изящество и театральность, которую подчеркнули уверенно сыгранные соло рояля, скрипки и виолончели. И то, что этот опус написан в трагические годы Первой мировой вой­ны, забылось окончательно.

Опера Клода Дебюсси, несомненно, первое, что приходит на ум, когда вспоминают музыкальные воплощения драмы Мориса Метерлинка «Пеллеас и Мелизанда». Однако именно Габриэль Форе стал первым, кто обратился к символистскому шедевру, написав музыку для лондонской премьеры пьесы в 1898 году. И пусть вся небольшая сюита из четырех номеров и не очень хорошо знакома нам, ее третья часть, «Сицилиана», давно стала шлягером в переложении для двух фортепиано. У Кочановского оригинальная партитура расцвела богатой палитрой красок, так что французский позднеромантический шарм музыки раскрылся в игре оркестра во всей своей изысканности.

Русский модерн в афише вечера был представлен сюитой из музыки к балету «Жар-птица» Игоря Стравинского. Она стала тем самым недостающим кусочком пазла, дополнив «портрет эпохи» неистовостью, фантастичностью и почти зримыми в своей пластичности образами. Здесь явно проявилась и балетная тематика концерта: «Жар-птица» была одной из самых громких премьер знаменитых «Русских сезонов» 1910 года в Париже, организованных Сергеем Дягилевым и прославивших русское балетное искусство на весь мир. Под управлением Кочановского Московский государственный академический симфонический оркестр исполнил, пожалуй, самую ходовую версию 1919 года. Увлеченно следуя за лаконичным выверенным жестом Кочановского, музыканты, отлично коммуницирующие с этим дирижером, показали все свое мастерство, обеспечив столь важные в этой партитуре тематическую рельефность, колорит и экспрессию. Жутковатую поступь контрабасов и тубы из начала Вступления оттеняла игривая скерцозность в «Хороводе царевен», а залихватский «Поганый пляс» контрастировал завораживающей «Колыбельной» со знаменитым соло фагота и искусной вязью деревянных духовых, прекрасно проявивших себя в этом исполнении. Сюиту, получившуюся колоритной и экспрессивной, подытожил праздничный Финал.