События
Живой классик Владимир Сорокин – настолько самодостаточная личность, что сегодня можно и забыть, из какой культуры выросло его творчество. Фильм об этом напоминает: в нем немало архивных кадров, на которых молодой человек с черными кудрями фигурирует в компании заводил московского концептуализма 1970-1980-х. Мы видим кадры «Поездок за город» под руководством Андрея Монастырского, присутствуем на кухонных посиделках с Ильей Кабаковым, хохочем над квартирными акциями, где не на всех участниках надеты трусы, ностальгически улыбаемся вонючим лестницам в московских подъездах и заходим в богемные мастерские художников. Сегодня писатель вспоминает, что картин Эрика Булатова он поначалу не понял, но вскоре они-то и подсказали ему путь, так же как стихи Всеволода Некрасова или Льва Рубинштейна. «В этой компании место писателя-прозаика было не занято», – вспоминает в фильме Владимир Сорокин.
Сегодняшний Сорокин, красиво поседевший, уже не окружен единомышленниками в искусстве. Мы можем увидеть его за кулисами Большого театра рядом с Леонидом Десятниковым и Эймунтасом Някрошюсом или на спектакле Константина Богомолова на Таганке, но особенно органично он смотрится в одиночестве – когда гуляет по снежным дорогам подмосковного поселка, признаваясь, что лучше всего ему работается зимой. Писатель пытается обнять руками толстенное дерево, прося у него сил, чтобы хорошо написать роман «Теллурия». Дерево, как мы видим, помогло.
Соприродность Сорокина, которую мы чувствуем в самом ритме его прозы, ощущается в фильме. В разговоре с его авторами Антоном Желновым и Юрием Сапрыкиным, которые благоговейно держатся за кадром, писатель прост, благожелательно задумчив, а его фирменные паузы в разговоре уже не кажутся катастрофой благодаря искусному монтажу режиссера Ильи Белова. Картинка оператора Михаила Кричмана изысканно безжизненна, а вся внутренняя тревога вынесена в саундтрек.
Что за музыка звучит в фильме? Не Мартынов, не трио ГТЧ, не Десятников. Русский рок тоже остался в архиве, запечатлевшем неслабое выступление Андрея Панова по кличке Свин на ленинградском квартирнике. Авторы фильма поместили Сорокина в музыкальный контекст современности. Причем собран он отнюдь не из случайных лоскутков.
В титрах написано: композитор – FancyMusic. Всю музыку Илья Белов и режиссер монтажа Иван Юдин набрали из каталога этого независимого лейбла. А ведь хозяин лейбла Сергей Красин собрал в нем, казалось бы, весьма далеких друг от друга композиторов. А тут все вместе – Дмитрий Курляндский, Александр Маноцков, Алексей Сысоев, но и Эльмир Низамов, здесь Александр Хубеев и Антон Светличный, но и Антон Батагов, Павел Карманов, Алексей Круглов и группа Afreaks, и моя любимая «Баркарола» Дениса Хорова – всего 26 треков, записанных к тому же лучшими передовыми музыкантами, от пианиста Юрия Фаворина до OpenSoundOrchestra. Как рыбу сачком, черпали авторы фильма композиторов из садка FancyMusic, чтобы их разновидный, но равно интересный тревожный звук составил бы втору одинокому голосу писателя.
Тем самым авторы фильма подтвердили со стороны, что проект FancyMusic выглядит как единое целое, несмотря на пестроту населяющих его композиторов. Как в молодости среди концептуалистов, так в годы зрелости Сорокин оказался среди цельной культуры, только совсем другой – музыкальной, технологичной, составленной из индивидуальных высказываний, хорошо слышащих друг друга. Давая для фильма интервью, писатель говорил в тишине. Но на экране его голос получил неожиданную поддержку.
